Максим Лыков - История о лапах, шерсти и аристократизме

Спутник наконец увлёк её, и пара поспешила к дому.

Касик остолбенело смотрел им вслед.

– Прости, Каська. Ты ведь не претендуешь?

Касик пару секунд смотрел, как рыжий собрат с довольным урчанием дожирает выданную ему порцию колбасы и, наконец, выдавил:

– Они люди. Они назвали себя людьми. Они сказали, что мы как люди. Васька! Мы знаем, кто эти таинственные они. Это люди!

– Угу-р-мм, – пробурчал Васька, прожевывая последний кусочек.

– И мы понимаем их речь! Но они не понимают нашу, – задумчиво продолжал Касик.

– Ты ошибаешься, – возразил ему Васька. – Понимают.

– Почему это?

– Я сказал им «колбаски», и они дали!

– Но… – Касик хотел что-то сказать, но, взглянув на сыто облизывающегося Ваську, решил промолчать.

– Мне нравится наше исследование, – сообщил Васька. – Касик, ты очень умный кот. Что у нас дальше?

– На сегодня мне хватит, – устало ответил Касик. – Оказывается, думать – это так тяжело.

– Тогда пошли бегать! Давай, Каська!

– Ты знаешь, это хорошая идея, – неожиданно согласился Касик. – А исследование продолжим завтра.

На следующий день рано утром Васька и Касик снова встретились перед подвалом дома на Осенней улице.

– Я много думал, – сходу сообщил Касик. – И понял, что ты и я живем в одном доме с людьми. Но с другими.

– Это как? – лениво спросил Васька. Он не выспался и отчаянно зевал.

– Смотри, люди это те, кто ходит по улицам на двух лапах, так?

– Х-мм… – звук, который издал Васька, можно было расценить как согласие.

– Люди это не коты, но мы с тобой почему-то живем в одном доме с ними. Причём только с определёнными людьми. Понимаешь, Васька?

– Я всегда считал, что это люди живут с нами, а не наоборот, – ответил Васька.

– Но все равно, это их отличает от прочих, – настаивал Касик.

– Какая разница? – снисходительно согласился Васька. – Меня мой человек вполне устраивает. Гладит, кормит, прибегает по первому мяву.

– Понимаешь, Васька, – задумчиво сказал Касик, – после того, как мы стали разумными, я не могу не задавать вопросы. Они рождаются у меня в голове. И я думаю…

– Ты говорил, что это тяжело, – заметил Васька.

– Но очень увлекательно, – возразил Касик. – Я полагаю, что задавать вопросы, искать ответы и есть разумность.

– Н-у-у-у, – неопределённо сказал Васька и начал вылизываться.

– Васька, ты меня слушаешь? – сердито поинтересовался Касик.

– Извини, Каська, – ответил тот. – Но когда ты начинаешь говорить слишком умные вещи, я нервничаю. А когда я нервничаю, то хочу вылизываться.

Касик укоризненно смотрел на него.

– Хорошо, – сказал Васька. – Больше не буду.

Васька встал и начал прохаживаться вдоль стены. Голубые глаза Касика следили за ним.

– Я тебя слушаю, – сообщил Васька, проходя мимо Касика. – Видишь, я не вылизываюсь. Ты что-то говорил о людях…

– Да, – оживился Касик, забыв о манерах друга. – Мой человек сегодня назвал себя моим хозяином.

– Кем?

– Хозяином. Я не очень понял, что это значит. Он сказал так: «Если бы, Каська, я не был твоим хозяином, то прибил бы тебя тапком».

– Х-мм… А как он это сказал?

– Он злился.

– А почему?

– Совершенно не понимаю. Я, будучи в задумчивости, чесал свои когти о стену, и тут он это говорит.

– Мне кажется, люди не очень-то разумны, в отличие от нас, – заметил Васька. – Никогда не могу понять, почему они вдруг начинают на меня кричать.

– Может, кричат только хозяева? – предположил Касик.

– Нет, – возразил Васька. – На меня часто кричат на улице. Слушай, Каська, я знаю, у кого можно спросить…

– У кого?

– У Себастьяна.

– Да что он может знать? – презрительно отозвался Касик. – У него только и дел, что лежать на пузе и разглагольствовать о том, какой он красавец.

– Я его повстречал вчера, и он что-то говорил про хозяев, это я точно помню. – Васька нахмурил свой рыжий лоб. – Также он говорил какое-то красивое слово, но оно было сложное, и я не запомнил…

Кот Себастьян жил припеваючи в самом большом доме на Осенней улице. Это был крупный сибирский кот, его пышная, тщательно расчесанная шерсть добавляла внешнему облику величественности.

– Хозяева это не люди, хозяева котам могут быть только коты. Причем не простые, а мы – аристократия, – заявил Себастьян. Он лежал на заднем дворе трехэтажного особняка в тени ракиты и лениво помахивал хвостом в такт речам.

Васька радостно запрыгал. Видимо, это было то самое слово, которое ему так понравилось.

– А что это значит? – вежливо спросил Касик.

– Вы не знаете, что такое аристократия? – искреннее удивился Себастьян. – Такие большие и приличные коты…

Себастьян неторопливо поднялся и отряхнулся, отчего его шерсть переливчато заструилась по бокам.

– Аристократия, – нудным голосом начал вещать Себастьян, – это представители наиболее редких кошачьих пород. Чем реже порода, и чем она чище, тем более важное место занимает кот.

– А как понять, что порода чистая? – встрял Васька.

– Да ты посмотри нам меня, – гордо заявил Себастьян, встав в позу, которую всегда принимал на выставках. – Да и потом, у меня есть бесчисленные награды.

– И всё? – уточнил Касик.

– Не всё, – посмотрел на него сверху вниз Себастьян. – Ещё имя.

Касик и Васька переглянулись.

– Моё полное имя Себастьян Идальго Хуан Рептилос, – снисходительно пояснил Себастьян. – А у вас?

– У меня, – запинаясь, сказал Васька. – В-васька… То есть Василий!

– Х-мм, – Себастьян вроде бы ничего не сказал, но Касик и Васька почувствовали, что они в чем-то явно не дотягивают до нужного уровня.

– А меня зовут Касик, – добавил Касик.

– Любопытно, – оживился Себастьян. – Насколько я знаю, это царственное имя, хотя и у нецивилизованных народов. Да и по внешнему виду в тебе чувствуется порода, хотя и, к сожалению, не идеальная. Ты вполне можешь стать моим вассалом. Скажем, барон Касик. Звучит?

– Барон? – недоверчиво переспросил Касик.

– Барон – это низшая ступень для вассала. Это тот, кто будет мне подчиняться, – сказал Себастьян. – Будешь являться ко мне на службу сорок дней в году.

– А в остальные?

– Делай что хочешь, – махнул лапой Себастьян.

– Здорово! – воскликнул Васька, услышавший только последнюю фразу. – Мне нравится аристократия.

– А что ещё могут вассалы?

– У них у самих могут быть слуги. Из числа беспородных. Например, вот твой рыжий друг может быть твоим слугой и делать всё, что ты ему прикажешь.

– Я? – удивился Васька. – Но у меня есть ошейник, – он потрогал лапой кожаный ремешок.

– Это абсолютно неважно для породы, – лениво отмел аргумент Себастьян.

– Это не здорово, – ответил Васька и разочаровался в аристократии.