Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Кто меня любит, – сказал он окружающим, – тот осыплет этого человека милостями.

Вследствие этого евнуху надавали денег, бриллиантов, яхонтов, лошадей, мулов и садов такое множество, что и сосчитать было нельзя. В это самое время к царю пришел визирь и сказали ему:

– О царь веков, я теперь сидел один дома и сомневался, раздумывая о положении своей жены, постоянно спрашивая себя: правда ли это, точно ли Катун родит мне ребенка или нет, как вдруг ко мне подошел евнух и принес мне известие, что жена моя Катун почувствовала признаки беременности и что она изменилась в лице. С радостью я снял с себя платье и отдал его евнуху, и, кроме того, дал ему тысячу червонцев, и сделал его главными евнухом.

– О визирь, – сказал царь Азим, – поистине Господь (да святится имя Его) оказал нам милость и, указав нами истинную веру, вывел нас из мрака к свету; я желаю вследствие этого повеселить народ.

– Поступай как знаешь, – отвечал визирь.

– Пойди, визирь, сейчас же, – сказал царь, – и выпусти всех заключенных из тюрем, как преступников, так и должников, а кто провинится после этого, того мы накажем, как он заслуживает. Кроме того, мы простим народу подати за три года, а кругом города у стены прикажи устроить кухни и прикажи поварам развесить котлы и изготовить разного рода мясные блюда, и продолжать стряпать и день, и ночь; все обитатели города, ближних и дальних окружных деревень могут есть и пить и уносить еду домой. Прикажи всем пировать и украсить город на семь дней, не закрывать лавок ни днем, ни ночью.

Визирь тотчас же отправился и исполнил приказание царя Азима. Город убрали, как убрали замок и башни, самым отличным образом, а народ нарядился и стал есть, пить, веселиться и забавляться до тех пор, пока не наступило время родов царицы, которая в определенный срок родила мальчика, красивого, как полный месяц, и царь назвал его Сейф-Эль-Мулуком. Жена визиря тоже родила мальчика, красивого, как свет, и назвали его Саэдом. Они стали подрастать и учиться Корану, и царь Азим не нарадовался на них; когда же мальчикам минуло двадцать лет, то царь призвал визиря Фариса на совещание и сказал ему:

– О визирь, мне пришла в голову одна мысль, и мне хотелось бы исполнить се, но сначала я желаю посоветоваться с тобою.

– То, что пришло тебе в голову, – отвечал визирь, – тебе следует исполнить, так как ты человек разумный.

– О визирь, – сказал царь, – я стал очень стар и слаб; ведь ты знаешь, как мне много лет, и мне хотелось бы поселиться в Савеэх, чтобы молиться Богу (да святится имя Его) и передать мой престол и царство своему сыну Сейф-Эль-Мулуку, так как теперь он уже молодой человек, отличный наездник, умный, образованный и будет хорошим правителем. Что ты на это скажешь, о визирь?

– Мысль твою я нахожу превосходной, – отвечал визирь. – Это хорошая и счастливая мысль. И если ты выполнишь ее, то и я поступлю по-твоему, и сын мой Саэд будет у него визирем, так как он хороший молодой человек, образованный и рассудительный. Оба они будут неразлучны, а мы будем руководить ими и не будем оставлять их без призора, а направим их на истинный путь.

– Ну, так напиши письма, – сказал царь Азим визирю, – и с нарочными разошли их по всем областям и округам, крепостям и замкам, подвластным нам, и прикажи начальникам их явиться в такой-то месяц на бега слонов.

Визирь Фарис тотчас же отправился и написал всем губернаторам и начальникам крепостей и другим подвластным лицам, приказав им собраться к известному сроку и вместе с тем созвать весь народ, как высший класс, так и простой.

По прошествии некоторого времени царь Азим приказал раскинуть палатки на месте бегов, убрать их как можно лучше и поставить большой трон, на который царь садился только в самых торжественных случаях. Все, приказанное им, было тотчас же исполнено: трон был поставлен, и все сановники, эмиры и царедворцы окружили его. Царь тоже отправился на место бегов, приказав глашатаям кричать: «Во имя Господа собирайтесь на место бегов!» Вследствие этого все губернаторы, визири, эмиры, областные начальники и именитые люди собрались туда и встали вокруг трона. Когда весь народ собрался, царь приказал накрывать столы. Столы были накрыты, все поели, попили и помолились за царя. После этого царь отдал приказ объявить народу, чтобы он не расходился. Народу было объявлено таким образом: «Никто из вас не должен уходить, не выслушав царя!» Занавес от трона был поднят, и царь начал так:

– Кто любит меня, тот останется, чтобы выслушать то, что я скажу.

Весь народ, вначале испуганный, спокойно сел. А царь поднялся с трона и взял со всех клятву, что они не будут вставать со своих мест, и продолжал так:

– О эмиры и визири, сановники крупные и незначительные и весь честной народ! Вы знаете, что царство свое я получил по наследству от своего отца и предков?

– Да, государь, – отвечали ему присутствующие, – все это мы очень хорошо знаем.

– Или все вы, – продолжал царь, – поклонялись солнцу и месяцу, а Господь (да святится имя Его и) благословил нас истинной верой, вывел из мрака к свету, открыл нам религию эль-ислама. Вы видите, что я стал очень стар и слаб и желаю перебраться в Савиэх, чтобы там молиться Богу (да святится имя Его!) и просить прощения в своих старых грехах; а вместо меня пусть царствует сын мой Сейф-Эль-Мулук. Вы знаете, какой он хороший молодой человек, красноречивый, образованный, знающий, умный и справедливый. Поэтому я желаю теперь же передать ему государство, сделать его царем над вами вместо меня и посадить его султаном. Таким образом я удаляюсь на богомолье, а сын мой Сейф-Эль-Мулук примет бразды правления и будет судить вас. Что все вы скажете на это?

Выслушав царя, все встали и, поцеловав прах у ног его, отвечали:

– Слушаем и повинуемся, царь наш и повелитель! Если бы ты посадил над нами одного из твоих рабов, мы стали бы повиноваться ему и исполнили бы твое желание, и послушались бы тебя: как же можем мы поступить иначе, когда вопрос идет о твоем сыне Сейф-Эль-Мулуке! Мы беспрекословно принимаем его и одобряем твой выбор.

Царь Азим, сын Сафвана, встал, сошел с трона и посадил на него своего сына, потом, сняв со своей головы корону, возложил ее на голову сына и опоясал его царским поясом. Сам же он сел на трон рядом с сыном; и все эмиры, и визири, и именитые государственные люди, и весь народ встали и, поцеловав прах у ног царя, говорили друг другу: «Он стоит того, чтобы править, он достойнее всякого».

Народ стал молиться за его долгоденствие и за ниспослание ему побед, а Сейф-Эль-Мулук осыпал всех золотом и раздавал почетные одежды. Спустя несколько минут встал визирь Фарис и, поцеловав прах, сказал: