Ди Тофт - Ночные тайны

— Сначала стреляй, потом задавай вопросы! — рявкнул премьер-министр.

Квентин Кроун, глава Ми-5, уставился на него.

— При всём моём уважении… — начал он.

— Делай что говорят! — Премьер-министр смотрел прямо перед собой. — Ограничение ущерба, Кроун, — это всё, чего мы можем сегодня добиться.

Кроун посмотрел на два вертолёта «Пума-330». Они стояли, ожидая приказа. Хеллборин-Холт подсвечивало оранжевое зарево. Вонючий зеленоватый дым вырывался из окон первого этажа.

Кроун недостаточно долго пробыл на новой должности, чтобы быть в курсе событий. По существу, он попал на незнакомую территорию. О подробностях проекта «Протей» ему сообщили во время короткого полёта на вертолёте из Лондона. Его чуть не вытошнило, когда он узнал о жестокостях, которые творил Грубер во имя науки. Он понятия не имел, что речь идёт о вервольфах.

Странные звуки, которые доносил ветер, заставили его содрогнуться. Низкий печальный вой, сначала едва слышный, становился всё громче. Потом Кроун расслышал и другие звуки: ночную темноту рвали выстрелы.

Используя дверь лаборатории как укрытие, Офелия Тейт успела пять раз выстрелить серебряными пулями, и каждый выстрел поражал цель, прежде чем вервольфы двинулись на неё. Захлопнув за собой тяжёлую дверь, она побежала по задымлённому коридору, каждую секунду ожидая ощутить затылком горячее дыхание вервольфов. Надо поскорее добраться до лифта, чтобы подняться в наземную часть Хеллборин-Холта!

Огонь с нижних уровней поднимался наверх. Там продолжало что-то взрываться. Офелия прекрасно понимала, что с каждой уходящей минутой её шансы на выживание уменьшаются. Оставаясь внизу, она рисковала стать вторым блюдом для вервольфов, а если бы загорелась кабина лифта, то она испеклась бы, как брошенная в костёр картофелина.

— А-А-А-А-А-АХ-о-о-о-о-о-ох-х-х-х-х-х-х!

Торжествующий вой вервольфов заставил её принять решение: стая вырвалась из лаборатории. Офелия нажала на кнопку.

— Ой! — воскликнула Офелия, отдёрнув палец: кнопка-то горячая! Неужели огонь уже полыхал в шахте лифта?

Когда двери лифта разошлись, она радостно вскрикнула. Прыгнула в кабину и нажала на кнопку верхнего этажа. На этот раз ничего не получилось: двери не закрылись. «Ох, пожалуйста, пожалуйста», — взмолилась Офелия. И всё нажимала на кнопки. Коридор потемнел. У Офелии перехватило дыхание, когда она увидела появившиеся на стенах тени пяти выживших вервольфов, медленно крадущихся по коридору. Они подбирались к своей следующей жертве. В отчаянии Офелия с силой надавила на кнопку.

— ДА! — Офелия подпрыгнула от облегчения. Двери закрылись, и кабина поползла вверх. Удача всё-таки не подвела её — оставался шанс на спасение.

Вертолёты «Пума» застыли на лужайке у Хеллборин-Холта, как гигантские комары. Кроун распорядился направить прожекторы на особняк, и теперь парадный вход заливало ярким светом, разогнавшим ночную тьму.

Ясно, что среди людей выживших больше нет. Кроун согласился с премьер-министром — лучше, если вервольфы погибнут в огне. Но тут кто-то доложил о двух мальчиках, которые находятся в подземельях Холта. И разверзся ад.

Парадная дверь распахнулась. Кто-то выскочил из особняка. Кроун увидел — это была крупная черноволосая женщина с зачернённым лицом. Она буквально скатилась со ступенек на подъездную дорожку из гравия и побежала к вертолётам. Её преследовали существа, которые — Кроун сразу понял — будут снова и снова приходить к нему в кошмарных снах. Он и представить себе не мог, что вервольфы выглядят именно так. Они бежали выпрямившись, на двух ногах, а не на четырёх лапах. Рост их достигал трёх метров, оранжевые глаза горели ненавистью, из пасти капала пена. Они издавали жуткий, пронзительный вой.

Дым, вырывающийся из Хеллборин-Холта, значительно ухудшал видимость. Квентин Кроун попытался отдать спецназу приказ открыть огонь, но у него перехватило горло. Он разглядел решительное лицо Офелии Тейт. Она бежала к вертолёту в надежде обогнать пятерых настигающих её зубастых существ. К счастью, без всякого приказа загремели выстрелы. Три вервольфа, сражённые серебряными пулями, рухнули на землю.

Ещё два существа, обезумевшие и мало что соображающие, рванулись к вертолёту, где сидели Кроун и что-то бормочущий премьер-министр. Вервольфы полезли в кабину. Надо взять себя в руки! Он нажал нужную кнопку на приборной панели вертолёта — ту самую, необходимую. Лопасти ожили. Кроун закрыл глаза. Кровь выплеснулась на стекло кабины. Ещё до того как отрубленные головы вервольфов упали на землю, Квентин Кроун решил, что подаст заявление об отставке.

Когда его переносили на уходящий к родному берегу корабль, он ощущал жаркие лучи солнца на обращенном к нему лице. Пролились реки крови, многие храбрецы умерли ужасной смертью, далеко от дома, в чужой земле. И теперь, слава богу, всё закончилось.

Смертельно раненный, он отправлялся домой.

И, пребывая в окутанном туманом мире между жизнью и смертью, он отдавал себе отчёт — в каюте есть кто-то ещё.

— Кто?.. — прохрипел он. Горло болело, словно его разодрали чьи-то когти.

— Волвен принёс тебя, — успокаивающий его женский голос. — Выпей, это розовая вода.

Густой любимый запах английских роз окутал его. Он попытался поднять голову, чтобы выпить горячую жидкость. Чашка опустела, и он расслабился, положив голову на мягкую белоснежную подушку.

— Благословит тебя Бог, — сказала Иона.

Нэт Карвер лежал в тёмной комнате. Казалось, ему вырвали горло. Он попытался поднять голову с подушки, но боль не позволила это сделать. Наверное, ему отпилили верхнюю часть черепа, а потом приклеили никудышным клеем. Правда, исчез мерзкий привкус изо рта, вызывающий мысли о том, что там сначала поселились какие-то мелкие животные, а потом почему-то взяли и умерли. Теперь рот благоухал розами. Женщина-ангел дала ему выпить этот напиток. Теперь она ушла. «Он на корабле? Плывёт домой? С чего он так решил?»

Нэт снова заснул. Рядом с ним на кровати лежала миниатюрная серо-кремовая охранница — Клодия. Время от времени она открывала лазурные глаза, чтобы убедиться, что её подопечный по-прежнему спит. Лениво потягивалась, радуясь тому, что теперь ей ничего не грозит и она может вылезти из-под кровати.

На второй день память Нэта по-прежнему дрейфовала, словно маленькая лодка, оказавшаяся в океане во власти волн. Приходили какие-то люди, некоторые из них разговаривали знакомыми голосами — в них звучали тревога и печаль. Всё болело.

В комнате властвовала темнота. Свеча у кровати давала так мало света! Его взгляд сместился в угол — он разглядел очертания какой-то человеческой фигуры. Нэт ахнул. В темноте засветились два глаза. И он вспомнил всё.