Голдберг Холли - Опоссум по имени Апельсинка [litres]

Коломбо снова опускается на лапы. Он думает о красном мячике. Он поворачивает голову.

И входит в комнату.

Иззи лежит в кровати. Спит. Пахнет виноградом, сыром и кунжутным печеньем. Запах отвлекает. Не осталось ли на полу крошек печенья? Или кусочек сыра? Ах, сыр, сыр, сыр! Виноград – тьфу, кому он нужен. Но сыр! Сыр – это пища богов. Спросите любую собаку.

Вперед.

Вперед.

Соберись.

Не думать о вкусном сыре, не думать о хрустящих кусочках печенья. Не думать о хлебе на столе. Не думать о красном мячике, который лежит в траве и ждет, чтоб с ним поиграли.

Думать о враге.

Вдох.

Выдох.

Еще раз.

В комнате пахнет диким животным!

Коломбо высоко поднимает нос. Запах повсюду. Зверем пахнет кровать и пол. Пахнет комод, а уж стенной шкаф и вовсе разит опоссумом. Но сильнее всего пахнет из ванной.

Дверь закрыта. Коломбо идет вперед. Медленно. И тут к запаху добавляется еще кое-что. В мозгу звучит сигнал тревоги. Теперь он не только чует врага.

Он слышит врага!

Движение. Писк и бормотание врагов. Он там не один!

Сейчас.

Сейчас.

Коломбо подбирается, весь подчинен одной цели.

В АТАКУ!

Они встречаются у сетки. Мама, Антонио, Амлет и незнакомый большой опоссум – по одну сторону, а Апельсинка – по другую.

При виде мамы и братьев Апельсинка плачет от радости. Мама, Антонио и Амлет тоже плачут. Плачет даже незнакомый опоссум.

Длинными сильными пальцами незнакомец выкручивает удерживающие решетку винты, и разделявшая опоссумов металлическая преграда падает. Пришельцы выскакивают наружу.

– Апельсинка! – говорит мама.

– Мама, Антонио, Амлет! – говорит Апельсинка.

Большой опоссум говорит:

– Позвольте представиться…

Но не успевает он закончить, как дверь ванной рывком распахивается, и на пороге появляется пес по имени Коломбо.

Высотой он в двадцать опоссумов. Глаза горят, ноздри раздуваются – ничего страшнее невозможно и придумать.

Опоссумы замирают на месте.

А потом незнакомый опоссум театрально произносит сильным и красивым голосом:

– Колет в пальцах! Так всегда надвигается беда!

Амлет и Антонио протягивают лапы к собаке. Антонио провозглашает:

– Люби ты всех, но верь немногим! Никому не делай зла!

Амлет кричит:

– Все хорошо, что хорошо кончается!

Мама встает на задние лапы и вносит свою лепту:

– Фу, стыд! Не хмурь бровей своих сурово и не бросай презрительные взоры!

И Апельсинка произносит единственное, что помнит из сочинений великого опоссума по имени Шекспир:

– Тот не любил, кто не влюбился сразу!

Она знает, что играет плохо, слабо. Да и строки эти совсем для другой мизансцены.

Но пес, кажется, по горло сыт Шекспиром. Сейчас он бросится на опоссумов.

Это был прощальный поклон. Опоссумы все прекрасно понимают.

У них получилась трагедия, а не комедия. И даже не драма. Не пьеса о тайнах и загадках.

Но тут Апельсинка понимает, что совсем рядом лежит реквизит, который может изменить ход спектакля.

Она хватает новую бутылочку с шампунем, которую принесла мама люди взамен пропавшей. У бутылочки круглая красная крышка, похожая на мячик.

Апельсинка сдергивает с бутылочки крышку и показывает псу.

И пес не может отвести глаз от красного шарика.

– Для тенниса мячи, мой господин, – говорит Апельсинка.

Страсть.

Мысль.

Образ.

Тяга.

Неодолимая.

Одна лишь мысль всплывает поверх всего.

КРАСНЫЙ МЯЧИК.

Красный мячик остался во дворе, в траве, в дом его брать нельзя, потому что кое-кто совершенно теряет голову и при виде мячика ни о чем больше не думает.

Но вот он, красный мячик! Или, может, другой красный мячик, но точь-в-точь как тот.

Дикий зверь берет мячик в лапы и бросает.

Больше пес не видит ничего вокруг.

Красный мячик.

Все остальное – не важно.

Иззи вскакивает с постели и бросается в ванную. И тотчас видит пятерых опоссумов – они бегут к воздуховоду. Вот пригнулся и нырнул в темноту первый. Сразу за ним – второй, поменьше. Следующим бежит почти самый крупный опоссум, а за ним – настоящий здоровяк. И последним – опоссум, который приходил к Иззи.

Коломбо стоит посреди ванной, в слюнявой пасти зажат красный колпачок от бутылочки шампуня. Ясно: благодаря этому хитрому ходу опоссумы и смогли сбежать. Пес роняет колпачок и бросается на Иззиного опоссума, но девочка вовремя хватает пса за ошейник и дергает назад. Зверушка, та самая, с которой Иззи успела подружиться, оглядывается назад, смотрит на девочку и ныряет в воздуховод.

– Не надо! Вернись! – кричит Иззи. Коломбо воет – тоже протестует. Внутри стены слышатся скребущие звуки, они удаляются прочь. И – все.

Иззи рыдает, обнимая Коломбо. В комнату вбегают родители. Пес объявлен героем. По-видимому, папа с мамой убеждены, что Коломбо спас их дочь от опоссумов, которые явились мстить за своего друга. Иззи не решается признаться, что вместо опоссума в могиле упокоилась бутылочка из-под шампуня.

Больше Коломбо не будет спать в клетке на кухне. Теперь он будет спать в комнате у Иззи. Пес станет занимать большую половину постели. Ему позволят играть в мячик прямо в доме. Он станет защитником Иззи… по крайней мере, так думают родители. И с этой ночи у Иззи будет собственный зверь и настоящий друг. Может быть, когда-нибудь он даже разрешит ей надеть на него шляпу или завязать на толстой мохнатой шее цветной шарфик.

Апельсинка и ее семья вываливаются из воздуховода на улицу за несколько минут до восхода солнца.

Апельсинка обнимает братьев и маму и с волнением знакомится с папой. Опоссумы обнимаются, сцепляются хвостами, шумят и радуются, как бывает всегда, когда семья собирается вместе. Но наконец мама объявляет:

– До восхода осталось всего ничего. Пора расходиться. Помните – я всем вам говорю, – что от чудищ надо держаться подальше. Сегодня мы играли всей труппой, но кто знает? – завтра у вас может получиться моноспектакль. Будьте готовы ко всему!

Большой Оп согласно кивает и добавляет:

– Любовь питают музыкой; играйте щедрей!

И не успевают Апельсинка с братьями придумать какой-нибудь убедительный довод, чтобы доказать, что родителям уходить не надо, ну, хотя бы еще ночь, мама и Большой Оп исчезают в лесной тени.

Сестра и двое братьев остаются одни.

Амлет зевает, но, кажется, только затем, чтобы скрыть слезы. Апельсинка отворачивается, чтобы не смущать брата.

Вскоре Антонио говорит:

– Мама и Большой Оп очень разные, но оба любят ночную жизнь.