Мэри Нортон - Добывайки на новом месте

– Да, это очень удобно, – вежливо согласилась Хомили, почему-то решив не объяснять, что они никогда не носят еду «так далеко», а едят со всеми удобствами на столе из плитки перед очагом.

– А зимой, – добавила Люпи, – человеки топят большую чугунную печь в углу ризницы. Но что ещё лучше, огонь поддерживают всю ночь.

– Ах как это хорошо! – похвалила Хомили.

– И удобно: можно сварить суп, потушить мясо…

– Да, ты всегда была хорошей хозяйкой, Люпи.

К этому моменту они уже дошли до ступенек, и Хомили, пропустив Пода и Хендрири вперёд, чтобы хозяин зажёг свечи, остановилась.

Люпи уставилась на ступеньки: её мучило любопытство.

– Кажется, там, наверху, совсем темно…

– Не совсем, – возразила Хомили, уже заметив огонёк свечи. – Идём, сама всё увидишь…

Люпи огляделась почти в ужасе – огромное, продуваемое сквозняками пространство, почерневшие от сажи стены – и не нашлась что сказать. Неужели это и есть их кухня? Тут она увидела в дальнем углу свет и услышала голос Хомили, которая первой вошла в камин:

– Лучше дай мне руку. Осторожнее, не споткнись: галки всё время что-нибудь бросают вниз…

Наклонившись, она убрала с дороги новые ветки и бросила в аккуратно сложенную кучу.

Когда они наконец подошли к двери с надписью «Р. Эмерсон. Эссе», Хомили широко распахнула её, пропуская Люпи вперёд. На её лице при ярком свете двух свечей ясно читалось выражение гордости: весело горящий огонь, разожжённый Подом, полки с посудой, кухонная утварь, подаренная мисс Мэнсис, безукоризненная чистота…

– Очень мило… – всё-таки сумела выдавить Люпи, судорожно вздохнув.

– Да, пожалуй, – скромно согласилась Хомили. – Здесь нет сквозняков, только немного свежего воздуха сверху.

Люпи подняла голову и увидела далёкое небо.

– О, я поняла: мы внутри какого-то камина…

– Да, очень большого. Иногда сюда попадает вода, но только не в этот угол, хотя у дальней стены всё же собирается лужица.

– Тебе нужно завести жабу, – твёрдо заявила Люпи.

– Жабу? Зачем?

– Она будет есть тараканов.

– У нас нет тараканов, – холодно отрезала Хомили.

Такое ляпнуть! Как это похоже на Люпи! Хомили почувствовала себя глубоко оскорблённой, но всё же, провожая гостей обратно к выходу, не удержалась и с опаской взглянула на сложенные в кучу ветки.

Когда мистер Платтер, поднявшись после завтрака из-за стола, апатично направился к задней двери, миссис Платтер окликнула его: – Ты куда, Сидни?

– Запрягать пони, – бесцветным голосом ответил тот (когда-то у них был мальчик для этой работы). – Сегодня мне понадобится двуколка: не ехать же на велосипеде до самого Фордэма – да и холм на обратном пути меня убьёт…

– А что тебе понадобилось в Фордэме? – с ноткой надежды в голосе поинтересовалась миссис Платтер.

Последнее время дела у них шли не очень хорошо: покойников стало меньше, квартал муниципальных домов был достроен. Вдруг муж получил хороший заказ?

– Да вот леди Маллингс просила заглянуть, – сказал мистер Платтер. – Некоторые окна в её доме не открываются после зимы – рамы вроде разбухли, – к тому же она заперла мансарду и потеряла ключ… У нас где-то был ящик с ключами. Не помнишь где?

– Там же, где всегда: на нижней полке в твоей мастерской.

Миссис Платтер вдруг резко встала и воскликнула:

– О, Сидни!

Его удивил столь неожиданный всплеск эмоций, и он буркнул:

– Что ещё?

– Ну как что? Неужели непонятно? Возможно, это наш последний шанс… Возьми с собой тот крошечный фартук – вдруг леди Маллингс согласится нам помочь.

– Ах, это… – Мистер Платтер неловко замялся.

– Тебе следовало сходить к ней давным-давно, но ты уперся: как идти, когда не знаешь, что сказать, – боялся почувствовать себя дураком и всё такое… Надо было показать ей фартук, ещё когда чистил водостоки.

– Не по мне это, Мейбл: ясновидение и всё такое. Фартук совсем крошечный… Что я ей скажу? Откуда он у меня? Это надо хорошенько обдумать. То есть как об этом спросить, когда мы и говорили-то исключительно о водостоках. И мне снова придётся ей напомнить, что счёт она так и не оплатила…

Миссис Платтер подошла к кухонному столу, вытащила из ящика небольшой бежевый конверт и твёрдо положила на стол.

– Тебе только и нужно ей сказать: «Леди Маллингс, если это вас не затруднит, не могли бы вы сказать, где сейчас владелец этой вещи?» И всё, больше ничего. И спроси об этом так, между делом. Это всего лишь слова, Сидни, а что такое слова, если на карту поставлено наше будущее! Просто протяни ей конверт, как будто это счёт или ещё что…

– Ладно, я его возьму, но и свой счёт ей тоже передам, – мрачно заявил мистер Платтер, посмотрел на конверт с отвращением и убрал в карман.

– Как я уже говорила, это наш последний шанс. Ты сам мне рассказывал, что она умеет находить вещи, а ещё эту историю с церковными подсвечниками и кольцом миссис Крабтри. Если у нас ничего не выйдет, то можно отправиться в Австралию.

– Не говори глупости, Мейбл.

– Никакие это не глупости. Для нас здесь нет будущего, если не сможем вернуть этих созданий и показывать в стеклянном ящике, как и планировали. Ты всегда говорил, что они принесут нам деньги! Ну а если нет… твой брат отлично устроился там, в Австралии, и занят тем же бизнесом, что и ты. Помнишь, в последнем письме он намекнул, что был бы не прочь иметь партнёра? И…

– Ладно, ладно, Мейбл! – прервал жену мистер Платтер и поспешно пошёл к двери. – Я же сказал, что возьму конверт.

– Фартук выстиран и выглажен, – крикнула ему вслед миссис Платтер, но муж её уже не услышал.

В доме леди Маллингс дверь мистеру Платтеру открыла неприветливая и чопорная старая горничная, в обязанности которой входила уборка комнат и прислуживание за столом, проводила его в холл и сказала:

– Её светлость спустится через минуту. Прошу вас, присаживайтесь.

Мистер Платтер уселся в одно из кресел с прямой спинкой возле дубового сундука, снял шляпу и положил на колени, а ящик с инструментами поставил на пол. Мистер Платтер всегда входил через парадную дверь благодаря своему статусу похоронных дел мастера и утешителя скорбящих (не просто мастера на все руки!) и всегда с готовностью выполнял мелкие просьбы своих клиентов в надежде на будущие похороны или контракт на строительство.

Когда леди Маллингс наконец появилась, он понял, что она спешит: дама быстро спустилась по лестнице, уже в шляпке и вуали, на ходу надевая перчатки. В ту же минуту через заднюю дверь вошёл её садовник с двумя большими корзинами, наполненными самыми разными весенними цветами.

– А, мистер Платтер! Рада вас видеть. Мы здесь оказались в ужасном положении…

Гость учтиво поднялся, и хозяйка тепло потрясла его протянутую руку.