Народные сказки - Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

– Поистине Господь исполняет твое желание, – отвечал визирь, – и дает тебе то, что ты просишь!

– Как так? – спросил царь.

– Знай же, о царь, – отвечал визирь, – что, как мне говорили, у царя Зар-Шаха, царствующего в стране Эль-Ард-Эль-Байда, есть дочь такой поразительной красоты, какой не описать словами, и подобной красавицы в настоящее время другой не существует, так как она не только лицом красива, но и статна, с черными глазами, длинными волосами, тонким станом, широкими бедрами. Подойдя к человеку, она очаровывает его, а поворачиваясь спиною, она убивает его, отнимая у него сердце. Поэтому-то, о царь, я думаю, что тебе следует послать к ее отцу толкового посла, знающего, опытного в подобных делах человека, для того чтобы он вежливо и прилично мог просить ее руки у отца ее для тебя, так как девушки, подобной ей, нет в целом мире. Таким образом ты будешь наслаждаться ее красотой, и Бог одобрит твое поведение, раз пророк, да благословит и спасет его Господь, сказал: ислам не допускает монашества.

Это привело царя в совершенный восторг; грудь его поднималась от радости, и тревоги и горести отлетали от него. Обращаясь к визирю, он сказал ему:

– Знай, о визирь, что с таким поручением я могу послать только тебя, зная твою замечательную мудрость и вежливость. Отправляйся поэтому домой и сделай все, что тебе надо, и к завтрашнему дню будь готов. Проси от моего имени руки той девушки, описанием которой ты заставил биться мое сердце, и без нее не возвращайся ко мне.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал визирь и тотчас же отправился домой, и приказал принести подарки, приличные для царей, заключавшиеся в драгоценных камнях и других редкостях, которые, несмотря на свою высокую ценность, легко было перевозить. Кроме того, он взял с собой арабских коней, Давыдовых кольчуг [167]и таких роскошных ящиков, какие только можно себе представить. Все это было нагружено на мулов и верблюдов, и визирь въехал в сопровождении сотни мамелюков, сотни черных рабов и сотни рабынь с флагами и знаменами, развевавшимися над его головой. Царь приказал ему вернуться как можно скорее, а после его отъезда он возгорелся желанием и любовью к султанше, думая о ней и день, и ночь. Между тем визирь, не останавливаясь ни днем, ни ночью, ехал через пустыни и степи, пока между ним и городом – целью его странствований – не осталось одного дня пути; тогда он остановился на берегу реки и, позвав к себе одного из своих высших сановников, приказал ему поспешно отправиться к царю Зару-Шаху и известить его о своем прибыли.

– Слушаю и повинуюсь, – отвечал сановник и поспешно отправился в город.

Когда он подъезжал к городу, случилось так, что у городских ворот сидел сам царь Зар-Шах, отдыхая на одной из площадок. Он тотчас же заметили, что в город направлялся чужестранец, и подозвал его к себе. От этого нарочного царь узнал о приближении визиря верховного царя, Сулейман-Шаха, владетеля Эль-Мединех-Ял-Кадра и гор Испагани; Зар-Шах очень обрадовался и приветствовал нарочного и, пригласив его к себе во дворец, сказал ему:

– Где ты оставил визиря?

– Я оставил его утром на берегу реки; завтра он прибудет сюда и посетит тебя, да будет над тобою милость Аллаха, и да хранит Господь твоих близких!

Зар-Шах приказал своему визирю взять с собою сановников, воинов, царедворцев и, в честь царя Сулейман-Шаха, владения которого проходили по его стране, выехать навстречу его визирю.

Между тем визирь Сулейман-Шаха пробыл на месте своей остановки до полуночи и затем двинулся к городу; и когда стало светать и выкатившееся солнце озарило холмы и долины, визирь царя Зар-Шаха с громадной свитой выехал к нему навстречу и присоединился к нему за несколько миль от города. Таким образом визирь Сулейман-Шаха не сомневался, что посольство его будет иметь успех, и приветствовал лиц, выехавших к нему навстречу, а визирь Шаха проводил его до дворца царя и прошел перед ними в седьмые сени. В это место никто не въезжал на лошади, потому что оно было слишком близко к царю, но тем не менее визирь только тут сошел с лошади и отсюда уже прошел пешком в высокий зал, в крайнем конце которого стояло белое алебастровое ложе, отделанное драгоценными камнями и жемчугом, со слоновыми клыками вместо ножек. На этом ложе лежали матрац, покрытый зеленым атласом, вышитым золотом, а над ним возвышался балдахин, отделанный жемчугом и бриллиантами. На этом месте сидел царь Зар-Шах, окруженный своими царедворцами. Визирь подошел к нему, остановился перед ним, и, собравшись с духом, дал волю своему языку, и, с обычными умениями визирей говорить красноречиво, он обратился к царю и любезно продекламировал целый ряд приветственных стихов. По окончании их царь подозвал его к себе поближе, почтительно обошелся с ним, посадил его около себя, улыбнулся ему прямо в лицо и удостоил его милостивого ответа. После этого прислужники принесли в эту залу стол, и они поели, пока не насытились, а затем стол вынесли, и все вышли из залы, за исключением главных сановников. Визирь, увидав, что все вышли из залы, встал на ноги и, поклонившись дарю, поцеловал прах у ног его и сказал:

– О великий царь и славный государь, я приехал к тебе и явился сюда по делу, которое принесет мир, благоденствие и счастье, и именно вот по чему: я прибыл к тебе, как посол, просить руки твоей дочери, известной своим происхождением и красотой, от имени царя Сулейман-Шаха, одаренного добродетелями справедливости и милосердия, царя Эль-Мединех-Ял-Кадра и гор Испагани; он прислал тебе много подарков и множество редкостей в знак желания своего войти с тобой в союз. Желаешь ли ты заключить с ним союз?

Он замолчал в ожидании ответа; и когда царь Зар-Шах услыхал эти слова, он встал и скромно поцеловал прах, все присутствующие удивились покорности их царя перед послом и стояли в недоумении. Царь высказал восхваление тому, кто всеславен и всемилостив, и, все еще стоя, сказал:

– О всеславный визирь знаменитого государя, выслушай, что я скажу тебе: мы находимся под властью царя Сулейман-Шаха, считаемся в числе его подданных и осчастливлены его вниманием: мы ценим его милость и отвечаем, что дочь моя – его служанка. Я желаю более всего на свете, чтобы он явился для меня поддержкой и покровительствовал бы мне.

Он призвал кади и свидетелей, и они написали документ, что царь Сулейман-Шах прислал своего визиря, чтобы заключить брак, и царь Зар-Шах с радостью дал свое согласие на брак своей дочери. Таким образом брачный контракт был заключен, и кади вместе со свидетелями помолились за счастье и благоденствие обеих сторон; после чего визирь встал и, достав дары и драгоценные редкости и все, что он привез, поднес их царю Зар-Шаху.