Лев Квин - Было — не было

Гешка испугался. Что они с ним здесь сделали?

— М-металлических опилок? — его била легкая дрожь.

— Э, не! — досадливо отмахнулся Шлепа. — Этого… серой начинки — во! Я уже давно мог бы стать старшим помощником младшего дворника. Или даже… — Он снизил голос до почтительного шепота. — Или даже самым младшим дворником. Так нет же, говорят, образования у меня не хватает. Это при моих-то почти шести классах! — Шлепа был полон возмущения. — Эх… А все почему? — он выдержал паузу.

— Почему? — спросил Гешка.

— Ну! — Ленька тоже сгорал от нетерпения.

— Потому что я один-разъединственный человек среди дворников. А остальные… ну… эти… с винтиками в голове…

— Роботы?

— Во-во! Вот они, роботники эти, и интригуют… Нет, я ничего не говорю, — Шлепа хотел быть справедливым, — есть и среди них подходящие ребята. Вот старший дворник. Это голова! Такая голова! Сплошные винты — он сам мне показывал… А вот этот? — последовал полный презрения жест в сторону стоявшего рядом и все еще подсоединенного к электрической розетке робота. — Весь проржавел, скрипит на ходу, говорить по-человечески разучился, И нате вам, пожалуйста, — старший помощник младшего дворника! Я младший, он старший — как вам это нравится? А ведь без меня шагу сделать не может. Кормлю его, пою, чищу через день наждачной бумагой. Он старший! Прямо смех, верно, ребята?

Шлепа жаждал сочувствия.

— Смех! — подтвердил Ленька, тайком подмигнув Гешке.

Тому было вовсе не до смеха.

В выпуклых стеклянных глазах робота замигали электрические огоньки.

— Что? Нажрался уже, Гаврила?

Шлепа отключил робота от сети, сунул шнур ему в голову. Робот, не сходя с места, затопал ногами-тумбами, тяжело, со скрипом переваливаясь с боку на бок.

— Его что, Гаврилой звать? — спросил Ленька, опасливо отстраняясь — а ну как заденет ненароком своей клешней!

Шлепа ответил с гордостью:

— Я окрестил. Правда, здорово?

— Покажи, как он работает, — попросил Гешка.

— Э, нет! — Шлепа помрачнел. — Как сигнал подаст — так перехожу к нему в подчинение. Не я старший — он. Ничего не попишешь!

— Ну, мы сами посмотрим.

— Э, не! У нас с ним соревнование, а вы отвлекать будете. Живо меня обшлепает.

Ребятам стало Шлепу жаль. Что ни говори, их старый знакомый — в подчинении у какой-то металлической тумбы.

Шлепа обнял их, стыдливо смахнул непрошеную слезинку:

— Спасибо вам, старики! Хоть потолковал с вами, душу отвел. А то кругом одни роботы.

— Как! — поразился Гешка. — А люди?

— Так они же все ученые! Неинтересно мне с ними, говорить не о чем. С роботами этими еще хоть в дурака когда перекинешься или козла забьешь. А люди… Скучный народ, темный, как ночь! Еще перехитрить меня хотели. Меня!.. — Он стукнул себя в грудь и громко заржал — совсем как прежде во дворе.

— Как — перехитрить? — не понял Ленька.

— А вот так! Обучить меня задумали, кем-то сделать. Только ничего у них не вышло, учиться я все равно не стал. Какой, говорю, у нас закон? Каждый по способностям, да? Вот и я по способностям — способен быть дворником. Отвяжитесь!

— И что?

— Отвязались! — он снова загоготал. — Темнота!

Робот перестал топать, заурчал.

— Все! — забеспокоился Шлепа. — Гаврила работу требует.

Ребята пошли. Шлепа, вспомнив, крикнул им вслед:

— Старики! А ведь у меня в субботу день рождения. Увидеться бы, отметить, а? Только вот где? У нас дом увезли на ремонт, живу временно у Гаврилы…

— Ой, Шлепа! — радостно взвизгнул Ленька. — Ой, ты уж смотри, меня не забудь.

«Подарок выпрашивает», — подумал Гешка, и ему стало неловко за друга.

— Знаешь что, приходи прямо к нам, — предложил он Шлепе. И хоть очень хотелось подчеркнуть, что не один Ленька будет с нетерпением ждать завтрашнего дня, он сдержался и ни прямо, ни косвенно о подарке напоминать не стал. Сказал вместо этого: — Я тебя с Бориком познакомлю. Вот это робчик так робчик, не то что твой ржавый Гаврила!

— Тсс!

Шлепа приложил палец к губам, посмотрел на робота испуганно.

— Так придешь, Шлепа?

— Обязательно! Ближе вас, старики, у меня никого нет. Подарю вам самое-самое для меня дорогое!

— Значит, до встречи, Шлепа!

Ребята помахали ему рукой и пошли.

Сворачивая на центральную улицу, они увидели, как Шлепа, бережно поддерживая громоздкого робота, слабосильный и тощий по сравнению с ним, ведет его к двум очерченным белой краской кругам посреди переулка. Возле кругов, сложенные в строгом порядке, лежали лопаты, метлы и прочий сложный дворницкий инструмент.

Здесь, очевидно, находился старт.

Вполне можно было спрятаться за углом и поболеть незаметно за Шлепу. Но они не стали. Не было твердой уверенности, что Шлепа в соревновании с роботом выйдет победителем. А видеть, как его обходит металлическая тумба, — кому это приятно?

Сколько тут можно было бы сказать полезных слов! Но я решил от них воздержаться. И вообще, никаких пояснений, никаких толкований больше не будет. Пусть теперь говорят сами за себя те невероятные события, которые развертываются прямо на ваших глазах!

Встреча со Шлепой заставила Гешку призадуматься. Вот, наконец, увидел он здесь человека, который почти ничем, если не считать вновь приобретенной лысины, не отличался от того, каким был в прошлом. Ну и что? Много радости доставила Гешке эта встреча? А ведь до сих пор Гешка считал, что здесь, в будущем, все какие-то странные, все какие-то непонятные, все какие-то… Словом, до сих пор, до встречи со Шлепой, Гешка даже ощущал некоторое свое превосходство над людьми будущего времени. Вот, чудики, столько тут всяких возможностей, а они никакого преимущества для себя из этого не извлекут! А теперь вдруг Гешка почувствовал, пусть еще смутно и неопределенно, что и Шлепа, который в отличие от других Гешкиных родных и знакомых остался прежним, неучем и лоботрясом, и Ленька, и даже он сам, наверное, должны казаться смешными и нелепыми, если посмотреть глазами людей будущего времени. Здесь все отдают другим больше, чем берут себе, — и это доставляет им радость. А Шлепа и еще кое-кто, не будем называть по имени, стараются прежде всего для себя. Здесь каждый стремится получше выполнить свое дело, даже самые обыкновенные школята, — и получают от этого огромное удовольствие. А Шлепа думает только о том, как поменьше работать и забить с роботами «козла». Здесь все удивительно вежливы, не повышают голоса, даже когда спорят. А кое-кто из недавно прибывших сюда — опять-таки из вежливости не будем уточнять, кто именно! — орет во всю глотку даже на стенку, если она не сразу выдаст из своих недр складной стул или стол. Как будто стенка виновата, что этот кое-кто забывает о правилах вежливости…