Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

После этого Аллах (да просветится имя Его) благословил Кемараль-Земана двумя сыновьями, родившимися от его двух жен. Мальчики были как два ясных месяца: старший были сыном царевны Бадур, и звали его царевичем Эль-Амджадом, а младший был сыном Хаят-Эн-Нуфуз, и звали его царевичем Эль-Асадом, и он был красивее старшего. Росли они среди роскоши и заботливости, и учили их хорошим манерам и вежливости и, кроме того, чистописанию и разным наукам, искусству править государством и наездничеству, пока они не достигли полного совершенства и не сделались такими привлекательными юношами, что все женщины сходили по ним с ума. До семнадцатилетнего возраста они выросли вместе и никогда не расставались, и все завидовали им. Достигнув совершеннолетия, они поочередно приглашались в залу суда и заседали в отсутствие отца.

Судьбе угодно было, чтобы две наложницы царя, из наиболее им любимых, влюбились в царевичей Эль-Амджада и Эль-Асада. Они заигрывали с ними, целовали их, прижимали к своей груди, и когда которая-нибудь из матерей видела это, то думала, что это родственная привязанность. Любовь до такой степени овладела этими женщинами, что они перестали есть и пить и потеряли охоту ко сну.

Царь отправился однажды на охоту и приказал сыновьями поочередно заниматься государственными делами. Таким образом, в первый день в зале суда заседал Эль-Амджад, сын царевны Бадур, и чинил суд и расправу. И влюбленная в него женщина написала ему письмо, не в силах больше скрывать свою любовь и объявляя, что она так его любит, что вполне отдается ему и желает соединиться с ним. Она взяла бумагу и написала ему письмо такого содержания:

«От бедной влюбленной женщины, огорченной и опечаленной, юность которой погибает от любви и которая беспредельно страдает по тебе. Если бы я стала описывать тебе все свое горе и испытываемую мною печаль, и грусть, и сильную любовь, пожирающую мое сердце, и как я плачу и стонаю, и как огорченное мое сердце разрывается на куски, и свое постоянное горе и тревогу, и несчастье от разлуки, тоски и страшного желания, то это было бы слишком длинно для письма. Мне стало тесно и на земле, и на небесах, и надежда и услада моя только в тебе, так как я близка к смерти и чувствую весь ужас кончины. Страсть моя достигла высших пределов, и если бы я стала описывать свое страстное желание, то для этого недостало бы бумаги». А в заключение она написала следующие стихи:

Она завернула письмо в кусок дорогой шелковой материи, сильно надушенный мускусом и амброй, и в шелковый шнурок вплела прядь своих волос, для покупки которых недостало бы всей казны, и, завернув все это в платок, дала евнуху, приказав ему снести к царевичу Эль-Амджаду.

Евнух пошел, не подозревая, что за это его ожидает (так как тот, кому известны все тайны, поступает по своему усмотрению), и, придя во дворец царевича Эль-Амджада, он поцеловал прах у ног его и подал ему платок с письмом. Царевич взял от него платок и, развернув его, нашел письмо, которое и прочел. Поняв содержание письма, он увидал, что эта женщина замышляет обман и хочет поступить нечестно с его отцом, царем Кемараль-Земаном. Юноша страшно рассердился и, негодуя на коварство женщин, вскричал:

– Да будут прокляты коварные женщины, лишенные чувств и религии, – он обнажил свой меч и сказал евнуху: – Горе тебе, подлый раб! Как смел ты принести безвестное письмо от женщины, принадлежащей твоему господину! Клянусь Аллахом, в вас, неграх, ничего нет хорошего: и по наружности, и по душе вы отвратительны.

Он ударил его мечом по затылку с такой силой, что отсек ему голову, после чего, завернув письмо в платок, он сунул его в карман и пошел к своей матери, чтобы рассказать ей обо всем случившемся, причем прибавил:

– Все вы, женщины, в некотором отношении одна другой хуже. Клянусь Аллахом, если бы я не боялся огорчить отца, то я пошел бы к этой женщине и отрубил бы ей голову, как я отрубил голову евнуху.

Он ушел от матери, не помня себя от гнева, и когда весть о том, как он поступил с евнухом, достигла влюбленной женщины, то она стала бранить его, проклинать и, наконец, замыслила против него коварную уловку. Царевич Эль-Амджад провел этот день в такой ярости и негодовании, что ослабел, тем более что он не мог ни есть, ни пить, ни спать.

На следующее утро брат его, царевич Эль-Асад, занялся делами вместо своего отца Кемараль-Земана, и он судил, и рядил, и заседал в зале суда до послеобеденной молитвы. Влюбленная же в него женщина послала к одной злой старухе и, признавшись ей в своей любви к царевичу, взяла бумагу и написала письмо к Эль-Асаду с изъяснением в своей страсти и чрезмерной любви к нему. Вот в каких выражениях она писала ему:

«От погибающей от чрезмерной любви и желаний к самому очаровательному предмету из всего человечества, отвертывающемуся от женщины, желающей соединиться с ним, к жестокому и гордому царевичу Эль-Асаду, одаренному поразительной красотой, блестящей наружностью, ясным челом и очаровательной свежестью. Пишу это письмо тому, любовь к которому расстроила мое тело и размягчила мои кости. Знай, что теперь у меня более не стало сил и что я прихожу в отчаяние: желание и бессонница терзают меня, и терпение и сон покинули меня, а горе и тоска преследуют меня, а любовь и желания, как болезнь, истомили меня. Я готова пожертвовать для тебя своей жизнью, и если тебе будет угодно убить женщину, в тебя влюбленную, да продлит Аллах жизнь твою и да спасет тебя от зла». И она прибавила следующие стихи:

Она сильно надушила бумагу пахучим мускусом и перевязала ее шелковым шнурком с прядью волос, напоминающих шелк. Завязав, она вручила письмо старухе и приказала передать царевичу Эль-Асаду.

Старуха, повинуясь ей, ушла во дворец царевича Эль-Асада, который был один, когда она вошла. Она подала ему письмо и стала ждать ответа. Царевич Эль-Асад прочел письмо и, поняв его содержание, снова перевязал его и сунул себе в карман. Он пришел в страшное негодование и проклинал коварных женщин, затем, вскочив, он выхватил из ножен свой меч и, ударив старуху по шее, снес с ее плеч голову и прямо прошел к своей матери, которой высказал свою злобу на женский пол. После этого он прошел к брату, царевичу Эль-Амджаду, которому рассказал, что он убил старуху, явившуюся к нему с письмом, а царевич Эль-Амджад отвечал: