Камилла Бенко - Сны единорога [litres]

Но Клэр её уже не слушала. Потому что королева Эстелл сказала Софи куда больше. Она сказала, что чудеса единорогов иногда спасают жизни, но куда чаще они их меняют. Что ещё они узнали о единорогах? Они умеют открывать двери – любые двери, даже потайные, как в самой высокой башне Горнопристанища. А ещё они умеют лечить. Клэр посмотрела на свою лодыжку. Кожа на ней была абсолютно гладкой. В том месте, где её укусила желатиновая рыба, не осталось даже розового следа. Они также узнали, что рядом с единорогами чудеса всегда крепнут – их силы хватает на то, чтобы разверзнуть землю.

– Клэр, ты с нами?

Клэр заморгала и поняла, что остальные недоумённо уставились на неё. Софи помахала перед её лицом рукой.

– Эй, – снова заговорила сестра. – Ты в порядке?

Клэр не знала. Её мысли неслись вскачь. Они мчались вперёд так быстро, что она едва за ними поспевала.

Линии соединяются. Рисунки формируются.

Прежде чем разбить флейту, Клэр пробовала играть на ней четыре раза. Первый раз – на испытании. Второй – в лесу, до нападения призрака. Третий – когда её связали в Плетёном корне. И в последний – в сокровищнице королевы Эстелл. И всякий раз флейта не издавала ни звука. Всякий раз единорог так и не появлялся.

Но появлялся кое-кто другой.

«Истории повторяются».

– В чём дело? – Софи уже не на шутку встревожилась. – Почему у тебя такой вид?

Палатка, письменный стол, Надиа, Нэт и Сена – казалось, всё ушло на задний план, и вот уже Клэр не видела перед собой никого, кроме Софи.

«Это единорог выбирает наследника».

Клэр сделала глубокий вдох:

– Не думаю, что ты всё ещё больна, Софи. Думаю, когда единорог спас тебе жизнь на Равнинах печали, он не просто её спас… Понимаешь, о чём я?

Все вдруг будто воды в рот набрали. Все, кроме Софи.

– Нет, – отрезала Софи. – Хватит говорить загадками!

В другое время, в другом месте, в другом мире Клэр была бы рада, что в кои-то веки она та сестра, которая разгадала секрет. Но сейчас… она снова посмотрела на свою совершенно здоровую лодыжку, затем на расшитую палатку.

«Сердца, загадывающие желания, и звёзды, их исполняющие».

– Софи, – сказала Клэр. – Ты не больна. Ты превращаешься в единорога.

Солнце пригревало щёки Клэр, но дул прохладный свежий ветер. В воздухе чувствовалась перемена, и осень постепенно раскрашивала деревья Ардена яркими красками. Прохожие глазели на Клэр, пока она ждала снаружи штаба алхимиков.

Надиа была внутри вместе с Сеной и Нэтом. Они сейчас выкладывали алхимикам всю историю, надеясь сделать Плетёный корень своим союзником. Они решили, лучше, если сперва говорить будут те, кого хорошо знают в Ардене, – в особенности дочь одних из них, признанных пропавшими Сильвии и Мэтью Булатных. Затем внутрь пригласят Софи и Клэр и тогда вопросы зададут уже им. И Клэр понимала, что вопросов будет очень, очень много.

О надвигающейся войне самоцветчиков с остальными гильдиями.

О кователях, которых обратили в камень.

О слухах про возвращение легендарной королевы… и о том, что это в действительности означает.

Поэтому, пока Клэр ждала, она нашла мшистый камень и присела, чтобы насладиться тишиной. У неё было такое чувство, что скоро, очень скоро у неё совсем не будет времени на то, чтобы просто посидеть и полюбоваться на то, как отбрасываемые листвой тени танцуют на земле.

– Клэр, ты меня избегаешь.

Девочка подняла взгляд и увидела, что Софи стоит перед ней, уперев руки в бока.

– Неправда, – машинально ответила Клэр.

– Но ты продолжаешь это делать прямо сейчас, – заметила Софи. – Подвинься. – Клэр сделала, как она просит, и сестра присела рядом с ней. – Всякий раз, когда мы остаёмся наедине, тебе вдруг нужно спросить о чём-то Надию. Или найти Нэта.

Клэр посмотрела на Софи и с удивлением узнала выражение на её лице. Она в первый раз видела, что лицо её старшей сестры принимает такое выражение, но оно было одним из тех, которое частенько появлялось на лице самой Клэр. Так выглядит человек, брошенный в одиночестве. Человек, оставшийся в стороне.

Клэр вдруг почувствовала себя ужасно. Софи права. Она действительно избегала её. Она не знала, что сказать. Она не знала, что делать. Каково это, когда твоя сестра – единорог? Или когда единорог – твоя сестра? Когда Софи перестанет быть человеком с тёмным хвостиком и веснушками на носу и превратится в создание из ослепительного света? В существо с рогом-спиралью, которое способно пробудить слёзы луны?

Она уже ненавидела седую прядку, которая появилась в волосах Софи в результате неудачного эксперимента Барбариса.

Она прижалась к сестре.

– Извини, – прошептала она. – Я с тобой.

Тёплая тяжесть опустилась на голову девочки – Софи положила свою голову на голову Клэр.

– Клэрина, – произнесла она. Её голос был таким тихим, что едва доходил до шёпота. – Я… я боюсь. Королева знает, кто… что… я такое. Она не оставит меня в покое.

Софи (всегда храбрая, бесстрашная Софи) казалась такой печальной, что Клэр захотелось плакать. Но сейчас был не её черёд лить слёзы. Если Софи напугана, тогда Клэр будет храброй за неё, совсем как Софи была храброй за них двоих уже не раз.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещала она. – Мы придумаем способ пробудить слёзы луны. Тебе не обязательно превращаться – другой единорог по-прежнему где-то рядом.

Через мгновение Софи негромко ответила:

– Ты права, мы что-нибудь придумаем.

– Но нам столько всего нужно придумать, – добавила Клэр, на мгновение ощутив свою беспомощность. – Гильдии на волосок от войны. Ковало и Акила – застывшие статуи. А Эстелл… У неё ужасные, ужасные планы.

– Всему своё время, – заметила Софи. И она сказала это так спокойно (с таким изяществом и мудростью), что Клэр уже почувствовала, как сестра от неё ускользает. – Мы справимся. В конце концов, Арден – мир чудес.

– Чудесная сила заключена в материи, – произнесла Клэр. Слова легко сошли с её языка, словно она прожила в волшебной стране всю свою жизнь.

– Ну ты довольно хорошая материя, – сказала Софи. – Чудеса – это просто возможность расти и изменяться. У тебя она есть, а теперь… – она издала слабый смешок, – думаю, она есть и у меня. – Софи взяла Клэр за руку. – Скоро мы вернёмся домой, – пообещала она, сжимая её ладонь. – Я это чувствую.

И на мгновение, держа ладонь Софи в своей, Клэр подумала, что она тоже это почувствовала.

Единорогу снился сон.

Он мчался по звёздным лугам и прорывался сквозь галактики зелёной травы.

Ему снился морозный холод, снежинки, щиплющие щёки, и тёплый нос матери, щекочущий его ухо, пробуждающий его ото сна. Ему снились утра, когда он бежал на перегонки с ветром бок о бок с сёстрами, и ночи, когда он гонялся за падающими звёздами, задевавшими горные вершины. Ему снилось, как он распрямляется в полный рост, его сердце пускается вскачь, его песня сливается с безудержным криком самой жизни.