Рози Дикинс - Китайские мифы для детей [litres]

Поначалу Чжан радовался новоприобретённому богатству, но потом начал беспокоиться.

– Я провожу всю ночь на реке, – сказал он Куаю. – Вдруг, пока меня нет дома, кто-нибудь украдёт мои деньги? Не могу же я брать их с собой, это дополнительная нагрузка на лодку, но сразу взять и потратить их все мне тоже непросто!

Это было чистой правдой – Чжан не привык к роскоши.

Куай ничего не ответил, а просто нырнул в чёрную воду. Через несколько секунд он вынырнул с гордым видом, держа в клюве очередного карпа.

Чем больше серебра скапливалось у рыбака, тем больше он волновался. Вскоре набралось больше трёх сотен серебряных монет, которые он хранил в коробке под кроватью. Тревожные мысли не давали ему спать.

Прошло ещё несколько месяцев, и от постоянных волнений Чжан Сан похудел и побледнел.

– Сегодня мой приятель, свиновод Ван Эр, говорил как-то подозрительно! – заявил он, выгребая на середину реки. – Он принялся гадать, на что я собираюсь потратить накопленные деньги.

Казалось, что Куай, сидевший на борту лодки, покачал головой, словно показывая, как всё это его утомляет.

– Я согласен с тобой, Куай, – сказал Чжан Сан, – Ван Эр – человек жадный. Мои деньги вполне могут стать для него слишком большим искушением. Ты прав, мне надо как можно скорее что-то с этим богатством сделать.

Чжан внимательно посмотрел на птицу, и ему почудилось, будто Куай кивнул в знак согласия.

Во всём, что касается реки, Чжан понимал лучше многих. Он помнил каждый камень, каждый поворот течения, разбирался в настроениях рыб и знал, как меняется их поведение в зависимости от погоды и времени года, как меняется в течение года сама река. Однако стоило ему отойти от воды, всё словно переворачивалось. На суше Чжан Сан чувствовал себя примерно так же, как речной карп в пустыне, и с грустью сознавал это. И понимал, что во всём, что касается хранения денег, ему следует быть предельно осторожным.

На следующий день рано утром, усадив своих бакланов в сарай отдыхать после ночной охоты, рыбак отправился в сад и выкопал там глубокую яму под вишнёвым деревом. В эту яму он положил коробку с серебряными монетами и засыпал её землёй. Чжан Сан работал очень быстро, чтобы Ван Эр не успел ничего заметить.

Потом, чтобы окончательно убедиться, что деньги в полной безопасности, незадачливый прятальщик взял дощечку и написал на ней: «Здесь НЕ закопаны триста серебряных монет!» С чувством выполненного долга он прибил дощечку к стволу дерева.

Полностью удовлетворённый своей работой, рыбак улёгся спать и впервые за несколько месяцев заснул спокойным сном. Проснулся он, когда солнце уже клонилось к закату, и сразу побежал к вишнёвому дереву, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Представьте себе ужас, овладевший бедным рыбаком, когда он увидел, что вся земля под деревом перекопана, а коробка с серебром пропала! К стволу дерева была прибита новая дощечка с надписью: «Ван Эр НЕ украл триста серебряных монет».

Всю долгую холодную ночь, которую, как обычно, Чжан Сан провёл с птицами на реке, он промаялся в смятении и страшном недоумении, пытаясь понять, кто мог украсть деньги из-под вишнёвого дерева? Он снова завёл разговор с Куаем:

– Первый, на кого я мог бы подумать, это Ван Эр, – рассуждал он. – Но тот точно не виноват, это же очевидно, об этом даже написано на дощечке. Вот я и думаю: что за негодяй украл моё серебро?

Куай уставился на хозяина, и насмешливый взгляд птицы словно говорил, что мир странен, огромен и полон неразгаданных тайн.

– Я знаю, Куай, знаю, – сказал Чжан Сан. – Вы, птицы, гораздо лучше людей.

В ту ночь рыба ловилась плохо, и когда под утро рыбак возвращался домой, он чувствовал себя глубоко несчастным. К его удивлению, Ван Эр поджидал его на скамейке возле дома.

«Как странно, – подумал Чжан Сан. – Чего он хочет?»

– Доброе утро, Чжан Сан! – приветствовал его приятель. – У меня для тебя сюрприз!

С этими словами он вынул из-за спины коробку с серебром.

– Невероятно! – восторженно воскликнул Чжан Сан. – Расскажи же мне, как тебе удалось поймать вора?

– Ты удивлён… – Ван Эр часто заморгал, не в силах справиться с изумлением. – Ты что, не догадываешься, кто взял деньги? А ведь вор оставил тебе хорошую подсказку!

– Ума не приложу, – ответил Чжан. – Это трудная загадка для меня, к тому же я до сих пор не понимаю, как этот вор догадался, где именно нужно копать. Ну, как же тебе удалось его поймать?

– Как я его поймал? – Ван Эр захихикал, потом засмеялся, а потом его смех перерос в громкий хохот, с которым он сам никак не мог справиться. Этот хохот сотрясал всё его тело, и ему пришлось сесть на землю, чтобы прийти в себя.

Чжан Сан и его бакланы с удивлением смотрели на хохочущего гостя.

– Он совсем спятил, потому что проводит всё время со своими свиньями, – шепнул рыбак Куаю. – Но я так благодарен доброму приятелю, что не стану никому рассказывать о том, что он сошёл с ума.

Чжан Сан терпеливо ждал, пока Ван Эр закончит смеяться.

– Ну, так ты расскажешь мне, как тебе удалось поймать вора? – спросил он, когда тот наконец успокоился.

– Я… Мне пришлось выдержать настоящий бой, – отвечал Ван Эр, изо всех сил стараясь не рассмеяться снова. – Мне… мне пришлось заглянуть в собственную душу, чтобы узнать правду! – он снова хихикнул. – Я искал повсюду, а ответ всё это время был тут, рядом, буквально передо мной. Чтобы найти виновника, мне пришлось всего-навсего посмотреть в зеркало.

– В зеркало? – воскликнул Чжан Сан. – То есть ты поймал вора с помощью колдовства? Ты поступил очень мудро.

Ван Эр посмотрел на своего наивного приятеля, даже не пытаясь скрыть изумления.

– Друг мой… Я знаю, что вор пытался помочь тебе.

– Что это значит? – удивился Чжан. – Это довольно странный способ помочь человеку – украсть его сбереженья! Мне кажется, что единственный, кто помог мне, это ты, Ван Эр!

– Так дело в том, что вором-то был я! – воскликнул Ван Эр и тяжело вздохнул.

– Ты? – Чжан Сан разинул рот и стал похож на одного из пойманных карпов. – Но… но…

Ван Эр терпеливо ждал, пока его дорогой бесхитростный приятель не осознает, что произошло на самом деле. На это ушло немало времени. Ван Эр наблюдал, как менялось его лицо – сперва на нём отразилось потрясение, потом удивление, потом восхищение, и наконец Чжан Сан улыбнулся.