Борис Камов - Сумка Гайдара

Позабыв, что он ничего не знает, Известный полицай однажды заявил (а магнитофон тут же записал):

— У немцев был тщательно подготовленный план ликвидации партизанского отряда. Первый этап — завязать бой у лесопильного завода; второй этап — уничтожение мелких групп.

Это было очень важное свидетельство. Ведь с послевоенных лет существовала версия, будто бы Гайдар и его товарищи на рассвете 26 октября нечаянно столкнулись с немецким обозом, который неторопливо катил в Лепляву. Версия рождала недоуменные вопросы:

как могло получиться, что Аркадий Петрович и его товарищи не услышали стука колес и копыт по промерзшей земле?

если Гайдар и еще четверо партизан натолкнулись на обоз, то почему Аркадий Петрович погиб на высокой железнодорожной насыпи? Ведь гужевой транспорт по рельсам не ходит?

наконец, последнее, самое главное: Гайдар был находчивым и рисковым человеком. И на гражданской войне, и в сорок первом он много раз выходил живым из самых гибельных ситуаций. Как же он позволил убить себя нестроевым обозникам?

А заявление бывшего полицая ставило все на свои места. Аркадий Петрович погиб не в стычке с полусонными извозчиками. Он погиб в единоборстве с могучей, отлаженной карательной машиной гитлеровской Германии.

Но как же эта машина сработала?

Я опросил около трехсот старожилов в Каневе, Золотоноше, Гельмязеве, Лепляве, Прохоровке, Хоцках и других местах.

Тридцать с лишним человек сообщили мне вполне конкретные сведения о партизане Гайдаре, с которым они сами встречались, беседовали, выполняли его поручения и просьбы.

Несколько человек из тех, кого я опросил, стали нечаянными свидетелями загадочных приготовлений гитлеровцев вечером 25 октября 1941 года. И на рассвете двадцать шестого. Но с чем были связаны эти приготовления, каков был их зловещий смысл, прояснилось позже...

И коль скоро Известный полицай делает вид, будто бы он, служа в райуправе, ничего об этих приготовлениях не знал, я попытаюсь на основе прямых и косвенных свидетельств воссоздать события одной трагической ночи.

Я расскажу, как было задумано и осуществлено убийство Аркадия Петровича Гайдара.

А началось все с малозначительного факта. Вечером 18 октября к линии фронта уходила группа полковника Орлова. Весь партизанский лагерь был взбудоражен этим событием. И никто не заметил, что в суматохе исчез Александр Погорелов.

Хватились его только утром, когда остался нетронутым его завтрак. На Погорелова это уж вовсе не было похоже: есть он всегда являлся первым.

Тогда партизаны вспомнили, что последнее время Погорелов был какой-то странный. От любой тревожной вести начинал взволнованно семенить возле своей землянки, бормоча:

— До каких же пор нам нужно будет, как зайцам, жить и каждого выстрела бояться?

Товарищи его успокаивали:

— Саша, ты же мужчина, ты же партизан, будет праздник и на нашей улице!

— Ай! — отвечал он и куда-нибудь уходил.

Несколько раз видели, что он плачет.

И вот Погорелов исчез. В отряде сначала подумали, что он сбежал домой. Такое с ним уже один раз было. И командир сурово его предупредил. И коль скоро все повторилось, в Гельмязево срочно отправили разведывательную группу. Она установила, что домой Погорелов не являлся и в райцентре его тоже никто не видел.

Возникло предположение, что Погорелова выкрала немецкая разведка.

А вечером 21 октября в отряд пришла тревожная весть. Неподалеку от партизанского лагеря находился Ганенков хутор. И верный человек сообщил:

— Днем на хуторе гуляли полицаи. Им было выставлено угощение. И, сидя за трехлитровой бутылью самогона, они проболтались, что в Комаровку понаехали немцы. Вроде бы собираются «шукать партизан».

Сведения оказались точными. На рассвете 22 октября свыше трехсот карателей двинулись в сторону лагеря. Завязался бой.

По одним сведениям, он длился часа три. По другим — гораздо больше. Но точно совершенно известно, что гитлеровцы натолкнулись на яростное сопротивление, которого не ожидали. Тем более что лагерь обороняло всего семьдесят человек.

Каратели несколько раз подымались в атаку, но партизаны отбрасывали их гранатами и ружейно-пулеметным огнем. Гитлеровцы вызвали подкрепление. На грузовиках подвезли минометы. Положение партизан стало сложным. Появились убитые и раненые. Дальнейший бой ничего, кроме новых потерь, не сулил.

И тогда командир отряда Горелов приказал:

— По пять человек с правого фланга — к переправе.

С одной стороны лагерь надежно защищало болото.

Через него была перекинута толстая спиленная сосна, которая и должна была служить переправой.

Первыми прошли женщины-разведчицы. Среди них была и Маша Ильяшенко — Желтая ленточка; она уже знала о гибели отца. Потом перевели раненых. А затем по сосне стали перебегать остальные. И тут обнаружилось, что нет Гайдара.

Командир отряда, заметив двадцатилетнего лейтенанта Скрыпника, спросил его:

— Вася, где Аркадий Петрович?

— Там, на левом фланге, с пулеметом. С ним Миша Тонковид.

— Давай, Вася, беги скоренько туда и скажи, чтобы брали пулемет и отходили. Скажи, мы все отходим.

Скрыпник побежал, но тут же бросился на землю, потому что вокруг него по деревьям защелкали пули. И дальше можно было только ползти.

...Гайдар оборудовал свое пулеметное гнездо на невысоком холме, откуда был хороший обзор. Здесь у него заранее был вырыт глубокий и удобный окоп на случай возможного боя. И кроме того, заранее было решено: в случае тревоги Аркадий Петрович отдает свой «дегтярик», к которому было всего два запасных диска, Михаилу Кравченко, а сам берет немецкий пулемет МГ-34, для которого удалось захватить большой запас металлических лент. Они легко и быстро укладывались в круглые магазины.

...Отбивая со своего холма длинными очередями новую попытку гитлеровцев прорваться в лагерь, Аркадий Петрович неожиданно для себя с тревогой заметил, что немецкие пули взбили фонтанчики песка и земли с левой стороны его окопа.

Это было признаком тревожным. Получалось, что, пока одна часть солдат пыталась (или делала вид, что пытается) взять лагерь в лоб, другая обходила тот же лагерь слева, норовя зайти в тыл партизанам. И еще Аркадия Петровича огорчило, что он не заметил: когда же противник начал этот маневр?

Гайдар приподнял пулемет, легко переставил его на левый край окопа и пока что наугад, выведывая, куда же все-таки каратели пробрались, выпустил одну за другой несколько коротких очередей.