Анна Игнатова - Верю — не верю

— Ну, идем, — сказала Ива.

Они шли по ровному лугу. Трава была коротко стрижена, идти было легко, как по резине.

— Кто это здесь подстригает? — удивился Леша. По его представлениям, место должно быть проклято, зачем же его облагораживать?

— Никто, — ответила Ива. — Трава сама не растет и не вянет.

— Ни жива, ни мертва, — пробормотал Лёша.

Ива оживилась.

— Это из твоей новой небылки?

— Ага… из сказки. О мертвой царевне…

Глаза у Ивы немедленно округлились, рот приоткрылся, она уже готова была сесть на землю, поджать ноги и слушать. Ее любимая поза, когда Лёша рассказывал сказки.

— Потом расскажу, сейчас настроения нет. Место такое, какие уж тут небылки… то есть сказки!

Вдруг луг кончился. Как будто ровная черта была проведена по траве, часть луга ловко срезали огромными ножницами и забили пустоту туманом. Воздух стал холодным и сырым.

— Здесь всегда туман? — спросил Лёша.

— Да.

Лёша аккуратно погрузил ногу в облако… Опоры нога не находила. В тумане было пусто. Словно они дошли до края света. Настоящего края. Ровного, зеленого. Дальше — пустота, скрытая туманом.

— Прикольно… — прошептал Лёша. — И они идут прямо-прямо, не останавливаются и проваливаются?

Ива не ответила, она смотрела Лёше за плечо, глаза ее приобрели странное выражение… Неимоверной жалости и… интереса.

— Я никогда их не видела…

Лёша обернулся. К ним по зеленой стерне шел человек. Он смотрел себе под ноги, покачивался, как покачиваются от большой физической усталости, бормотал что-то. Шел не очень быстро, но без остановок. За ним метрах в тридцати шли женщина и мальчик лет пяти. Провожали.

До тумана человеку оставалось шагов двадцать…

Лёша не мог этого вынести, не мог просто так стоять.

— Стойте! — заорал он, помня, как мгновенно застывала Ива при таком окрике. — Стоп!! Надо стоять! Нельзя двигаться! Или я сейчас упаду вместо вас!

Это была полнейшая чушь, не собирался он никуда падать. Но человек верил каждому его слову без доказательств, как и все тут. Он мгновенно замер, поднял голову. Глаза смотрели на Лёши и безмолвно кричали: «Скорее! Уже можно двигаться? Уже можно дойти до края? Не могу больше! Отпусти!»

— А вы чего стоите там? — гаркнул Лёша женщине и ребенку. — Сюда! Держите его!

— Лёша, не надо, — Ива тронула друга за рукав куртки. — Так случилось. Этого не изменить. Это уже есть — есть на самом деле…

— Да что за сумасшествие!! Дайте ему хотя бы рассказать! Может, он не виноват! Надо разобраться! У него жена, сын маленький… Что вы тут все, с ума посходили?! Я не позволю, в конце концов!

Он подбежал к человеку и вцепился в него изо всех сил.

— Так… Слушай! Прежде всего — стоять! Не то вместе упадем, а я не хочу падать!

— Так отойди… — выдохнул человек, полузадушенной собственной рубашкой, так яростно этот незнакомый парень сграбастал его за одежду.

— Ага, щас! А вот не отойду, так уж получилось! — мстительно сказал Леша. — Упадем вместе, если попытаешься броситься, это уж как есть на самом деле!

Все замерли. Лёша отдышался, чувствуя, что ему тоже не хватает дыхания от волнения.

Что теперь? Теперь надо было приступать к расследованию. Задавать вопросы, чтобы понять картину преступления… Хорошо, что они никогда не врут! Значит, главное — правильно формулировать! Ну, давай, Лёха, шпарь!

— Кого вы убили? — выдал он.

Человек как-то весь обмяк, а женщина сзади тихо вскрикнула.

Ива ойкнула и прижала руку к губам. С ее точки зрения, происходило что-то ужасное, невозможное, но это было на самом деле, и виной этому был ее друг!

— Расскажите, что вас сюда привело, — попытался Лёша задать вопрос помягче. — Расскажите всё, что вас заставляет идти к пропасти. И сядьте!

Чувство неловкости мешало Лёше сосредоточиться на допросе. Человек был старше него раза в три, он был в ужасном состоянии, и кроме того, он совершал личное, даже интимное дело — сводил счеты с жизнью. Лёшу так и подмывало извиниться за свое бестактное поведение и уйти. Но нет! а сын, жена?? Он не отстанет!

Человек неожиданно для всех сел. Он всё равно сбился с заданного ритма. Можно и сесть, какая разница.

Ива перестала дергать Лёшу за рукав. Женщина подошла еще ближе и стояла уже шагах в пяти от мужа. Ребенок прятался за маму, но не отставал от нее.

— Ну так что случилось? — как можно спокойнее спросил Лёша.

— Я убил девочку… Я убил Настурцию…

— А зачем? — прошелестел Лёша.

— Я доктор… я педиатр.

— Это замечательно.

— Я ошибся в диагнозе… Эта сыпь, она такая разная бывает… Я думал, это просто раздражение кожи… А была звездная… — бормотал доктор. Лёша слушал и кивал.

— Если бы я сразу сообразил… Тогда была бы надежда спасти… сразу бригаду… живой раствор, капельницу… Но слишком поздно я сообразил, поздно!.. И внутреннее!!! А не наружное!!!

— Лечение, — услышал Лёша подсказку. Женщина подошла совсем близко и даже положила руку мужу на плечо. Тот не шелохнулся. «Хорошо это или плохо?» — лихорадочно соображал Лёша. Дальше, дальше, не молчать!

— Но это издержки профессии, — сказал он на редкость неудачную фразу и сам моментально это понял.

— Человеку свойственно ошибаться, — промямлил он, пытаясь исправиться.

Доктор дернулся, чтобы подняться.

— Погодите! Еще не всё! А был кто-нибудь, кто поставил бы верный диагноз? Но его не послушали, а послушали вас?

Доктор сел на место и впервые посмотрел на Лёшу во все глаза.

— Не было…

— Значит, ее всё равно не спасли бы?

— Не спасли?.. Да, наверное…

Ива уже давно сидела рядом с ними, приоткрыв рот и поджав ноги.

— Значит, если бы вас не было в городе, а девочка умерла, вы бы не чувствовали себя виноватым?..

Лёша говорил, тщательно подбирая слова. Он будто шел по канату, любое неправильное слово, как неправильное движение, приведет к падению…

— Но я был! Был! Был в городе!!

Канат заходил ходуном под ногами. Спасти от падения могли только решительные, быстрые шаги!

— Вы не виноваты! — громко возвестил Лёша. — Все слышали? Он не виноват в смерти девочки!! Не хотел убивать и не убивал!

Он встал и протянул руку доктору.

— Вставайте! Смело вставайте! Вам не надо умирать! Вы не убивали. Это случайность. Вы лечили, вы работали. Я вам говорю — лечите детей. Вы спасёте еще много Настурций, Лютиков и Флоксов. А вот если вы броситесь в пропасть, они могут без вас умереть. Идите обратно и не дайте им погибнуть.

Больше Лёша не мог придумать ни единого слова. Если сейчас этот человек встанет и по-прежнему пойдет к краю, он уже ничего не сделает…

Доктор встал. Отряхнул брюки. «Это хорошо! — успокаивал себя Лёша. — Тот, кто хочет броситься в пропасть, не думает о чистоте брюк… Ну?..»