Вашти Харди - Экспедиция над облаками [litres]

– Я слышу чьи-то мысли – слова – прямо в голове! Они немножко путаются… в общем, это ужасно странно!

– Ты о чём это, цветочек? Я слышу только, как у меня зубы стучат, – призналась Фелисити.

Гарриэт задумчиво покачала головой:

– Интересно… Почему-то их понимаете только вы двое. Может быть, юные умы более восприимчивы?

– Подожди немножко, Мод. Если не будешь успевать, попроси их думать помедленнее. С каждой фразой становится легче. Иногда они говорят все вместе, и разобрать сложно. А иногда они как будто заглушают всех остальных и направляют мысль только тебе.

– Ну что ж, время не ждёт, – сказала Гарриэт. – Наверное, они будут показывать дорогу, а мы пойдём следом?

– Не надо идти. Мы вас повезём, – мысленно ответил Тайок.

Близнецы переглянулись и расплылись в блаженных улыбках.

– Мы не идём. Мы едем верхом! – объявил Артур.

Тайок опустился грудью на снег, и мальчик вскочил на его широкую, мощную спину. Мех был тёплый и мягкий, словно живой ковёр.

Артура вёз белоснежный Тайок, а Гарриэт – поджарый, мускулистый бурый волк по имени Сангилак. Фелисити ехала на спине Кинапак – белой волчицы с серыми пятнами вокруг глаз, похожими на маску, и огромными лапами под стать ногам наездницы. Моди достался полуночно-чёрный Сларток; глаза у обоих пылали одинаковой жаждой приключений.

– Готовы ? – спросил Тайок.

Едва Артур кивнул, волки сорвались с места и вихрем помчались сквозь огромный заснеженный лес.

Артур изо всех сил вцепился пальцами в волчий мех, стараясь не упасть. Через минуту Тайок мысленно велел ему расслабиться и прислушаться к ритму движения. Сперва было нелегко, но вскоре мальчик словно бы начал смотреть вперёд глазами Тайока, заранее готовясь к поворотам и прыжкам. Через некоторое время они как будто слились воедино. Иногда в просветах между деревьями белым пятном мелькала Парфена – она летела чуть впереди, но высоко не поднималась, чтобы её не заметили с «Победителя».

Так они мчались целый день и преодолели не меньше пятидесяти миль. Мыслеволки почти не делали передышек: их огромные лапы без устали взрывали чистый глубокий снег. Наступила короткая полярная ночь, и небо сделалось густо-синим. Похолодало. Сверху повалили крупные белые хлопья. Артур был очень рад, что может запустить пальцы поглубже в мех Тайока и ощутить тепло его тела. Ритмичный бег мыслеволка начал его убаюкивать. Мальчик очень устал и не мог даже вспомнить, когда спал в последний раз.

– Отдых , – подумал Тайок, и стая тут же остановилась.

Путники спешились и размяли ноги. Теперь, когда они стояли на месте, снег быстро оседал у них на одежде и на ресницах. Тайок принялся рыть лапами снег у корней ближайших деревьев, словно что-то искал. Наконец он выбрал огромную старую сосну, росшую на пологом склоне; корни её были почти обнажены. С помощью остальных волков Тайок ловко выкопал из-под них снег и мёрзлую землю, так что получилось глубокое логово. Артур, Моди и Гарриэт насобирали сосновых ветвей, чтобы прикрыть ими вход. Фелисити развела небольшой костёр, а затем пошла в чащу со своей волчицей Кинапак, которая начала обнюхивать чахлые, поломанные снегом кусты. Вскоре они вдвоём набрали съедобных личинок. Артур так проголодался, что даже не стал спрашивать, из чего приготовлен их ужин. Однако Фелисити умела превратить самое неаппетитное кушанье в изысканное блюдо с помощью трав и специй, которые неизменно носила с собой в маленьких мешочках. Волкам нравились сырые личинки – они не понимали, зачем портить еду, нагревая на костре и посыпая какой-то трухой. На десерт у путешественников было медовое печенье, раскрошившееся при падении «Авроры», но очень вкусное. Запивали его сладким чаем, который согревал, казалось, до самого сердца. Гарриэт посмеялась:

– Даже сейчас у нас есть чай!

– Ну, мы ж не звери какие, – фыркнула Фелисити. – Без обид, – быстро добавила она, виновато гладя мохнатую белую голову Кинапак.

Усталые люди забрались в логово под корнями сосны, а мыслеволки улеглись у самого входа, преграждая путь морозному воздуху. Все они тут же заснули: восемь живых клубков в тёплом лесном убежище.

Полярная ночь длилась всего три часа, и, когда Артур проснулся, уже давно рассвело. Фелисити готовила завтрак, бренча посудой. Вкусно пахло кашей. Гарриэт и Моди вполголоса обсуждали координаты их местонахождения. От долгого ношения протез натёр Артуру плечо, но раздеться на морозе, чтобы его отстегнуть, было невозможно. Снегопад прекратился; деревья стояли в белых шапках, а на земле намело свежие сугробы. Всё сверкало в утреннем свете.

– Вставай, засоня, мы уже давным-давно проснулись! Мыслеволки охотятся на каких-то там грызунов, но скоро вернутся, – сообщила Моди.

– Давным-давно – это пять минут назад, – уточнила Фелисити, ласково обнимая девочку.

– Сларток говорит, что к концу дня мы должны выбраться из леса.

– Отлично! У меня ещё есть время кое-что записать? – спросил Артур.

Гарриэт утвердительно кивнула. Мальчик достал путевой журнал и стал делать заметки про мыслеволков.

– А ты повеселел, – заметила Гарриэт.

У Артура действительно полегчало на душе. Они теперь были так близко к папиному кораблю и к Ледяному озеру!

Мыслеволки вернулись с охоты. Путешественники подкрепились кашей, вскарабкались на волчьи спины и снова понеслись мимо елей и сосен.

Через полдня лес вокруг начал редеть. Деревья здесь росли низкие, скрюченные, разлапистые. Ледяной ветер хлестал путешественников по щекам. Артур пригибался к самой шее Тайока, то и дело зарываясь лицом в тёплый мех.

Внезапно волки остановились, и мальчика бросило вперёд.

Парфена опустилась на ветку чуть поодаль, издав протяжный жалобный крик. Тайок со стаей начали перебрасываться тревожными обрывочными мыслями.

– Плохой снег.

– Туда нельзя.

– Надо вокруг.

– Что случилось? – спросил Артур.

Впереди виднелась широкая прогалина. Четверо путников слезли с волчьих спин и подошли. На прогалине были какие-то возвышения, заметённые снегом. Сначала они показались Артуру естественными, но затем мальчик заметил, что все холмы одинаковой формы и длиной… в человеческий рост. Ноги его приросли к земле, а к горлу подкатила тошнота. Эти холмы были очень похожи на могилы. Артур опустился на колени у ближайшего бугорка. На него нашло странное оцепенение. Неужели где-то здесь, в этой мёрзлой земле, лежал и его отец?

– Тринадцать бедолаг, – сосчитала Фелисити.

Они молча посидели у могил.