Ярослав Морозов - Ларин Петр и фабрика волшебства

— Для тебя несложная.

— Говори.

— Крот, — произнёс Ларин, запуская руку за пазуху.

— Точно, подходит! А просьба какая? Ларин вытащил из-за пазухи уснувшую белку.

— Ты что, шапку решил сшить или, может быть, воротник для Тумановой?

— Не-а!

— А что, она у нас здесь жить будет? Ты моего разрешения спрашивал?

— Пусть она немного поживёт… — Ларин подошёл к Шубину, прошептал что-то на ухо. Вначале уголки рта Артёма опустились вниз, а затем поднялись.

— Клёво! — сказал Шубин, вскакивая с кровати.

Артём потёр ладони, быстро сжимая и разжимая пальцы. Несколько раз крутанулся на месте.

— Ну ты и молодец! До такого даже я не додумался!

— А мне само собой в голову пришло. Я, как увидел, что они по парку носятся, сразу и придумал.

— Положи её на кровать и постарайся разбудить. Только смотри, чтобы мы с тобой синхронно сработали.

— Постараюсь.

Ларин бережно положил белочку на подушку Шубина. Тот стал смотреть на зверюшку, держа над ней ладони. Его губы шевелились, лоб наморщился.

— Я готов, — прошептал Ларин.

— Ия готов. Запускай!

Белка открыла глаза, блеснула двумя чёрными бусинками и исчезла. На белой наволочке остались только два рыжих волоска.

— А теперь рассказывай, что там происходит.

Ларин смотрел на стену так, словно смотрел телевизор.

— Рассказывай, что видишь? — толкнул его в плечо Артём.

— Образцово-показательные выступления заслуженной артистки Фабрики Волшебства белки обыкновенной начались. Сейчас она раскачивает люстру. Сегодня и только сегодня последняя гастроль. Ой! — воскликнул Ларин, — жаль, Артём, что ты этого не видишь. Шторы на окне уже порваны, сейчас, кажется… — Ларин закрыл голову руками, — карниз падает. Знаешь, она ещё и вазу зацепила. Ваза вдребезги. А сейчас тихо. Артём, она уже на столе. Ой, там бумаги по кабинету летают. Белка испугалась, она на книжном шкафу. А сейчас, по-моему, концерт на виолончели без оркестра. Виолончель упала. Белка, знаешь, отличная музыкантша, и, по-моему, одна струна уже лопнула. Так, так… Она перебралась на второе окно. Ух ты! На шторе такая дыра.

— Дальше, дальше! Не останавливайся, говори!

— Куда-то спряталась. Я её не вижу. Кажется, я понял, где она, — на книжных полках. Книги начали падать. Представляешь, Артём, такая маленькая, а столько силы! Даже по стене бегает, вот никогда не подумал бы!

Директриса Людмила Афанасьевна Шмель шла к своему кабинету. Справа от неё цокала высокими каблуками Изольда Германовна, слева мягко ступал рифлеными подошвами кроссовок Спартак Кимович. Лицо директрисы было надменным. Дети, иногда попадавшиеся на пути этой троицы, прижимались к стенам, здоровались. Директриса отвечала кивком головы. Она была явно поглощена какой-то важной мыслью.

Изольда Германовна и Спартак Кимович попеременно шептали то в правое, то в левое ухо директрисы. Ключ мягко вошёл в замок, щёлкнул. И этот щелчок привёл затихшую на столе белку в неистовство. Она перепугалась. Когда дверь открылась, директриса сделала шаг, а перепуганная белка вскочила ей на голову, раздирая острыми коготками аккуратно уложенные, свежевыкрашенные, зафиксированные лаком волосы. Директриса завизжала так, что бесстрашного самурая Спартака Кимовича отбросило в сторону. Он тут же сделал характерный жест, закрывая голову руками.

Изольда Германовна быстро захлопнула дверь, оказавшись в коридоре в безопасности.

— Ух! — выдохнула учительница иностранных языков, моргая холодными глазами.

А в кабинете, не понимая, что происходит, верещала директриса.

Оттолкнувшись от затылка директрисы, белка прыгнула на штору. Заколкавиолончель, сделав несколько оборотов в воздухе, упала на пол и раскололась. Белка сиганула в форточку. Директриса сидела на полу, преподаватель физкультуры стоял под окном в боевой позе, готовый к смертельному бою с неизвестным противником.

— Как она здесь оказалась? — крикнула директриса, когда Изольда Германовна заглянула в кабинет.

Преподаватель физкультуры, сдерживая улыбку, показал пальцем на открытую форточку, а затем произнёс:

— Холодно в парке, вот она в тёплое помещение и забралась. Может, орехи хотела наити.

— Я вам сейчас…

— А мы тут при чём? — спокойно отреагировала Изольда Германовна.

— Да-да, — сказал преподаватель физкультуры, опуская руки. Всклокоченная голова директрисы напоминала разворошённый стог сена. Очки лежали на ковре, а рядом на полу валялась дорогая заколка с отбитым грифом.

— Моя любимая заколка, — запричитала Людмила Афанасьевна, — как же я теперь без неё?

— Да, дела, — Изольда Германовна обвела взглядом хаос, царивший в кабинете.

— Я прикажу истребить все белки до одной. И птиц тоже. Я набросаю в парке отравленных орехов! — неистовствовала Людмила Афанасьевна, пытаясь собрать бумаги.

Преподаватель физкультуры безропотно помогал наводить порядок.

Ларин и Шубин сидели на кроватях, надрываясь от смеха.

— Ес! — крикнул Ларин, выбрасывая вперёд левую руку. — Молодец, Артём!

Шубин улыбнулся немного грустно:

— Хорошо ещё, что белка успела смыться. А как ты думаешь, Егор Вячеславович нас накажет?

— По-моему, — ответил Ларин, — директриса у него в печёнках сидит. Я обратил внимание, что последнее время Егор Вячеславович старается не обращать внимания на многие наши проделки, особенно если это касается новой директрисы.

Рыжехвостая пушистая белка была не последним приключением сегодняшнего дня. Выплёвывая клубы дыма, чихая и постоянно сигналя, во двор школы прямо к крыльцу подъехал уже знакомый огромный чёрный автомобиль с тонированными стёклами. На радиаторе автомобиля по-прежнему сверкала гигантская серебряная подкова. У крыльца автомобиль пофыркал и затих.

Два цыгана в алых косоворотках, шляпах и кожаных куртках на меху выскочили из машины, открыли заднюю дверцу. Из тёмного салона лениво вынырнул до блеска начищенный сапог, подбитый металлическими пластинами. Снег скрипнул под сапогом, затем появился второй. Цыгане помогли выбраться своему хозяину. На плечах цыганского барона была накинута длинная шуба.

На крыльце появилась Элеонора Аркадьевна в чёрной широкополой шляпе, из-под которой торчали косички, в короткой песцовой шубке и в солнцезащитных очках.

Цыганский барон посмотрел на Элеонору, не пытаясь скрыть любопытство. Эти два человека были достойны друг друга и могли бы стать замечательной парой. Чем-чем, а вниманием окружающих они не были обделены.

— Послушай, красавица, а скажи ты мне, где директор школы? Очень хочу видеть его и говорить с ним.

Элеонора окинула барона придирчивым взглядом, затем оценивающе посмотрела на огромную машину неизве стной ей марки.