Генри Винтерфельд - Детективы в тогах

- Брось. Сам знаешь, - ответил Публий мрачным голосом.

- Я ничего не знаю, - тихо промямлил Руф.

К нему шагнул Антоний и зашептал:

- Твоя жизнь в опасности. Из-за того, что ты размалевал стену храма.

Руф замотал головой в искреннем изумлении.

- Я намалевал что-то на стене храма? Вы, наверное, спятили? Что намалевал? Какой стене?

- Не притворяйся! - сурово произнес Юлий. - Ты написал "Кай - болван" на стене храма Минервы. Разве ты не понимал, что храм посвящен императору?

Руф оглядел своих друзей в полной растерянности. Потом вдруг стал ухмыляться.

- Вы просто хотите разыграть меня. Ха-ха, ничего не выйдет.

- Мы здесь не для того, чтобы шутить, - зло оборвал его Муций. - Дело гораздо серьезнее. Быстро одевайся и пошли.

И тут Руф потерял терпение.

- Оставьте меня в покое! - закричал он. - Клянусь, я никогда ничего не писал ни на каких храмах. Это, должно быть, кто-то другой. И если вы мне не верите, то тем хуже.

ПОЧЕРК

Мальчики были поражены. Им и в голову не приходило, что в конце концов виновником может оказаться кто-то другой.

- Поклянись! - потребовал Муций.

- Клянусь! - уверенно повторил Руф, подняв правую руку.

Муций обернулся и обвел своих друзей подозрительным взглядом.

- А что скажут остальные? - с угрозой произнес он.

- Это сделал конечно же не я, - злобно отозвался Публий. - Я и так часто говорил Каю в лицо, что он болван. Зачем бы я стал писать об этом на стене?

- Может, виноват кто-то из рабов Виниция? - предположил Антоний. - Кай мог сыграть с ним злую шутку, например подложить крапивы к нему в постель. В отместку раб написал на стене храма: "Кай - болван".

- Где найдется в Риме раб настолько сумасшедший, чтобы осквернить храм? рассудил Юлий. - Это мы - болваны, - медленно продолжал он, метнув на Руфа недоброжелательный взгляд. - Разве Клавдия не говорила, что Кай сразу узнал почерк Руфа?

- Ложь! - запротестовал Руф. - Как это мог быть мой почерк, если я ничего не писал?

Муний нахмурился.

- Но Каю кажется, что он знает твой почерк очень хорошо.

Руф принужденно рассмеялся.

- Хорошая шутка. Кай слишком глуп, чтобы узнать чей-либо почерк. Ведь он едва умеет читать.

Но друзья Руфа даже не улыбнулись. Они серьезно смотрели на него. Больше шутить ему не хотелось. Руф замолк и задумался. Наконец он с облегчением вздохнул.

- Я могу доказать, что это не мой почерк, - ликующе сказал он.

- Как? - спросил Муций.

- Дайте мне навощенную табличку! - распорядился Руф. - Я напишу: "Кай болван", и вы тут же увидите, что каракули на храме не мои.

Простая и разумная мысль всем понравилась. Руф взял в руки стиль и табличку и приготовился нацарапать известные всем слова.

- Но ты должен писать, как всегда пишешь, - предупредил Юлий.

- И пиши такими же большими буквами, как вчера вечером в школе, - указал Муций.

Руф кивнул. Он сидел скорчившись на кровати, наклонив голову набок, и старательно выводил буквы. При этом он то и дело нервно проводил кончиком языка по губам. Закончив трудиться над образчиком своего почерка. Руф вручил навощенную табличку Муцию.

- На! Вот как я пишу! - уверенно произнес он.

Мальчишки столпились позади Муция. И дружно уставились на табличку.

- Ну? - занервничал Руф. - Почему вы молчите?

- Хм, - промычал Муций, смущенно потирая нос.

- В точности как на стене храма, - решил Антоний, обладатель отличной памяти.

- Нет, - возразил Флавий, - совсем не похоже.

- По правде говоря, я не помню, как выглядит надпись на храме, - признался Муций.

-И я не помню, - подхватил Юлий.

- Давайте сейчас же проверим, - предложил Антоний, выхватив табличку из рук Муция. - Я сбегаю к храму и сравню оба почерка.

- Подожди, я с тобой, - сказал Публий. - Иначе, когда вернешься, будешь рассказывать нам невероятные истории.

- Хорошая мысль, - одобрил Муций. - Но будьте осторожны, чтобы вас не поймали возле храма, особенно с этой табличкой в руках.

- Можешь на нас положиться, - заверил его Антоний и поспешил к двери, а вслед за ним заторопился и Публий.

В комнатушке нависла неловкая тишина. Руф упрямо не смотрел на друзей; он сидел, рассеянно разглядывая свои ноги, торчащие из-под одеяла. Немного погодя мальчик неуверенно спросил:

- А почему сегодня никто не пошел в школу?

- Боги великие! - воскликнул Муций. - Мы чуть не забыли сказать тебе. Ксантипп простил тебя.

Руф взглянул на друга, едва веря своим ушам.

- Ксантипп... простил меня? - промямлил он. - Значит, он не собирается говорить с моей матерью?

- Нет, - успокоил его Юлий. - Ксантипп просто хотел хорошенько напугать тебя.

Руф сидел совершенно ошеломленный.

- Если бы я только знал... - едва слышно прошептал он.

Ho никто не обратил внимания на его слова.

- После каникул ты сможешь вернуться в школу, - сообщил Флавий.

- Видишь ли, у нас у всех сейчас каникулы, - объяснил Юлий и принялся пересказывать историю нападения на Ксантиппа.

- Но кто же мог напасть на него? - удивленно спросил Руф, когда Юлий закончил свой рассказ.

- В этом-то и загадка, - сказал Муций. - Но самое смешное, что ничего не украли, не считая нескольких глупых книжонок по математике и картинок. - И стал рассказывать Руфу о Клавдии и угрозах ее отца.

Руф был потрясен, узнав, что сенатор хочет донести на него префекту.

- Но я не имею никакого отношения к этой проделке, - заикаясь, проговорил он.

- Если это правда, мы пойдем к сенатору и так ему и заявим, - попытался успокоить его Юлий, которому стало жаль Руфа.

Все мальчики любили его: Руф был парнем что надо, всегда шутил и придумывал интересные игры. Они услышали, что возвращаются Антоний и Публий. Еще не успев дойти до двери, Антоний прокричал:

- Почерк одинаковый! - Он вбежал в комнату, держа табличку в руке. - Я оказался прав. Надпись на стене выглядит точно так, как на этой табличке.

-Верно, - подтвердил Публий. - Ставлю золотой против одного сестерция15, что это написал Руф.

- Честное слово, это не я! - закричал Руф с болью в голосе.

- Наверняка ты, - сказал Публий.

- Нет! - настаивал Руф на своем.

Вдруг его глаза округлились, как будто он нашел ответ и сам испугался его:

- Мой почерк подделали!

- Что? Как? - потребовал разъяснений Муций.

- Кто-то скопировал мой почерк, - объявил во всеуслышание Руф.

- Но для чего? - поинтересовался Флавий.

- Чтобы люди подумали, что это сделал я, - ответил Руф, глядя в пустоту, и в его глазах читались печаль, покорность и испуг.

- Как ты думаешь, - пробурчал Юлий, - кто бы мог скопировать твой почерк?

Руф замялся, но только на секунду. Затем он тихо проговорил:

- Откуда мне знать?

- Мы теряем драгоценное время, - решительно сказал Муций. - Ты должен бежать. Мы уже придумали, где тебя спрятать.

- Ни за что, - с горячностью заявил Руф. - Если я убегу, люди наверняка подумают, что виновник - я. Даже мои родители тогда этому поверят.