Джонни Марчиано - Берегись, Остроклык!

Все, кроме меня, рассмеялись.

А я думал только о том, как бы не столкнуться с нашей «знаменитостью».

Сегодня я ещё не видел Камерона, но мне мерещилось, что он повсюду. Все только и говорили о нём.

А потом я добрался до столовой.

Место рядом с Максом, где обычно сидел я, было занято. Разумеется, Камероном. Он что-то рассказывал, и все заливались смехом. Мальчик в костюме Звездиньо Полосини подошёл к Камерону и сделал с ним селфи.

Я взял салат из уже слегка увядшего сельдерея, и сел на пол, рядом с остальными ребятами, которым не нашлось места, вплотную к столу, за которым сидели крутые ученики.

Я слышал, как Камерон рассказывал, что, когда «Человек Америка» был ещё только веб-комиксом, он заявил маме, что у супергероя должен быть напарник, похожий на него, Камерона, и именно так появился Звездиньо Полосини.

— Именно я придумал освободительный кулак! — хвастался он.

Но это же неправда! Освободительный кулак — самое мощное оружие Человека Америки. Я прекрасно помню, что мама Камерона сама его придумала. Я хотел подскочить и завопить: «Да ладно врать-то!», но решил, что не стоит привлекать к себе внимания.

Наконец прозвенел звонок, и я хотел незаметно смыться из столовой, но в дверях столкнулся с Максом.

— А, Радж, это ты, — сказал он. — Прости, я тебя не заметил.

«Ну, зато честно», — подумал я.

— …и тогда могущественный и разгневанный Громус, отец кошачьих богов, проглотил своих отпрысков, чтобы в будущем они его не погубили. Конец.

Теперь перед каждой дрёмой я читал котятам древние сказания Лоттка. Как и все малыши, они предпочитали истории о жестокости и беззаконии. Отоспавшись, мои ученики преисполнялись истинным кошачьим духом.

Но сегодня всё шло из лап вон плохо. Даже Пятнашка никак не могла освоить приём стопудового когтя. Я прервал тренировку и пристыдил её, назвав бестолочью и недоразумением — так поступают все порядочные учителя, если ученики не проявляют должного прилежания.

Хорошенько отчитав её, я обратился ко всей троице:

— В конце концов, хотите вы стать настоящими воинами или нет? Может, хотите стать похожими на это? — Я ткнул лапой в сторону Пуфика-Фуфика, который пытался сграбастать шесть щебёнок одновременно.

— Мяу! — подал он голос, оторвавшись от еды.

— Это жалкая пародия на кота. Вас ждёт та же участь, если вы не будете беспрекословно исполнять мои приказы!

И в этот самый момент мою проникновенную речь прервали.

Мы здесь не одни!

Остроклык! Откуда он взялся?!

— Обожаю стихи древних поэтов, — сказал он, выбираясь из-под лестницы. — Сколько мудрости заключается в этих строках.

— Не неси чушь! — потребовал я. — Как ты проник в мою военную комнату?!

Остроклык спокойно лизнул лапу:

— Истинным воинам подобает хранить секреты как зеницу ока.

Он оглядел убежище.

— Значит, здесь бывший великий полководец решил провести годы в отставке? В подземном бункере, в котором воняет зловонным дыханием бесшёрстных монстров. — Он потянул воздух носом.

Я бешено замахал хвостом:

— Сам ты воняешь! Это прекрасный аромат соснового наполнителя!

Остроклык покачал головой:

— Сплошное разочарование.

— Кого ты назвал «разочарованием»?!

— Тебя, конечно, — с притворной жалостью ответил он. — Куда девалось твоё прежнее величие? Ты разжирел и обрюзг. Тебе всё подают на тарелочке. Тебя холят и лелеют. Ты превратился… в земного кота.

Земного кота?! Подобного оскорбления я не мог стерпеть! Я кинулся на предателя, но он легко увернулся, запрыгнул на подоконник и насмешливо смотрел на меня.

— Цап-Царап, которого я знал, ни за что бы не промахнулся, — сказал он и повернулся к котятам: — Думаю, вы уже усвоили всё, что мог преподать вам этот дряхлый болтун. Уж я-то смогу научить вас гораздо большему. Я теперь живу в просторном замке, в котором, прошу заметить, нет ни одного монстра. — Он лукаво улыбнулся. — С нетерпением жду вас, мои юные воины.

Братья нерешительно посмотрели на сестру, а она в свою очередь посмотрела сначала на Остроклыка, а потом на меня.

— Довольно! — завопил я. — Ты унизил меня в моём собственном бункере, перед моими воинами! Я вызываю тебя на… поединок средь ветвей!

Остроклык улыбнулся наглой, самодовольной улыбкой и мурлыкнул:

— Ладно, Цап-Царап, я с радостью принимаю твой вызов.

Не прошло и двух недель, как Камерон стал очень популярным. Броди так вообще не отступал от него ни на шаг и, словно папарацци, беспрестанно делал снимки на телефон, пока мой бывший лучший друг раздавал автографы направо и налево.

С этим ещё можно было смириться. Но самое ужасное заключалось в том, что Камерон взялся помочь Ящерке и Скорпиону закончить их проект. Теперь их дрон выглядел абсолютно космически!

Наш робот мог стать лучшим в классе, но Камерон всё испортил!

— Как ты думаешь, что умеет их дрон? — спросил Стив, не отрывая от робота восхищённого взгляда.

— Какая разница, — ответила Сойка. — К завтрашнему дню мы должны отремонтировать водяные насосы, иначе нам точно не победить.

— Нам не хватит времени, — вздохнул Стив.

Мы решили, что перетащим Аквабота ко мне домой, чтобы поработать над ним вечером.

— У меня идея! Давайте попросим Камерона нам помочь, — предложил Стив.

— Ни за что! — воскликнул я и, поймав ироничный взгляд Сойки, добавил: — Зачем нам кто-то ещё, ведь мы команда.

Стив пожал плечами:

— Как хочешь. Но он, похоже, здо?рово разбирается в роботах. И он такой клёвый. Смотрите! — Мой друг достал из рюкзака пачку комиксов. — Камерон расписался на всех моих журналах о Человеке Америке.

— Что вы все нашли в этом дурацком комиксе? — Сойка с усмешкой пролистала четвёртый выпуск. — Полнейшая чушь! «Атака инопланетных хомяков»! Можно подумать, что инопланетяне похожи на домашних питомцев!

— Вообще-то… — начал я.

— Да-да, Радж, мы помним, — перебил меня Стив, закатив глаза. — Ты уже говорил, что твой кот — пришелец из космоса.

— Не отвлекайтесь, — сказала Сойка. — У нас ещё полно работы.

— Зато мы починили кнопки, — гордо заявил Стив.

Да уж, вот только мы убили на это столько времени!

В свете багрового предзакатного солнца, котята трусили за мной, гордо покачивая хвостиками, словно флагами. Позади них плелись Пуфик-Фуфик и Рыжая. Все они станут свидетелями безоговорочной капитуляции Остроклыка. Такая участь ждёт всех, кто проигрывает поединок средь ветвей.

Правила поединка были высечены на камне в 28–962 годах до нашей эры и передавались из поколения в поколение. Это священная битва была древним и благородным способом решать споры. Проигравший был обречён на позор и унижение.