Тито Брас - Алладин и демоны глубин

– Какой из меня чародей! Просто я подумал, что... – Под пристальным взглядом кормчего Алладин смутился и покраснел. – Конечно, это выглядит очень глупо...

– В чём дело? Говори толком, что ты надумал, – попросил Олаф. – Не стесняйся. Здесь все свои, а глупости порой совершают и мудрецы.

– Если сок змеиной водоросли под действием морской воды превращается в камень, то, может быть, есть вещество, которое превратит камень в морскую воду? – выпалил юноша.

– Ерунда! – фыркнул Гаолон. – Это противоречит сути колдовства. Занялся бы лучше чем-нибудь полезным.

– Это не ерунда, – обиделся Алладин. – Я установил, что пузырьки газа, застывшие в камне, горят синим пламенем, а несколько капель уксуса в смеси с кувшином тюленьего жира делают камень вязким, как смола. Вот если бы найти правильную пропорцию... Можно было бы растворить камень. Мы смогли бы плыть дальше!

– Мне нравится ход его мыслей, – задумчиво сказал Олаф. – Пусть себе поливает камни разной дрянью. От его возни нет никакого вреда, да и дел особых у нас нет... Вдруг у парнишки что-нибудь получится.

– Все его действия противоречат древнему искусству волшебства, – сомневался Гаолон. – Если у него что-нибудь получится, я съем свою собственную шляпу!

– Лучше ты назовёшь его величайшим чародеем, – в шутку предложил Олаф.

– ...И назову его величайшим чародеем! – в запальчивости воскликнул карлик.

Алладин почувствовал, что друзья не воспринимают всерьёз его идею. Может быть, они правы и все, чем он занимался последние два дня, – не более, чем детская забава? Не поднимая глаз от смущения, юноша взял одну из глиняных чашек и выплеснул за борт остатки отвратительной на вид жидкости.

Раздалось громкое шипение, затем глухой взрыв, и в воздухе повисли клубы сиреневого дыма. Алладин ошеломлённо посмотрел на глиняную чашку, потом бросил взгляд вниз.

Багровые камни утратили свою прочность. Там, где упали капли жидкости, поверхность острова осела. Камень превратился в вязкую грязь, которая комками начала опускаться на дно. Вскоре у борта «Искателя» образовалось маленькое чистое озерцо.

– Что ты сделал? – прошептал Гаолон.

– Не знаю, – ответил юноша.

– О небеса! – вскричал карлик. – Ты сумел превратить камень в воду! Только что ты случайно изобрел рецепт, который поможет нам спастись. Оказывается, ты даже не знаешь, как это получилось? Несчастный! Быстрее вспоминай, что ты смешивал в этой чашке, ибо от этого зависит наша жизнь! На будущее запомни: ты должен понимать то, что делаешь. Твои опыты не похожи на колдовство, где есть чёткие правила и процедуры. Ты ведёшь поиск наобум, поэтому изволь делать подробные записи! Начинай сначала, а уж мы тебе поможем, будь спокоен. Что тебе принести?

– Я начал с одной ложки уксуса, – наморщил лоб Алладин, – потом добавил щепотку дегтя. Все это нужно залить тюленьим жиром и тщательно перемешать... Потом три раза плюнуть через левое плечо и...

– Перестань плеваться! – заворчал карлик.

– Извини, я увлёкся. А потом нужно...

К утру следующего дня корабль, наконец, вырвался из каменного плена. Запасов тюленьего жира и уксуса едва хватило на то, чтобы растворить каменную корку вокруг судна и проложить канал от середины острова до его края. Теперь «Искатель» качался на волнах в нескольких десятках метров от береговой линии плавучего острова.

– Олаф! – окликнул кормчего Алладин. – Остров насквозь пропитался тюленьим жиром, осталось только бросить искру...

– Интересная мысль! – усмехнулся Олаф. – Поджечь остров на воде? – Кормчий лихорадочно соображал. – Уж не знаю, загорится ли камень, но попробовать можно, ведь из-за этой дряни я потерял руку!

Алладин обмотал промасленную тряпку вокруг наконечника стрелы и кремнем высек искры. Когда пламя охватило ветошь, он выпустил горящую стрелу в сторону багрового острова.

Глухо ударил взрыв. Пламя яростно рванулось во все стороны, превращая остров в мешанину раскалённого пара и лавы, кучу исковерканных, разбросанных ударной волной каменных осколков.

Остров выдернуло из воды и подбросило вверх. Воздух вздрогнул от неистового грохота и жара, море вздыбилось, как необъезженная лошадь. Огромные волны ударили в борт корабля, понесли его прочь от острова, как бумажную игрушку.

Алладин оглох. Казалось, что сплошная стена ослепительно-белого пламени растёт и ширится в мрачном, угрожающем молчании.

Открытая заводь посреди острова, где ещё вчера стоял затёртый багровыми наростами «Искатель», превратилась в плотный шар бьющегося огня. Алладин не слышал, но знал, что там трещит от невыносимого жара камень и во все стороны летят раскалённые брызги, изодранные лохмотья окаменевших медуз, горячие струи пара...

Ещё одна вспышка пламени... Юноша зажмурился и отвернулся. Из глаз потекли жгучие слёзы. В горле пересохло, а в голове звенело, как тогда, на побережье острова Цветных Игуан, когда воины Карога навалились на него всей кучей.

Утро утратило свою чистоту и свежесть. Оно испуганно замерло, уступая место бушующему пламени. Небо почернело от дыма. Весь мир стал чёрно-багровым. Вокруг «Искателя» падали каменные обломки. Они были мелкие, размером не больше детского кулачка, и огромные, способные разбить корабль в щепки.

Олаф отдавал команды, размахивая здоровой рукой. Гаолон метался из стороны в сторону, потрясая посохом. Он выкрикивал не то проклятия, не то заклинания, а может, торжественные обещания съесть ещё одну шляпу, лишь бы вырваться из этого ада.

И тут один из раскалённых обломков прошил парус и рухнул на палубу. Парус вспыхнул в жадном всёпожирающем пламени, затрепетал, охваченный огнём, пока не сгорел дотла и не разлетелся чёрными лохмотьями над дымящейся палубой. Оранжевые языки пламени весело заплясали на рее и стремительно побежали вниз по веревочной лестнице.

– Плот! – закричал Олаф. – Готовьте плот!

– Из чего его готовить? – растерянно спросил Алладин.

– Годится всё, что плавает. Только связывай всё покрепче. И побыстрее, если не хочешь поджариться! Оружие не забудьте!

Время понеслось. Мир завертелся в карусели, закружился в бешеном ритме. Алладин помогал связывать вместе доски, пустые бочки, грузил фляги с пресной водой, коробки с солониной. А вокруг него бугрились жирные, ленивые клубы дыма, среди которых метались оранжевые языки пламени.

Корабль начал тонуть. Рухнула охваченная пламенем мачта. Палуба накренилась, затрещали доски обшивки. Медленно, как огромное, смертельно раненое животное, «Искатель» завалился на правый борт и начал погружаться в морскую пучину.

– Пожалуй, зря мы подожгли остров, – задумчиво пробормотал Олаф. – Немного переборщили. Дали, можно сказать, промашку, сморозили, отчебучили, сглупили...