Виктор Песиголовец - Силудар-трава

— Тогда ступайте прямо по этой улице, — улыбнулся в бороду старец. — Выйдите за поселок и увидите рощу. За ней — табун лошадей. Скажите пастухам, что вас прислали им на подмогу. За свой труд получите на обед хлеб, брынзу и чечевицу с курицей. А если захотите остаться на ночь, то можете рассчитывать также на вкусный ужин и ночлег.

Мальчики, не мешкая, отыскали пастухов — трех молодых парней и стали вместе с ними присматривать за пасущимися лошадьми.

Вечером, когда приблизилась пора возвращаться в поселок, Славомир поднялся на вершину холма, расположенного возле рощи. Захотел с высоты посмотреть на местность, чтобы решить, в каком направлении им с Таликом следует пойти завтра утром.

Солнце уже садилось, но было еще совсем светло. Мальчик поглядел в одну сторону — туда, где на горизонте тонкой полоской зеленел лес, в другую — на унылый пейзаж далекой пустыни. Потом переместил взгляд сначала на долину, усыпанную кустами боярышника, крушины и фисташки, а затем — на другой берег реки, где они с Таликом встретили утром медведя.

И тут Славомир пораженно вскрикнул. За потоком бирюзовой воды он увидел множество людей. Почти все они группками сидели на траве и что-то ели. Лишь некоторые были заняты делом — возились со сбруей, точили мечи и кинжалы, чинили большие прямоугольные щиты из шкур верблюдов. Кругом пестрели походные шатры и стояли крытые арбы. В стороне от лагеря паслись или лежали на земле дромедары вперемешку с лошадьми.

Мальчик стрелой слетел с вершины холма и рассказал пастухам об увиденном. Один из них сразу же побежал в поселок, чтобы сообщить старейшинам о кочевниках, разбившим лагерь за рекой.

Оказалось, их не ждали, потому что обычно они совершали набеги не в конце весны и начале лета, а осенью или зимой.

Главный старейшина, тот самый старец, у которого Славомир и Талик просили работу, собрал жителей поселка на сходку и печально известил:

— Сейчас мы совершенно беззащитны перед врагом. Ведь все наши мужчины, способные держать в руках оружие, отправились в дальний поход, на помощь нашим братьям, живущим на востоке. Поэтому нам придется бросать все свое добро и уходить в лес.

— Но у нас много грудных детей, немощных и больных стариков, которые не перенесут тяготы пути, — возразили главному старейшине женщины.

— Что же вы предлагаете? — спросил старец.

Женщины ответили:

— Послать гонца в соседнее селение за подмогой, а самим оставаться здесь. И пусть будет, что будет!

— Подмога придет не раньше, чем к полудню завтрашнего дня, — с тяжким вздохом проронил старик. — А кочевники могут напасть на рассвете.

Жители поселка уже хотели расходиться, так и не придя к единому мнению, как вдруг в центр вышел взволнованный Славомир и низко поклонился на все четыре стороны:

— Дозвольте мне слову молвить!

Старейшины посмотрели на него с удивлением, но говорить разрешили.

И тогда мальчик предложил:

— Давайте попробуем напугать кочевников! Когда хорошо стемнеет, на берегу реки разложим много костров. А позади них с большим шумом станем гонять туда-сюда табун лошадей. На берегу растет много всяких кустов, и врагам вряд ли удастся разглядеть, что возле огня никого нет…

На какое-то мгновенье над толпой людей повисла тишина. А потом раздался громкий голос главного старейшины:

— Предложение юного чужеземца не лишено мудрости! Если все устроить так, как он предлагает, кочевники вполне могут решить, что у реки расположился на ночлег наш отряд, и уйдут до рассвета, не пожелав вступать в открытый бой.

После этих слов старец распорядился послать всех здоровых жителей в рощу собирать хворост и сносить его на окраину поселка.

Когда возле крайнего дома выросла большая гора дров, была уже поздняя ночь. Каждый взял по вязанке и отнес на берег реки. Хворост разложили на двадцать кучек, и возле каждого оставили людей с кремнем и кресалом.

— Поджигать только тогда, когда пастухи с гиканьем и свистом десять раз прогонят лошадей туда-сюда! — приказал главный старшина. — Потом табун прогнать еще десять раз. Пусть кочевники думают, что воины все прибывают и прибывают.

Так и поступили.

Огонь поддерживали всю ночь.

Когда взошла утренняя заря, измученные жители поселка увидели, что на противоположном берегу реки никого нет. Враг ушел, не дожидаясь рассвета.

Все — и стар, и млад — начали ликовать и благодарить Славомира.

— За то, что придумал такую хитрость и спас всех нас от гибели или порабощения, мы выполним любую твою просьбу! — пообещал главный старшина мальчику.

Тот, поведав, куда и зачем они с Таликом идут, попросил рассказать, как найти Анатолийскую землю.

— Чтобы достичь ее, нужно пройти через лес и взобраться на плоскогорье, — ответил старец. — Мы на лошадях доставим вас до середины этого леса. А дальше вам придется идти самим.

Когда провожатые помчали обратно в свой поселок, оставив Славомира и Талика посреди смешанного леса, солнце уже перевалило за полдень.

Под сенью разлогих дубов, сосен и платанов было прохладно. Вокруг звонко пели птицы, в воздухе витал неповторимый аромат цветов, сновали вездесущие пчелы и мотыльки.

Разговаривая, мальчики бойко шагали по хорошо наезженной дороге. И вскоре дошли до того места, где она разветвлялась на два рукава — широкий и узкий, больше похожий на тропу.

Озадаченно переглянувшись, друзья остановились и стали гадать, куда им лучше направиться — налево или направо.

Но придти к единому мнению не успели. Впереди послышались громкие крики и топот лошадей.

Славомир и Талик бросились в заросли багряника и залегли.

Через секунду на дороге показались несколько богато одетых всадников с мечами в руках и золоченая карета, запряженная шестеркой белых лошадей. Вдруг один из всадников, сраженный стрелой, вылетел из седла и замертво свалился на землю. За ним — второй, третий… В этот момент с диким гиканьем карету настигла орава чумазых и оборванных мужчин. Двое ловко перескочили со своих черногривых коней на облучок и в мгновение ока расправились с двумя стражниками, закованными в латы, а потом отобрали поводья у кучера. Карета остановилась.

— Боже мой, это лесные разбойники! — шепнул Талик Славомиру. — Не шевелись!

К карете подъехал красноносый здоровяк с косматой бородой и, привстав в седле, со смехом постучал палицей по крыше:

— Все, господа, приехали! Милости просим!

Дверца распахнулась. В проеме показалась женщина, одетая в платье прислуги. Она в ужасе посмотрела на разбойников и нерешительно спустилась на землю. Следом из кареты вышла очень красивая и благородная девушка. На ней был богатый наряд — распашной кафтан, подпоясанный кушаком, шаровары и остроносые башмаки. На голове — тонкое покрывало и диадема с жемчугом и драгоценными каменьями, а на руках и ногах — массивные золотые браслеты.