Анка Штурм - Поезд ночных теней [litres]

– Нужно спросить Фёдора, не хочет ли он этой ночью вместе с нами проверить чемоданы миссис Штейнман, – предложила Флинн почти одновременно с Пегс, которая сказала:

– Нужно делать это прямо сейчас. Я не хочу неприятностей ещё и из-за правила номер два. Вы же знаете: запрещается покидать спальные вагоны после отбоя.

Касим насмешливо фыркнул, но потом пожал плечами:

– Ладно. А ты что скажешь, Флинн?

Поколебавшись, Флинн кивнула. Откладывать было нельзя. Поезду что-то угрожает. А кроме миссис Штейнман, другого подозреваемого у них нет.

Большинство павлинов и все учителя уже покинули столовую, когда Флинн, Пегс и Касим направились через неё в сторону складского вагона. Они старались двигаться не слишком быстро. Гарабина всё ещё сидела на своём месте в середине вагона, доедая кусок пшеничного хлеба. Вызвать подозрение троице сейчас было совсем некстати.

На их счастье, Гарабина даже не взглянула им вслед, когда они, толкнув железную дверь в конце вагона, перешли в кухню, дверь в которую – единственная откатная дверь в том коридоре – стояла открытой. Но повар Рейтфи так громко горланил мелодию из какого-то мюзикла, что не услышал семенящих по мягкому ковру коридора шагов ни Флинн и Пегс, ни Касима.

– Уф-ф! Это оказалось, пожалуй, даже слишком легко! – перевёл дыхание Касим на соединительном мостике за кухней, вытянув руки как спортсмен перед соревнованием. – Если нам ещё повезёт и не окажется Кёрли…

Но им не повезло. Едва войдя в хозяйственную часть, среди бельевых верёвок они тут же обнаружили Кёрли. Влажные простыни, которые он развешивал длинными рядами, хлопали на ледяном ветру, задувающем сквозь щели в деревянных стенах.

Железная дверь за ними грохнула, и орлиный взгляд Кёрли перескочил в их сторону.

– Нахтигаль, – буркнул он. – Что тебе нужно…

– Я хочу навестить Фёдора, – тотчас перебила его Флинн. Сердце её дико стучало. Она понимала, что, по сути, это самая плохая отговорка, какая только могла прийти ей в голову во Всемирном экспрессе. В конце концов, она теперь павлин, а заходить в вагоны в голове состава павлинам запрещалось. – Ну, то есть мы хотим навестить Фёдора. Он нас пригласил.

Кёрли, вытерев со лба капли, уставился на них:

– Кочегар в данную минуту в кабине машиниста общается по радиосвязи с девушкой. Он явно никого не приглашал. Короче, что тебе нужно?

«… общается по радиосвязи с девушкой»? Внутри у Флинн всё болезненно сжалось.

– Дверные ручки, – пискнула рядом с Флинн Пегс. – Я говорю о ручках купе. Они защемляют пальцы!

Флинн удивлённо посмотрела на Пегс. О чём это она? Флинн заметила, что её подруга стоит на цыпочках, словно в любую секунду готова броситься наутёк.

– Кто-то запустил защитный механизм, – тоненьким голоском пояснила Пегс. Она нервно покачивалась вперёд-назад. – Вы же знаете, механизм, который не пускает в спальные купе взломщиков. Могу поспорить, это фокусы придурка Оливера Штубса. Ручки схватили за пальцы десятерых павлинов. Мы думали, вы уже в курсе.

Кёрли секунду таращился на Пегс, будто собирался спросить её, зачем, чёрт побери, кому-то об этом знать, а затем, со злостью схватив ящик с инструментом, рявкнул:

– Попустите меня! Заведующий хозяйством здесь я!

Через пару секунд за их спинами хлопнула входная дверь, и в опустившейся на них тишине они остались в вагоне Кёрли одни. Мокрые простыни тяжело вздувались на ветру. Они нарезали вагон на узкие проходы, наполнив его влажным летним запахом диких лугов после грозы.

Флинн так и стояла с открытым от удивления ртом.

– Я и не догадывалась, как здорово ты умеешь врать! – воскликнула она.

Пегс, заливаясь краской, нервно засмеялась.

– Это не ложь, – объяснила она. – Механизм дверных ручек для особых случаев действительно существует. Стефенсон встроил его столетия назад. Он запускается при помощи пароля. Папа давно мне об этом рассказывал. Касим, что ты на меня так уставился?

Касим откашлялся.

– Ты просто фантастическая, – сказал он неестественно низким голосом. – Но как только Кёрли обнаружит, что механизм никто не запускал, он через пять минут снова будет здесь. Что ты там опять творишь, Хафельман?

Пегс подошла к проходящей по полу трубе пневматической почты. Флинн знала, что эта сеть охватывает весь состав. Но когда она в последний раз пользовалась этой почтой, её сообщение попало не в те руки.

– Я запускаю механизм, – коротко пояснила Пегс. Нагнувшись, она открыла клапан трубы. Однако вместо того, чтобы написать какую-нибудь записку и разослать её по поезду, она просто заговорила в трубу, произнеся торжественным тоном: « Павлин, не пугайся! Ручка, цепляйся! »

Флинн услышала, как от слов Пегс по металлической трубе прокатилось эхо. Звук был такой, словно в трубах возится какой-нибудь хорёк. Шум волной пронёсся по вагону к хвосту состава, а затем внезапно затих.

С довольным лицом Пегс, глядя на часы у себя на запястье, считала секунды.

– Две, три… сейчас пароль раздаётся в библиотеке… а теперь в комнате отдыха… а сейчас в спальных вагонах, – вычисляла она. – Сейчас ручки начнут цепляться. Или раскаляться. Или из них вырастут шипы. – Голос Пегс становился всё тише. Внезапно он показался совсем жалким. – Вообще-то я совсем не уверена, какой пароль нужен для того, чтобы ручки цеплялись, – призналась она. – Может, нужно было сказать «Павлин, не страшись! Ручка, спляши!» – Пегс беспомощно покачала головой и снова взглянула на часы. – По крайней мере ручки в спальном вагоне сейчас отреагируют. Через тридцать секунд там появится Кёрли. На это можно положиться – просто потому, что родители всегда правы.

Флинн пришла в восторг от хитрости Пегс.

– Гениально! – воскликнула она. Сейчас её совершенно не волновало, ждут ли их из-за этого новые неприятности. Словно у них образовалась какая-то тесная связь с поездом, которая давала ощущение, что это их родина и у них всё под контролем.

Касим недоверчиво покачал головой.

– Бегом! – широко улыбаясь, сказал он.

В багажном вагоне, находящемся между хозяйственным и складским, в воздухе повисли тишина и обрывки тьмы. Пахло сыростью и затхлостью. Сквозь щели в стенах ночной ветер, завывая, сёк Флинн по лицу. Рёв надвигающейся бури звучал у неё в ушах причитанием и жалобами. Флинн охватил ужас.

В вагоне было так сумрачно, что волосы Касима сияли как гнездо фей. На нестроганых досках пола между горами чемоданов и дорожных сумок шуршали мыши.

– Это точно не мышь, – определил Касим, наклонившись и выудив из кучи потрёпанных дорожных сумок громыхающую блестящую металлическую коробку. Она выглядела серебряным кубиком Рубика, но достаточно большим, чтобы что-то в нём перевозить. – У этой штуки нет замка. Странно! – Касим с любопытством повертел коробочку в руках, надавил и постучал по ней. В следующую секунду кубик вспыхнул красным светом, и в Касима ударила маленькая молния. Флинн видела, как её друг вздрогнул. Его светящиеся синие волосы на долю секунды ярко вспыхнули, а затем, потрескивая, встали дыбом.