Вильгельм Гауф - Сказки, рассказанные на ночь

Мария молча подняла чепчик и подошла к кузине, чтобы уложить, по обыкновению, ее пышные волосы.

— Прочь, лицемерка! — закричала рассерженная Берта, отклоняя ее руку.

— Берта, разве я это заслужила? — спокойно и мягко спросила Мария. — О, если бы ты знала, как я несчастна, ты была бы понежней со мною!

— Несчастна? — громко расхохоталась та. — Несчастна, потому что учтивый господин лишь раз прошелся с тобою в танце!

— О, как ты жестока со мною, Берта! Ты злишься на меня, хотела бы я знать почему.

— Так! Хочешь знать, чем ты меня задела? Неужели не понимаешь, что твоя скрытность сделала меня посмешищем! Никогда не думала, что ты будешь так лицемерна со мной!

Обида вспыхнула в ней с новою силой. Из глаз покатились слезы, Берта опустила горячий лоб на руки, и пышные локоны укрыли ее лицо.

Слезы выдали затаенную боль.

Марии было ведомо это чувство, и она с кротостью произнесла:

— Берта, ты бранишь меня за скрытность. Но войди же в мое положение! Вижу: ты догадалась о том, что я сама никогда бы не сказала. Подумай, ведь и ты, со всей своею веселостью и открытостью, не стала бы выдавать сокровенных тайн. Но теперь все! Ты знаешь о том, что страшились высказать мои губы. Да, я люблю его, и я любима не с сегодняшнего дня. Хочешь меня выслушать? Могу я тебе все рассказать?

Берта продолжала плакать, не отвечая на вопросы и не откликаясь, а Мария принялась рассказывать о том, как познакомилась в доме покойной тетушки с Георгом, как ей было с ним хорошо, как он признался ей в любви. Воспоминания жили в ней. С пылающими щеками и сияющими глазами она выложила свою душу, поведав о прошлом, о прекрасных часах, проведенных с любимым, об их клятве и о прощании.

— А теперь, — продолжала она грустно, — эта проклятая война смешала все карты. Георг, узнав, что мы в Ульме, подумал: мой отец взял сторону союза, потому и решил завоевать меня с помощью меча, поскольку он беден, по-настоящему беден! О Берта, ты же знаешь моего отца! Он добрый, но он же и строгий, и не терпит возражений. Разве он отдаст свою дочь человеку, поднявшему меч против Вюртембержца? Вот почему я плакала. Ах, как мне хотелось рассказать тебе обо всем! Но непобедимый страх смыкал мои губы. Ты все еще сердишься на меня? Неужели я вместе с любимым потеряла еще и подругу?

И Мария разразилась рыданиями. Берта почувствовала, что обида в ее душе потеснена болью за Марию. Она молча обняла сестру, и они поплакали вместе.

— В ближайшие дни, — прервала молчание Мария, — отец покинет Ульм. Я должна следовать за ним. Но мне обязательно нужно переговорить с Георгом, встретиться с ним хоть на четверть часика. Берта, придумай, как это сделать! Всего на четверть часа!

— Ты хочешь его повернуть на хорошее дело?

— Что ты считаешь хорошим делом? Дело герцога не хуже вашего. Ты так говоришь потому, что стоишь за союз. А я из Вюртемберга, и мой отец верен герцогу. Не будем же мы, девушки, решать вопросы войны и мира. Подумай лучше о том, как мне его увидеть.

Сочувствуя кузине, Берта совсем забыла, что сердилась на нее. Ей всегда нравились секреты и тайны, льстила роль доверенного человека, потому она и решила приложить все силы и всю свою изворотливость, чтобы помочь влюбленной парочке.

— Придумала! — воскликнула смышленая девушка после некоторого раздумья. — Мы пригласим его в сад.

— В сад? — недоверчиво переспросила Мария. — И кто это сделает?

— Его хозяин, добряк Дитрих приведет рыцаря туда. Только он ни о чем не должен догадаться. Ну уж об этом я сама позабочусь.

Мария, решительная и мужественная в сложных ситуациях, терялась под напором житейских мелочей. Но ее бойкая кузина развеяла все сомнения. Окрыленные надеждой, освобожденные от необходимости хранить тайну, девушки обнялись и отправились спать.

На следующий день, в обед, Георг сидел погруженный в тяжелые раздумья. Он только что навестил Брайтенштайна и не узнал ничего утешительного для себя. Нынче собирался военный совет, на котором все высказались за войну. Двенадцать юношей из благородных семей с нанизанными на копья посланиями герцога Баварского, знаменитых рыцарей и бургомистров вольных городов выехали за городские ворота, чтобы доставить их в Блаубойрен герцогу Вюртембергскому.

Люди на улицах с радостью встретили это известие, готовясь вступить в бой.

И лишь один человек — Георг — посчитал эту весть ударом судьбы.

Тоска погнала его из круга ликующих воинов, которые отправились в трактир, дабы отпраздновать начало войны и сыграть в кости в счет будущих побед и захваченной добычи.

О! А ему, несчастному, выпал печальный жребий! Кровавое поле сражений будет простираться между ним и любимой, война отнимет у него возлюбленную, быть может, навсегда.

Поспешные шаги на лестнице прервали его размышления. Секретарь совета просунул голову в дверь.

— Какое счастье, юнкер! Теперь-то и начинаются настоящие танцы. Но, должно быть, вы еще ничего не знаете! Война объявлена! Час назад гонцы поскакали к врагу с этим известием.

— Я об этом знаю, — с мрачным видом произнес Георг.

— И разве ваше сердце не бьется от радости? А слыхали… впрочем, вы не могли это услышать, — доверительно произнес Дитрих, приблизившись к гостю. — Швейцарцы уже отходят.

— Как так? — прервал его Георг. — Значит, война кончается?

— О, этого я не берусь утверждать. Герцог Вюртембергский — мужественный молодой человек, у него много рыцарей и солдат. Он, конечно, теперь не осмелится на открытый бой, однако у него много укрепленных городов и замков. Например, Хёлленштайн, где сидит Штефан фон Лихов, не человек — кремень. Филипп фон Рехберг тоже не отдаст Гёппинген по первому выстрелу. А еще Шорндорф, Ротенберг, Асперг и, самое главное, — сильно укрепленный Тюбинген. Многие наши воины падут, прежде чем напоят водой из Неккара своих лошадей. Ну-ну, — продолжал он, видя, что военные известия не прогоняют тени печали с лица его молчаливого гостя, — может, другое сообщение вы воспримете благосклоннее. Скажите-ка, у вас есть кузина?

— Кузина? Да. Но почему вы об этом спрашиваете?

— Так-так, только сейчас я понял путаную речь Берты. Когда я выходил из ратуши, она помахала мне и приказала привести после обеда моего гостя в их сад на берегу Дуная. Мария хочет через вас передать что-то важное вашей кузине, которую она хорошо знает. Будьте так любезны пойти со мною. Женские тайны и секретные поручения — дело обычное. Готов биться об заклад, что она передаст с вами образец пряжи, либо моток тонкой шерсти, или же секретный рецепт какого-то блюда, а может быть, семена редких цветов: Мария — страстный садовод. Думаю, что девушки сочли вас учтивым кавалером, да и вам, верно, будет приятно прогуляться со мною.