Яна Летт - Мир из прорех. Новые правила

Первым вышел из оцепенения Ган.

– Быстро в чащу! – скомандовал он, хватая онемевшую от страха и отвращения Каю. – Живо!

Кая схватила за руку Артема и поволокла за собой. Возможно, это спасло ему жизнь – позднее он не раз с содроганием думал, что так и стоял бы на месте, тупо глядя в одну точку и дожидаясь, пока Тень окончит трапезу… и заметит его.

Они пересекли опушку бегом, держась за руки, как дети, заблудившиеся в лесу. Ган крепко сжимал руку Каи, она – Артема.

Их миновали лесной пожар, твари из прорех и панически спасавшиеся от бури хищники – это казалось бы везением на грани чуда, если бы Артем не помнил, чему только что стал свидетелем. Все это время, начиная с города Тени, тварь следовала за ними. Тень мог убить их в любой момент и сделал бы это играючи, но появился только сейчас.

Долгое время они не осмеливались выходить из леса, вздрагивая от каждого шороха, пристально всматриваясь в темноту. Они почти не разговаривали, но Артем был уверен, что он не единственный, кого преследует неприятное чувство, что за ними наблюдают. С час они скрывались в тени деревьев, не отрывая взглядов от путаницы ветвей, за которыми была пустошь.

Тень не пришел за ними. Когда они наконец осмелились выйти из леса, он уже покинул пустошь. Издалека Артем разглядел темное пятно, едва различимое в неярком свете луны, вышедшей на небо. Он отвернулся. Ни Кая, ни Ган не предложили подойти ближе и посмотреть, во что превратился пришелец из прорехи.

Ночевать неподалеку от того, что от него осталось, не хотелось никому. Они тронулись вперед, медленно, старательно выбирая дорогу – слишком велика была опасность угодить ногой в нору или выбоину в темноте. Все молчали. В голове Артема роилась сотня вопросов, но ему не хотелось первым начинать разговор.

Пустоши заливал лунный свет. Города все еще не было видно.

Она ждала, пока кто-то первым нарушит молчание. Нарочито долго и медленно разжигала огонь; притворяться, что это ей дается с трудом, было просто – на пустошах не нашлось ничего, чтобы сложить костер, кроме травы, которая промокла насквозь после дождя и плохо занималась. Никто из них не додумался прихватить с собой дров из леса – всем одинаково хотелось убраться оттуда поскорее.

Кая надеялась, что успеет юркнуть в палатку первой, но, когда крохотный костерок был наконец сложен, поняла, что избежать разговора не удастся.

– Что это было? – спросил Артем, когда все трое разместились рядом с костром, сидя близко друг к другу, будто ища защиты от страшной и пустой ночи вокруг. Кая чувствовала себя голой без укрытия – вокруг не было ни деревца, ни хотя бы большого камня или холма, у подножия которого можно было бы спрятаться от ветра и посторонних глаз.

– Вот и мне интересно, – медленно произнес Ган, неотрывно глядя на пламя и машинально перебрасывая нож из одной ладони в другую – с мнимой расслабленностью. – Это ведь Тень, так?

Кая медленно кивнула. Словно почувствовав ее напряжение и нежелание говорить (хотя он и не мог знать, чем они вызваны), Артем пришел на выручку:

– Похоже на то. Хотя я и не понимаю, как… Но, да. Когда мы шли по трубе, был рев – и он был очень похож на то, что издавал этот… это существо. – Артем понизил голос, и Кая услышала знакомые нотки любопытства – Артем на редкость быстро забывал о коснувшейся его смертельной опасности. – Кто-нибудь видел подобное раньше? Я даже не знал, что такие бывают.

Ган покачал головой:

– Нет, не слышал о таком. – Теперь он смотрел на Каю. – Кай, ты?

Она медленно помотала головой:

– Нет, – она чувствовала, что он ждет от нее еще чего-то, но промолчала.

– Хорошо. Что мы имеем. – Ган легким движением вогнал нож в землю у ног. Нож ушел в землю по самую рукоять, как в масло. – Тень по какой-то причине последовал за вами, когда вы покинули город. Саша говорила, что он давным-давно не покидал трубу, но за вами пошел, так?

– Да, я тоже об этом думал. – Артем озадаченно потянул себя за губу. – Но я не понимаю… Если он разозлился на то, что мы ушли, почему просто не убил? Вы же его видели, – он понизил голос. – Если бы он хотел, то мог бы убить кого угодно.

– В этом-то и дело. – Ган рывком вытащил нож с налипшей на лезвие землей. – Вас преследует могущественная тварь, которая много лет даже из своего логова не вылезала, но почему-то не убивает, хотя может убить. Почему?

– Не знаю, – отозвался Артем, наморщив лоб. – Возможно…

– Да брось, – Ган раздраженно отбросил прядь волос, выбившихся из-под обруча, со лба. – Думаю, лучше спросить ее. Так, Кая?

Вместо ответа она сунула руку в карман и показала им то, что там прятала.

– Черт! – Артем смотрел на нее со смесью изумления, ужаса и восхищения. – Зачем?

Камень тускло мерцал в неровном свете теплых языков пламени – его грани переливались тусклыми багровыми искрами, а где-то в глубине тлел недобрый черный огонек.

– Это камень из города Тени? – Ган не выглядел удивленным. Совсем.

– Угу. – Кая сунула камень обратно в карман. Его тяжесть, ставшая привычной, успокаивала.

– Не хочешь ничего объяснить? – Ган продолжал выглядеть обманчиво спокойным, но она уловила стальную нотку в его голосе.

– Лидия сказала, что этот камень нельзя трогать, потому что, если тронешь – умрешь, – выдавила она, сдавшись и снова уставившись на огонь.

– Ну, это, конечно, все объясняет, – пробормотал Ган.

Артем молчал.

– Я не верила им ни минуты, – добавила она, чувствуя, как горят щеки. Это нельзя было списать на близость костра – жалкий огонек едва тлел. – Я подумала: они увидят пропажу и поймут, что их дурят… Вот и все.

– Что ж, – Ган тяжело поднялся с расстеленной у костра пенки, – видимо, стоит порадоваться, что хоть в этом они действительно ошибались.

– Подождите. – Артем смотрел на Каю растерянно, но она увидела, что в его глазах нет ни обиды, ни гнева – неожиданно ей стало легче, как будто его осуждения за безрассудный поступок она боялась больше всего. – Я все еще не понимаю, почему эта штука не убила нас и не забрала камень.

Ган пожал плечами:

– Кто ее знает. Может, боится ненароком повредить свою игрушку?

– Нет, он защитил нас… – пробормотал Артем и вопросительно посмотрел на Каю. – Так ведь?

– Чушь, – небрежно отозвался Ган, вытирая лезвие ножа об штаны и опуская его в ножны на поясе. – Что нам мог сделать тот, из прорехи… Кем бы он ни был? Он был один, а нас трое.

– Не уверен, что ту черную штуковину можно судить человеческой меркой, – тихо произнес Артем, но ему никто не ответил.

– Не имеет значения, – сказал Ган тоном человека, который давно принял решение. – Сделаем, зачем пришли. И перед тем, как вернуться домой, избавимся от камня. Если он нужен ему – пусть забирает. Нельзя тащить его к людям.