Крис Колфер - Авторская одиссея

— Бо Пип? — потрясённо спросил он.

Все мёртвые женщины разом обернулись на голос. Только теперь они поняли, что не одни.

Увидев Человека в маске, Бо Пип пришла в ярость.

— Ллойд! — заорала она.

Остальные женщины ахнули.

— Это о нём ты нам рассказывала, Бо? — спросила Жанна д’Арк.

— Да, — ответила Бо Пип. — Это он меня использовал, обманывал, он мне сердце разбил! Я на этом кладбище только из-за него! Если бы не он, я была бы ещё жива!

— И смотри-ка, он не один, — заметила Анна Болейн. — С ним ещё трое.

— Их я тоже знаю, — сказала Бо. — С чего это вы якшаетесь с таким человеком, как он?

— Не по своей воле, честно! — сказал Коннер. — Он держит нас в заложниках!

Услышав это, Бо разгневалась донельзя. Она вышла из гроба и шагнула к Человеку в маске. Ничего страшнее он в жизни своей не видел. Ллойд прицелился в неё, но Бо не испугалась.

— Не подходи, или я выстрелю! — крикнул он.

— Ты больше не сможешь мне навредить, — сказала Бо.

Она потянулась к нему своими мёртвыми холодными руками, и Человек в маске выстрелил в неё — третьей и последней пулей. Бо Пип посмотрела на дыру, которую оставила пуля у неё в груди, и только больше разъярилась.

— Убьёшь меня однажды — позор тебе. Убьёшь меня дважды — позор мне! — сказала она.

— Отойди! — крикнул Человек в маске. — Я тебя предупреждаю!

— Твои угрозы так же пусты, как твоя душа, — сказала Бо Пип.

Ллойд попятился от неё так быстро, как только мог с раненой ногой. Он не смотрел, куда идёт, а зря, потому что споткнулся и угодил прямо в пустую могилу с безымянным надгробием. Человек в маске попытался выбраться, но внезапно из земли вырвались десятки разлагающихся рук и крепко схватили его. Они тянули и тянули его за ноги, за руки, за одежду, таща под землю.

— ПОДИТЕ ПРОЧЬ, ДЕМОНЫ! — завопил Человек в маске.

Он кричал, пытался вырваться, но их было слишком много. Чем яростнее он боролся, тем больше было рук. Даже когда Ллойд полностью ушёл под землю, его крики всё ещё были слышны, но становились всё тише и тише.

Когда они наконец совсем стихли, на надгробии появилась гравировка:

ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ЛЛОЙД БЕЙЛИ, КОТОРОГО НИКТО НИКОГДА НЕ ЛЮБИЛ.

Коннер ненавидел Человека в маске, но увидеть подобное ему всё равно было очень страшно. Гадая, действительно ли его дядя исчез навсегда, он посмотрел на Бри и обнаружил, что она тоже расстроена. В её истории о живых мертвецах стало на одного мертвеца больше.

— Что ж, для одной ночки веселья хватит, — сказала Жанна д’Арк.

— Пора спать. — Анна Болейн зевнула.

— Увидимся завтра, девочки, — добавила Мария-Антуанетта. — В том же месте в тот же час, и так целую вечность.

Женщины легли в могилы, закрыли за собой крышки и устроились поудобнее, готовясь ко сну. Бо Пип тоже направилась к своему гробу, но Бри остановила её.

— Бо? — позвала она. — Не уверена, что стоит тебе говорить, но на твоём месте я хотела бы знать правду. Довольно трудно… ладно, просто скажу как есть: Эммерих — твой сын.

Бо изумлённо уставилась на мальчика. Если бы её сердце ещё билось, оно бы сейчас заколотилось как сумасшедшее. Если бы она до сих пор дышала, у неё бы перехватило дух.

— Ты мой сын? — спросила она.

— Да, — ответил Эммерих.

— Агетта обещала найти тебе дом. Нашла?

— Да, — сказал он. — У меня есть мама, приёмная мама, и она меня очень любит.

— Это замечательно, — сказала Бо Пип. — Теперь, наверное, я наконец смогу уснуть спокойно, а не считать овец.

Эммерих посмотрел на могилу Ллойда.

— А мой отец вернётся когда-нибудь?

— Оттуда, где он скоро окажется, — точно нет, — ответила Бо Пип. — Больше он никогда никому не причинит вреда.

Она сняла с шеи небольшое ожерелье и положила сыну в ладонь. Бри и Эммерих вспомнили, что она показывала его им, когда они путешествовали с королевскими семьями по тайной тропе в прошлом году. Это была тонкая цепочка с треснутым каменным сердечком.

— Вот, тебе на память, — сказала Бо Пип. — Похоже, ты славный мальчик. Прости, что не вырастила тебя сама, но с приёмной матерью тебе пришлось лучше, чем было бы со мной. Я была слишком молода и глупа, из меня бы не вышло хорошей матери. Незачем тебе повторять мои ошибки.

— Я понимаю, — ответил он.

— Спокойной ночи, Эммерих, — договорила Бо. — Надеюсь, мы увидим друг друга во снах.

Бо Пип легла в гроб и закрыла крышку. Бри обняла Эммериха, который смотрел, как уходит его мать. Затем он взглянул на ожерелье и крепко сжал его в ладони.

— К слову о матерях, — сказал Коннер. — Пора бы найти мою и остальных.

Коннер, Бри и Эммерих поспешили в другой конец кладбища к друзьям. Чем ближе они подходили, тем громче слышались голоса остальных.

— Тужься, Златовласка! — кричала Шарлотта. — Давай! Тужься!

— А-А-А-А-А-А-А!

— Ты сможешь, милая! — подбадривал Джек жену. — Уже почти всё!

— Вижу головку! — объявила Шарлотта. — Ещё всего разок!

— ГОСПОДИ ПОМИЛУЙ, ЭТО ЧТО ТАКОЕ? — завопила Красная Шапочка громче всех. — В ЖИЗНИ РОЖАТЬ ДЕТЕЙ НЕ БУДУ!

Вскоре на кладбище послышался плач новорождённого младенца. К тому времени как Коннер, Бри и Эммерих нашли остальных, Златовласка с Джеком уже стали гордыми родителями здорового и очаровательного мальчика. От слёз не удержался никто.

Шарлотта обтёрла малыша и укутала его в полотенца, которые нашла в скорой. У мальчика были золотые кудряшки матери, волевой подбородок отца и наивное выражение лица тётушки — Красной Шапочки.

— Джек, мы теперь родители, — всхлипнула Златовласка. — У нас есть сынишка!

— Теперь мы по праву семья, — ласково сказал Джек.

— Получилось! — воскликнула Шапочка и радостно разрыдалась. — Жаль, Чарли не видит!

К рождению ребёнка она не имела никакого отношения, но Джека и Златовласку обняла так, будто и сама стала счастливой матерью.

— А как вы его назовёте? — спросил Коннер.

— Героем, — уверенно ответила Златовласка. — И будет не важно, откуда он родом, кем он станет, кто его родители, — он всегда будет героем своей собственной истории.

Когда все вернулись назад в Другой мир, Шарлотта с Джеком отвели Златовласку с Героем в пункт первой помощи на осмотр. Коннер, Бри, Эммерих и Шапочка направились прямо в комнату отдыха, чтобы рассказать друзьям о том, что случилось на кладбище и что у Джека и Златовласки родился сын.

Коннер догадался, что Корнелия всем сообщила про Человека в маске, потому что все в комнате, судя по виду, были очень расстроены и встревожены. Даже Червесельчак улыбался совсем не так радостно, как обычно. Бри и Эммерих немного растерялись при виде стольких людей, которых они никогда не встречали, но всё же как будто откуда-то знали.