Андрей Аринушкин - Черепашки-ниндзя против Разрушителя

Стив Мендер видел отца, стреляющего в дочь и жену перед тем как их накрыла волна цунами. Он видел многое в своей долгой жизни. Но Морри­сон, этот хлюпик и зануда, с вечно покрасневшим кончиком носа и с очками, сползающими на переносицу, уцелел.

Он стал учителем. От сознания этого по лицу Мендера всегда пробегала брезгливая гримаса. Чему он мог научить детей? Но годы шли. Волна времени вынесла Стива Мендера на самую верхуш­ку иерархической лестницы. Он стал повелителем, тираном, господином, хозяином, полноправным властелином жизни.

А Моррисон. Кто бы мог подумать? Он стал предводителем тех, кто не хотел, чтобы ими пове­левали, тех, кто хотел истинной свободы.

Пробежали десятилетия. Но в сущности ничего не изменилось. Моррисон как был для Стива Мен­дера врагом номер один, так им и остался.

Глава 6. Игра в одни ворота

За кустами, сквозь которые с трудом пробирался Шредер, располагался городской парк. Аккурат­ные аллейки с правильно разбитыми цветниками и выложенными посреди них миниатюрными гроти­ками, с ярко раскрашенными фигурками сказочных персонажей внутри, как будто сами просились, чтобы по ним проехался танк.

Детишки, чинно разгуливающие с мамашами, были такие румяные, спокойные и довольные в своих розовеньких маечках и голубеньких шорти­ках, что создавалось впечатление, будто они ни­когда в жизни не вредничали и не плакали.

По легкой желтизне листьев Шредер понял, что на дворе конец лета. Он наскоро вытер о траву кровь с кулаков и выглянул из кустарника. Он попытался подозвать к себе расфуфыренную мис­сис, которая шествовала по дорожке с карликовым пудельком на металлической цепочке.

Но тетка на его шипение никак не отреагировала. Пришлось Шредеру самому выползать на парко­вую дорожку.

- Эй ты, гусыня! - Шредер начал почти миро­любиво, хотя каштановые кудри тетки и почти та­кие же кудряшки у пса, раздражали его просто до красных кругов перед глазами.

Тетка недоверчиво поглядела на него и стала отступать. Шредер изо всех сил старался быть вежливым, но его терпению пришел конец. Он изловчился и ухватил женщину за подол. Раздался треск материи и одновременно пронзительный писк.

- Да как вы смеете! - миссис была удивлена, но не испугалась.

Это еще больше разозлило Шредера. И он запу­стил пятерню в ее рыжие кудри и смял всю приче­ску. Шредер сразу же понял, что если за годы без­действия в льдине он и не разучился говорить, то рассчитывать свою силу разучился окончатель­но - клок волос остался зажатым в его кулаке. Теперь миссис закричала по-настоящему, и печать неподдельного страха исказила ее лицо.

- Вот так-то лучше! - с удовлетворением про­говорил Шредер.

Вокруг него скакал, жалобно потявкивая, ма­ленький пуделек.

- А это тебе, чтобы не расслаблялся, - доба­вил Шредер, пиная песика в тощее брюшко.

Собачонка завизжала не хуже своей хозяйки. Происходящее на дорожке привлекло внимание некоторых посетителей городского парка. И сюда со всех сторон заторопились недоумевающие люди.

- Ах, черт! - выругался Шредер, снова запрыгнув в заросли кустов и, лавируя между тонкими гибкими стеблями, рванул в другой конец парка.

Здесь криков никто не слышал и поэтому на Шредера никто внимания не обратил. В основном здесь толкались тинейджеры, потому что этот участок отвели под открытую игротеку, на которой повсюду были установлены ярко раскрашенные электронные мошенники.

Шредер автоматически пошарил в карманах, ища там монету, но разочаровано вытащил обратно пустой кулак. Тут он обратил внимание, что у автоматов не было щелей для денег. Тогда Шредер подошел к одному из них и будто семьдесят лет только этим и занимался, нажал большой синий треугольник, светившийся на панели.

Тут механический голос спросил его:

- Играете на стороне гуманоидов или гоблинов?

Шредер удовлетворенно усмехнулся. Вероятно, пока он прозябал в ледяной глыбе, всех этих мошенников изрядно поприжимали и теперь маши­на играла даром.

- Гоблинов, - ответил Шредер, хотя понятия не имел, что это значит, - он не хотел показаться полным дураком.

Тут же на экране высветилось поле, разделенное на очень знакомые сектора. У ворот толпились людишки и какие-то мохнатые дьяволы с листочка­ми. Команды выстроились друг против друга, и Шредер с разочарованием узнал во всем самый обыкновенный футбол.

Капитаны обменялись приветствиями, пожав друг другу... ладонь? лапу? ветку? Шредер при­смотрелся. И его челюсть медленно отвисла: пень с отростками - это дикое дурацкое существо было точной копией самого Шредера. Шредер словно в зеркало посмотрелся, а его неотесанный двойник стал бестолково носиться впереди своей дурацкой команды, неуклюже пиная мяч.

- Эй ты, ящик дурацкий! - разъяренный Шре­дер пнул электронный автомат ногой. - Что ж ты надо мной издеваешься?

- Штраф за нарушение... - завела машина уже знакомую ему песню и из панели выехала знакомая бумажка.

- Ну ладно, - отмахнулся неизвестно от кого Шредер. - Мы с тобой потом разберемся, - как бы там ни было, игра уже началась и проигрывать ему вовсе не хотелось.

Нажимая различные кнопки на панели, Шредер попытался выровнять игру своей команды, но тут же понял, что это ему не удается.

- Эй вы, колоды! - заорал Шредер, двинув ку­лаком в панель игрового автомата. - Кто ж так пасует? Кто? - он чуть не взвыл, наблюдая как его пни с ветками бестолково шляются по полю.

Счет был разгромным. Команды вновь выстрои­лись в две параллельные шеренги и вновь этот дурачок-капитан, как две капли воды похожий на Шредера, вежливо раскланялся с капитаном побе­дителей.

- Да что же ты делаешь, идиот? - возмутился Шредер. - Ведь ты ж, осина трухлявая, должен был бы сейчас двинуть ему в рожу. А ты? Будто из монастыря вышел, чуть не обниматься к нему лезешь!

- Штраф за нарушение…

- Штраф за нарушение…

- Штраф за нарушение…

- Да заткнись! - огрызнулся Шредер.

Но гоблины и гуманоиды уже расползлись по углам экрана, и тот потух.

- Ну нет! - запротестовал Шредер, снова на­жимая светящийся треугольник. - Теперь я уж не дурак и буду играть на стороне гуманоидов. Капи­таны тут же поменялись лицами.

Шредер снова узнал себя. Он был подвижный и живой, как ртутный шарик, а поэтому вселял уверенность. Но тут произошло что-то странное.

Поле прямо у него на глазах превратилось в непролазные джунгли. Лианы свисали устрашаю­щими змеями. Неподалеку от лесной тропы залег голодный тигр и недвусмысленно облизывался. Гоблины замерли - в виде выворотней они взгро­моздились на деревьях, слились с листвой и дре­весной корой.

А капитан Шредер, единственный уцелевший из своей команды, в ужасе озираясь по сторонам, спотыкаясь и падая, пробирался через опасную чащобу.