Джессика Таунсенд - Вундермастер. Призвание Морриган Кроу

– Что это было?

Перед ней стоял не Готорн!

Так же тяжело дыша, на неё смотрела темнокожая девочка с заплетёнными в косу волосами.

– Каденца! – с изумлением воскликнула Морриган. – Ты что здесь…

– Он настоящий! – Глаза девочки испуганно блестели. – Про́клятый рынок! Морриган, он на самом деле… он работает прямо сейчас!

– Я видела, как туда зашёл мужчина – в Чёртов тупик! – рассказывала Каденца на бегу, увлекая Морриган за собой через толпу мимо шумных прилавков и сквозь магические завесы. – Окликнула, чтобы остановить, но он даже не оглянулся – вошёл и исчез!

– Что? – удивилась Морриган. – Ой, не дёргай так, больно! – Хватка ослабла, но руку Каденца не выпустила. – То есть ты шла мимо того тупика и случайно заметила…

– Глупости, – фыркнула она, – вовсе не случайно! Просто стала думать обо всех этих исчезновениях и о том, что ты рассказывала… и видела там… и сегодня поняла: если рынок на самом деле есть, то должен открыться как раз сегодня, верно? К открытию ярмарки, как же иначе, уж больно удобно!

– Наверное… но… Каденца, погоди!

– Вот я и решила, – не слушая, продолжала девочка, – схожу-ка посмотрю, кто туда заходит, в этот тупик… который совсем не тупик! Кстати, там теперь уже не жёлтый уровень опасности, а красный. Но тот человек всё равно прошёл, даже не почесался… а через пять минут – другой, и в маске! А потом ещё женщина, лицо обмотано шарфом – в середине лета, прикинь. Ну я и побежала тебя искать – Готорн говорил, что вы вместе идёте на базар. Искала, насилу нашла – увидела, как ты входишь во Двор Пустоты… Сюда, скорее!

– Надо хотя бы предупредить Готорна…

– Никуда твой дружок не денется. Не отставай!

Вскоре перед ними уже темнела знакомая щель между домами, неизвестно как заслужившая собственное название. Табличку у входа и впрямь поменяли, и теперь она гласила:

– Выходит, ловушка изменилась? – нахмурилась Морриган, дважды перечитав объявление.

– Наверное, раз повысили уровень… – Каденца пожала плечами. – Но ты же прошла тогда… и те, кого я видела, тоже куда-то делись – значит, проскочить всё-таки можно.

– Красная угроза… – с колотящимся сердцем Морриган глянула на девочку, затем вновь на табличку.

Про́клятый рынок – это шанс, возможный ключ к загадке Кассиэля, Паксимуса и других пропавших без вести. Найти их – значит не только помочь Юпитеру в деле розыска, но и доказать нелепость обвинений Элоизы! Может, тогда старейшины передумают?

Морриган решительно кивнула.

– Ты права, пошли!

Каденца улыбнулась, и они ступили в узкий тёмный коридор Чёртова тупика. Поначалу ничего не происходило, и даже замаячила надежда, что ловушки больше нет… но затем Морриган вдруг стала задыхаться – казалось, из лёгких разом выкачали весь воздух.

– Держись, – глухо выдавила Каденца, сжимая её руку и упрямо шагая вперёд. Морриган скрипнула зубами, инстинкт самосохранения бунтовал вовсю, требуя вернуться к воздуху и свету. – Мы пройдём, верь мне!

Внезапно Морриган поняла, что и в самом деле верит. С чего бы вдруг… и с каких пор?

Она с усилием подавила инстинкт и заставила двигаться непослушные ноги. В груди царапалась жгучая боль, голова раскалывалась…

Ура!

Прорвав невидимый барьер, Морриган согнулась, преодолевая головокружение. Прижав руки к саднящей груди, она жадно хватала ртом драгоценный воздух. Каденца, переведя дух, молча показала вверх.

Неряшливо выбеленная деревянная арка смотрелась дешёвой карикатурой на Восточные ворота с их сияющей волшебной вывеской. Чёрная надпись по верхней кромке читалась теперь до конца:

– Он всё-таки настоящий, – выдохнула Морриган.

– Я знала, – свирепо прищурилась Каденца.

На площади по ту сторону арки, уже не пустой, как в прошлый раз, кишели продавцы и покупатели – и те и другие не самого дружелюбного вида. Очарованием Невермурской ярмарки с её добрым сиянием волшебства тут и не пахло. Про́клятый рынок выглядел заплёванным, истоптанным и грязным.

– Да уж, – пробормотала Каденца, – нашему Милмаю придётся выслушать от меня пару слов. – Она пихнула Морриган локтем: – Не пялься так на них, заметят! Держись спокойно.

Легко сказать… Такое увидишь, глаза сами собой вытаращатся! Ничего подобного не было нигде на всём базаре. Слева на прилавках – свежие окровавленные потроха унтерживотных, справа – объёмистые стеклянные сосуды с заспиртованными головами и конечностями, а впереди…

– Гляди, человеческая голова! – взвизгнула Морриган, показывая на сморщенное, странно умиротворённое лицо, плавающее в желтоватой вязкой жидкости.

– Тс-с-с! – прошипела Каденца уголком рта. – Спокойно, кому говорю!

На чёрном полотняном шатре красовалась вывеска: «Покупка и продажа секретов», а чуть дальше какая-то женщина предлагала тайную переправку людей в Зимнеморскую республику и обратно «за умеренную цену».

– Зубы! – выкрикнул хозяин соседнего лотка, заставив девочек вздрогнуть. – Зубы на любой вкус! Унтер-, вундер- и человеческие – какие угодно! Налетай, покупай! Резцы, коренные, зубы мудрости, клыки и бивни! Кому для колдовства, кому для украшений – плати и забирай! Зубы! Зубы!

Чем дальше они шли, тем сумрачнее и неприятнее становились торговые ряды. Хотелось зажмуриться и кинуться прочь, к ярким цветным огням и весёлой музыке ярмарочного базара. К тому же, хотя в здешней толкотне тоже легко было затеряться, а покупатели избегали смотреть друг другу в глаза, Морриган начинала чувствовать себя какой-то слишком заметной. В самом деле две девочки без взрослых… да ещё и с золотыми буквами «W» на воротнике!

Она поспешно сорвала свою и сунула в карман.

– Сними значок! – шепнула, повернувшись к Каденце.

У небольшого шатра в самом центре площади собралась особенно густая толпа. Посетители рынка осаждали крупного мужчину мрачного вида, охранявшего вход со сворой из четырёх злобных псов на поводках. Он вёл счёт проходящим, а затем вдруг поднял руку, останавливая очередь:

– Всё, ребята, места больше нет. Удачи в следующий раз!

– Ты что, шутишь? – заревел бородатый мужчина, стоявший первым. – Я полгода ждал… Пропусти, так нечестно!

– Надо было раньше приходить! – буркнул охранник. – Сказано же было, вход ограничен. Кто не успел, тот опоздал. Знаешь же сам правила, я тебя весной тут видел.