Елена Блонди - Лейла, Кайла, Кейла и Келайла [СИ]

— Хм. Но видишь, не помогла тебе твоя надежда. Наверное, ты сильно расстроилась?

Келайла кивнула. Тут уж она не врала, ничуточки. Ужасно, что она не смогла увидеть синих глаз, алых губ и дивных агатовых волос. Если бы увидеть, своими глазами! Конечно, совсем непонятно, что делать дальше, если принцесса окажется похожей на пропаших сестер, но она хотя бы увидит, так это или нет. А то вдруг Эрла сама по себе, и сестры томятся где-то под стражей. Или еще что похуже, думала Келайла, вспоминая неживые твердые перышки золотого соловья.

— Хочешь увидеть принцессу? Своими глазами?

— Что?

— Я великий мастер Асур, — напомнил он растерянной девочке, — завтра — пир женихов, потом будет бал, а после прекрасная Эрла уедет с избранником. Я могу вернуть тебе зрение, глупая маленькая девчонка. И ты увидишь ее сама, своими глазами.

— Навсегда вернешь? Или только разочек посмотреть?

— Не такая уж ты и глупая, — усмехнулся Асур, — значит, понимаешь, что я предлагаю обмен. Да, Келайла, я могу вернуть тебе зрение навсегда. А ты взамен отдашь мне свое золотое сердце. Не бойся, я ничего с ним не сделаю. Сердце мне нужно для доброго дела. Видишь ли, прекрасная Эрла носит в груди сердце, которое я выковал из золота. Я работал над ним долгие годы. И оно вышло прекрасным, сверкающим и дивным. Но когда появилась…э-э-э… нашлась принцесса, оказалось…

— Оно мертвое, да? Как все твои вещи. Потому Эрла такая? А если я не соглашусь, отдать его навсегда?

— Тогда…поделись с Эрлой только частичкой сердца, как ты поделилась сегодня с золотой птицей. И ты увидишь ее на балу, а потом ослепнешь снова. Поделись, и прекрасная Эрла выберет себе возлюбленного. А потом. Ну что ж, потом они сами разберутся, после свадьбы. Тебе выбирать, Келайла.

— Значит, если я отдам его насовсем, я буду видеть все вокруг, но без сердца?

Асур пожал плечами, укутанными черным плащом, усмехнулся в раскрытые глаза девочки, которая не видела его.

— Многие живут так. И ничего. Может быть, кто-то полюбит тебя. И поделится своим сердцем. Хотя… — тут он высокомерно оглядел девочку, морща нос. Келайла поняла, о чем думает мастер и вспыхнула от горестного возмущения. Он думает — кто же полюбит такую — с веснушками на носу, с короткими русыми косичками.

— А может, тебе понравится жить так, — утешил ее Асур, — спокойно, без страданий.

— Я хочу посмотреть на принцессу, — перебила его Келайла, — один раз, а потом скажу, согласна ли я отдать сердце совсем.

— Разумно, — похвалил ее Асур, усмехаясь. И этой усмешки девочка тоже не увидела.

— Завтра, — сказал он, отпирая двери, — завтра перед балом я принесу тебе специальное зелье, напиток, и твои глаза станут зоркими и ясными. Ненадолго. Пойдем.

Он снова увел ее в каморку. Постоял, держа в руках ключ от крепкого замка. Посмотрел на решетки, снова ровные. И как выбралась, хитрая мышь? Конечно, можно заковать странную девчонку в цепи, или просто взять обещание, что она не убежит. Но Асур знал, она и так не убежит. Потому что хочет снова увидеть мир вокруг.

С самого утра на следующий день было во дворце ужасно шумно. Келайла сидела взаперти и волновалась, слушая. Крики из кухни, шум шагов и тележек в коридорах. Совсем издалека — обрывки музыки. А вдруг Асур забыл про нее? Или обманул? И как он собирается забрать живое сердце Келайлы? Неужто разрежет ей грудь и вытащит? Но ведь тогда оно сразу умрет. Нет, он ведь волшебник, напомнила она себе, жалко, что злой, вот был бы добрым, все было бы по-другому…

А потом загремел засов, впуская знакомые шаги. В руки девочке ткнулся чеканный кубок, обжигая кожу горячими боками.

— Выпей. И посмотри на себя в зеркало, серая бродяжка. Я бы велел Марте дать тебе платье понаряднее, и может быть, яркие ленты в косы, но лентами красоты не прибавишь.

Асур засмеялся. Келайла медленно, маленькими глотками выпила горячее питье. Такое противное. И на вид — бурда. На вид?

Она заморгала, осматриваясь и щуря отвыкшие от света глаза. Великий мастер камней нарядился в новый плащ, цветной, как павлинье перо. При каждом движении узоры на ткани переливались, сверкая красками. А еще у него было очень красивое лицо, но белое, неживое, глаза, как два блестящих черных камушка, и черные длинные волосы, расчесанные и убранные под ажурный серебряный обруч.

Келайла перевела взгляд на столик, который видела лишь в мерцающих бликах Светлячка — деревянный, неуклюжий. Взяла на колени старую сумку, потертую, с царапинами на кожаном мягком боку. Встав с табурета, повернулась к зеркалу, которое Асур поставил на лавку. Заново привыкая, смотрела на себя. И почти не узнавала. Казалось, не тринадцатый год девочке, отраженной в тусклом стекле, а старше она, чем старшая сестричка Лейла — серьезный взгляд, бледные щеки, сурово сжатые губы.

— За тобой придет Марта. Будешь помогать ей уносить в кухню посуду. В зал вам заходить запрещено, но когда Эррис король наш с Ариссой королевой нашей и с прекрасной принцессой Эрлой проследуют к пиршественному столу, то пройдут мимо вас, и ты сможешь увидеть принцессу. Помни, напиток действует, пока принцесса Эрла находится в большом зале. Как только она станцует с избранником танец невесты, ты снова ослепнешь. Если, конечно, не решишь отдать доброй Эрле свое золотое сердце.

— А если решу? Отдать?

— Подойдешь к начальнику стражи. Он позовет меня. А я сделаю все, что нужно.

Мастер Асур поправил свой павлиний плащ и ушел, даже не закрыв за собой двери. А Келайла поправила на плече сумку и села ждать. Марта прибежала вскоре, запыхавшись, вытирала руки о передник, потом сняла его, кидая на сундук. И ахнула, заглядывая в глаза девочке:

— Да ты, никак, видишь? Это волшебство великого мастера Асура, да, малышка? Ох, смотри, будь внимательна и осторожна.

Она наклонилась к уху Келайлы, беря ее за руку:

— В людях многое говорят о великом мастере, но все шепотом, с оглядкой. Что говорят? Ну… тебе я про то не скажу, ты с ним сама каждый день встречаешься. Вдруг твое слово вылетит, там, где не надо, и мастер накажет бедную Марту. Как вот…

— Что?

— Ничего. Пойдем.

У самых дверей, не тех, что были широко распахнуты для гостей, а сбоку, откуда виден был длинный стол, крытый белоснежными скатертями, встали они у стены, в толпе нарядно одетых слуг. Марта по-прежнему держала горячую руку Келайлы.

— Эррис король наш — добр и внимателен. Захотел перед пиром пройти этим коридором, давая нам, простым людям, свое королевское благословение. Смотри же, молчи, кланяйся, улыбайся и помаши рукой, когда королевская чета будет здороваться. Да поклонись прекрасной принцессе Эрле, когда она пойдет следом, а вокруг — стражники и ее личные слуги.