Элизабет Рудник - Аладдин

— Мужчины дают обещания, но не выполняют их. Все они так поступают. А еще они свистят и плюются, как сын мясника Рашида, чьей собаке так приглянулась моя лодыжка. Шрамы на коже, шрамы на сердце. — Далиа положила руку Жасмин на плечо и легонько сжала. — Если понадоблюсь, я буду наверху.

Принцесса кивнула, вновь переведя взгляд на луну. Она знала, что пора возвращаться в комнату. Но, может, чуть позже. Она подождет еще чуть-чуть. Вдруг он прямо сейчас идет ко дворцу. И тоже смотрит на луну, пытаясь добраться до нее.

«Не успел», — подумал Аладдин, проследив за взглядом Джафара, устремленным в пустыню. Луна быстро садилась, и он знал, что Жасмин, наверное, уже устала ждать и ушла из сада. Ну, то есть ему невероятно хотелось в это верить — в то, что она ждала его. Но он не пришел. И не было никакой возможности сообщить ей, что он отправился с визирем ее отца в пустыню, дабы найти лампу, которая должна как-то помочь визирю овладеть всем миром. А самого Аладдина сделать богатым. Хотя, если быть до конца честным, в подобное объяснение поверил бы разве что безумец.

На плече привычно бормотал что-то себе под нос Абу. Молодой человек кивнул другу и собрался было произнести какие-то ободряющие слова, как вдруг Джафар резко остановился. Аладдин тоже сильно натянул поводья, чем испугал Абу и вызвал возмущение своего верблюда.

Визирь всматривался в песчаную дюну. Его спутник прищурился, пытаясь понять, что так заинтересовало советника. Эта возвышенность ничем не выделялась среди остальных.

Вдруг песок пришел в движение, зазмеившись между длинными ногами заметно занервничавших верблюдов. Потом он начал вздыматься, как волны в океане. Воздух наполнился низким гудящим рокотом, земля задрожала. Верблюды отчаянно натянули вожжи, напуганные неестественными звуками и движениями.

Гул стал почти невыносимым, а затем раздался страшный грохот, и прямо перед всадниками из недр пустыни возникла огромная каменная львиная голова с открытой в грозном рыке клыкастой пастью. Абу взвизгнул и обвился хвостом вокруг шеи хозяина.

— Пещера Чудес, — промолвил Джафар, победно улыбаясь. — Много-много лет не находилось человека, достойного войти туда. — Он повернулся к Аладдину: — Но ты можешь добиться успеха там, где другие потерпели бы неудачу.

— Я? — переспросил юноша. Что в нем такого особенного? Всего-навсего обычный оборванец. Но советник султана уверенно кивнул. Может, все же не такой уж и обычный?

Джафар продолжал:

— Когда войдешь в пещеру, увидишь невообразимые сокровища — золото, серебро, бриллианты… и лампу. Принеси ее мне, и я сделаю тебя богатым. Но ни в коем случае не трогай ничего другого, как бы сильно ни хотелось. — Он сделал паузу, внимательно глядя на Аладдина. — А соблазн будет велик.

Напряженно кивнув, пленник визиря зашагал ко входу в пещеру.

Ничего, кроме лампы. Не обращать внимания на горы золота и бриллиантов, просто взять лампу. Ясно, решил он, задержавшись перед входом в неизвестность. В конце концов, ну сколько сокровищ можно спрятать в пасти волшебного песчаного льва посреди пустыни?

Аладдин поглубже вдохнул и двинулся в пещеру. Не успел он сделать и десятка шагов, как навстречу ему из глубин пещеры взметнулся порыв холодного ветра. А вместе с ним донесся голос, который точно не мог принадлежать человеку. «Лишь один человек войдет сюда, — прогремел голос. — Тот, чьи достоинства скрыты в глубине. Необработанный алмаз». В вышине засветились глаза льва.

Испустив еще один испуганный вопль, Лбу покрепче прижался к хозяину. Не успел тот сказать и слова, как песок начал уходить из-под ног, неотвратимо затягивая путников в глотку льва. Аладдин отчаянно молотил руками по воздуху, стараясь сохранить равновесие, а почва под ногами будто увлекала их куда-то вперед.

Когда, наконец, движение прекратилось, рыночный вор увидел перед собой крутую шаткую лестницу. Она уводила вниз, будто в самое сердце пещеры, и чем дальше, тем расстояния между ступенями становились больше.

Аладдин вздохнул. Похоже, выбора у них с Абу не было. Придется рискнуть и пойти вперед. «Все равно что скакать по крышам в Аграбе, — подбодрил он самого себя. — А в конце меня ждет куда больший выигрыш, чем пара украденных яблок». Собравшись с мыслями, оборванец устремился вниз по ступеням, ускоряя темп по мере того, как увеличивалась высота ступеней. Каждый новый скачок отдалял его от входа и приближал к обещанным сказочным богатствам. Наконец, совершив последний длинный прыжок, он приземлился на дно пещеры.

И тут же страх и неуверенность исчезли.

Его взору предстали удивительные сокровища, заполнявшие все пространство. Горы сокровищ. Гораздо больше, чем Аладдин предполагал. Все вокруг сверкало и сияло, блестело и искрилось. Кучи сваленных как попало монет и драгоценностей доходили Аладдину до пояса, повсюду были разбросаны статуи из чистого золота и серебряные кубки. Он увидел лошадей и верблюдов, ткани и блюда. И драгоценные камни! Сотни тысяч сапфиров, рубинов, изумрудов — столько, что хватило бы заполнить все покои дворца и все рыночные лотки в Аграбе.

Непоседливый Абу вел себя непривычно тихо. Маленькие глазки обезьянки едва не вылезли из орбит, не в силах обозреть расстилавшееся перед ним море богатства. Он медленно протянул лапку, чтобы потрогать огромный сапфир, который мерцал совсем рядом. Тут же пещера вокруг загрохотала.

— Абу, — осуждающе произнес Аладдин и водрузил приятеля себе на плечо. Джафар выразился более чем понятно. Они не должны прикасаться ни к чему, кроме лампы.

Медленно, осторожно молодой человек двинулся вперед. Глазам открывались все новые и новые сокровища, по мере их продвижения драгоценные камни, казалось, становились все крупнее и крупнее. Джафар не шутил, когда говорил, что богатства эти невообразимые. Уж что-что, а воображать Аладдин умел прекрасно. Но даже он не думал, что в одном месте их может быть так много. Какая-то воровская версия рая. Ну, или ада, потому что ни до чего нельзя даже дотронуться.

Вдруг краем глаза Аладдин заметил такой большой драгоценный камень, каких еще никогда не видел. Он был установлен в нише в стене на расстоянии вытянутой руки и весь сиял и переливался, будто просил, чтобы его взяли. У Аладдина задрожали колени, и, прежде чем он успел себя остановить, парень против воли потянулся к драгоценности. Пальцы покалывало, желание потрогать камень затуманивало сознание, заставляло забыть предупреждение Джафара.

В последний момент юноша тряхнул головой, словно разрушая наваждение, и отшатнулся. Не удержав равновесие, он повалился назад и плюхнулся на что-то мягкое. Повернувшись, он увидел ковер лилового цвета. Секунду назад его тут не было. Аладдин сполз с него, встал на ноги и едва поверил своим глазам. Казалось, ковер парит над землей. Молодой человек нагнулся заглянуть под него. Может, под ним стоит подсвечник или еще что-то? Но внизу ничего не было, только воздух. Ковер просто висел в воздухе. Парень изумленно покачал головой. Это решительно невозможно. Если только… Рот у него открылся, глаза расширились, когда наконец до него дошло, что за ковер был перед ним. Он слышал рассказы стариков; но думал, что это всего лишь древние небылицы. Оказывается, нет.