Росс Уэлфорд - Путешествие во времени с хомяком [litres]

Я ловлю на себе растерянный взгляд Пая и вместо ответа открываю коробку. Едва взглянув на кошку, мистер Фрейзер быстро проводит нас через приёмную (бывшая гостиная) – в хирургический кабинет (бывшая задняя комната). При этом он не произносит ни слова.

В операционной безупречно чисто: бело-голубые стены, а вдоль них стоят застеклённые шкафы с книгами, упаковками лекарств и ветеринарным оборудованием. Он просит нас встать сбоку, бережно достаёт кошку из коробки и укладывает её на стол с мраморным верхом в середине комнаты. Потом он наклоняется и принюхивается.

– Жидкость для розжига? – он удивлённо поднимает брови.

Мы с Паем оба пожимаем плечами. Он аккуратно пробегает пальцами по липкой влажной шерсти, раздвигая её в поисках ран, – бедная кошка едва подёргивается.

– Мы нашли её на пляже. И видели, как оттуда убегают взрослые ребята, – говорю я.

Мистер Фрейзер неодобрительно качает головой. Он набирает в шприц лекарство и делает кошке укол. И говорит нам с улыбкой:

– Молодцы, парни. Скажу вам честно: нет гарантии, что эта кошка выживет. Но я сделаю всё, что смогу. Мне нужно удалить эти пули от пневматики, промыть раны, наложить швы и вколоть ей антибиотик. Хотите посмотреть?

– Круто! – это я.

– Не особо, – это Пай. Мне кажется, он чувствует себя виноватым в случившемся. И даже операция по спасению жизни в реальном времени не может его отвлечь.

Поэтому мы ждём в приёмной.

Пай немного притих, и я задаю ему Универсальный Вопрос Вежливых Детей:

– В какую школу ты ходишь? Он улыбается:

– В Среднюю современную школу Кальверкота. Ты, наверное, пойдёшь в Среднюю школу Монкситона, раз ты там живёшь. Или в Королевскую гимназию?

– В Среднюю школу Монкситона, наверное, – говорю я. Звучит вроде нормально.

– У вас там больше компьютеров, чем у нас. Но мы можем пользоваться компьютерами в технической лаборатории – там самые современные. В этом году нам купили новые – целых шесть штук!

– Серьёзно? Шесть компьютеров на всю школу?

– Ну семь – если считать с тем, что в кабинете миссис Спэтроу. Здорово, да? У нас есть «Коммодор» [34] «Коммодор» (англ. Commodore 64) – компьютер, который был выпущен американской компанией Commodore International в 1982 году. и ещё два «Синклер Спектрум» [35] «Синклер Спектрум» (англ. Sinclair ZX Spectrum) – компьютер, который был выпущен английской компанией Sinclair Research Ltd. в 1982 году. – они крутые, там стоят классные игры. Мистер Меллинг пускает меня в техлабораторию во время ланча: я пробую собрать все машины в сеть, чтобы сделать суперкомпьютер, – он радостно болтает, а я погружаюсь в мысли о том, как мне вернуться в свой мир. И вдруг Пай говорит:

– Боже мой, – напротив нас стеклянная дверца шкафа, и он уставился на наше отражение. – Посмотри. Только посмотри на нас. Это невероятно.

Я вижу, что привело его в такое изумление. Мы словно смотрим на фотографию близнецов. Кожа Пая чуть-чуть темнее, чем у меня, – и это, пожалуй, единственное отличие.

Он вглядывается в отражение и всё бормочет себе под нос: «Вау!»

Я слышу звук приближающихся шагов: дверь открывается, в проёме стоит мистер Фрейзер, и по его лицу не понять, хорошие у него новости или плохие. Приходится ждать, пока он заговорит.

– Она была в очень плохом состоянии, – начинает он. Я уверен: сейчас он скажет нам, что кошка умерла. – Я сделал всё, что мог.

Мы с Паем выжидающе смотрим на него. Наконец на его лице появляется полуулыбка:

– Я не могу этого гарантировать, парни, но думаю, она выживет. Идите посмотрите.

В операционной мистер Фрейзер подводит нас к большой клетке на полу – кошка неподвижно лежит на чистой сложенной простыне. Только по лёгкому колыханию её грудки можно понять, что она дышит. Шерсть местами сбрита, на боку и задней лапе – повязки.

Пай с трудом сглатывает:

– Что… что с ней будет? – спрашивает он.

– А, не волнуйтесь. Я наведу справки. На ней был ошейник, так что вряд ли она бездомная. Осмелюсь предположить, что мне удастся найти её хозяев. Наверняка это кто-то из местных. Они обязательно узнают о вашем добром поступке.

Он провожает нас до двери и говорит:

– И вот что… Я так понимаю, вы не знаете этих взрослых ребят, да? Ведь такое поведение недопустимо, правда?

Мы качаем головами, отвечая на оба вопроса мистера Фрейзера сразу.

Я осознаю, что не сказал ему ни слова с тех пор, как он зашёл в приёмную.

– Спасибо, – наконец говорю я на пороге.

– Нет, парень, – спасибо вам . Вы с братом сделали очень хорошее дело!

Мы идём по дорожке от дома. Я смотрю на Пая и вижу счастливую улыбку на его лице. День был непростой – на секунду мне даже показалось, что Пай сейчас заплачет (да и мой собственный подбородок уже предательски подрагивает). Я поворачиваюсь к нему, чтобы по-дружески обнять: но если человек к такому не готов – а Пай явно не готов, – то братского единения не выйдет. Он настороженно отстраняется от меня. Я помню, дедушка Байрон говорил мне, что раньше мужчины почти не обнимались друг с другом. Да и сам я не так часто обнимаюсь с друзьями – кажется, я об этом уже говорил.

(«Пока Закон о мужских объятиях не был принят парламентом в 1995 году, обниматься мужчинам разрешалось, только если они были американцами или близкими родственниками», – однажды с невозмутимым видом сказал мне дедушка. Какое-то время я в это верил.)

Неловкую паузу прерывает окрик:

– Эй! Чау! – Макка идёт в нашу сторону с другого конца улицы.

– Я лучше пойду, – говорю я. Дедушка Байрон так и сидит в кафе, где я его оставил – сейчас я думаю только об этом. Мне нужно идти, хотя бросать Пая и неохота.

– Нет, не уходи! Я тоже не хочу его видеть.

Но я уже принял решение. Прежде чем уйти, я пристально смотрю на Пая:

– Завтра в то же время? На том же месте?

Он широко улыбается и кивает. Потом отворачивается и ждёт Макку – даже если совсем и не рад этой встрече.

Я стою около дома ветеринара, и до меня постепенно доходит, какую невероятную глупость я совершил, отдав Макке свой мобильный. Я успокаиваю себя (не очень успешно) тем, что он скоро разрядится и Макка всё равно не сможет с ним ничего сделать. Но мне нужно будет получить свой телефон обратно, это я знаю точно.

Ещё я очень хочу вернуться в свой мир и своё время. Я пока только постигаю идею перемещения между мирами – когда можно установить место и время назначения по своему желанию. Всё это даётся мне с большим трудом. И у вас было бы так. Никто не рождается с интуитивным умением путешествовать по временным измерениям. Во всяком случае – пока. Есть ещё и элемент риска. Я постоянно куда-то влезаю, делаю что-то тайком, вру, прячусь, ворую вещи – и это сводит меня с ума не меньше, чем путешествия во времени. (Поверьте, одних путешествий во времени уже было бы достаточно.)