Коллектив авторов - Новые головоломки Шерлока Холмса

«У меня для вас любопытная математическая задачка», – как-то днем сказал мне Холмс.

Я подозрительно взглянул на него. «Да?»

«Между 1 и 9 есть две пары чисел. Если возвести оба числа из пары в квадрат, а затем перемножить их между собой и сложить произведение с обоими квадратами, то в сумме тоже получится точный квадрат. Можете ли вы найти одну из этих пар?»

«Так, давайте уточним, – ответил я. – Два разных однозначных числа. Без нулей. Перемножить их между собой, потом каждое умножить на само себя. Сложить три результата, получится точный квадрат. Найти одно из двух возможных решений».

«Именно, – сказал Холмс. – Пар всего 81, если вы не хотите решать задачу алгебраически».

А вы сможете решить задачу?

Холмс и я шли по Риджентс-парку, возвращаясь на Бейкер-стрит после завершения неприятного «Дела о пекаре из Майда-Вейл». Дело было тринадцатого июня – эта дата запомнилась мне по причине, которая вскоре станет вам вполне ясна. Мы проходили мимо питомника; Холмс посмотрел на цветущие клумбы и знаком попросил меня остановиться. Я так и сделал, на всякий случай оглядевшись – вдруг нас преследуют?

«Вскоре наступит самый длинный день в году, – объявил он. – Мы находимся на самой границе весны и лета. Согласны?»

Я кивнул, не совсем понимая, чего от меня хотят.

«Так вот, Ватсон, скажите мне, какое сейчас время года в десяти футах под землей?»

Из Бангора в Лондон на поезде ехать очень долго, особенно с пересадками. Долина Дисинни прекрасна в своей суровости, но от Бейкер-стрит туда добираться просто дьявольски трудно. А наше возвращение было еще и омрачено проблемами с локомотивом на одной из линий.

Мы ехали уже около часа, и тут скорость резко сократилась до трех пятых от прежней. Мы на два часа опоздали на станцию назначения и, соответственно, не успели там пересесть на следующий поезд.

Проводник извинился перед нами от имени машиниста и сказал, что если бы проблема возникла всего на 50 километров позже, то мы бы приехали на 40 минут раньше и успели на поезд. Впрочем, это нас не особо утешило.

Сможете ли вы вычислить, сколько всего времени мы ехали на этом злополучном поезде?

Память – любопытная штука. Вспоминается разговор с Холмсом на эту тему, когда он предположил, что существует множество разных видов памяти: непосредственная, автобиографическая, мышечная, зрительная, слуховая, лингвистическая и так далее – и что у разных людей сильнее развиты одни типы памяти, чем другие. И действительно, был у меня приятель, который наизусть цитировал песни и стихи, мельком услышанные или прочитанные десятилетия назад, но при этом с большим трудом мог вспомнить, что делал вчера, а день рождения каждый раз высчитывал от текущей даты.

В завершение дискуссии Холмс решил проверить мою непосредственную память с помощью довольно запутанного вычисления.

«Скажите мне, какое число, если его утроить, произведение увеличить на семьдесят пять процентов, результат поделить на семь, частное уменьшить на треть, результат возвести в квадрат, из этого квадрата вычесть пятьдесят два, из частного извлечь квадратный корень, прибавить к корню восемь, а сумму разделить на десять, даст в результате всех этих вычислений 2?»

К счастью, у меня неплохая краткосрочная память. У вас же есть передо мной преимущество – вы сможете перечитать задачу в любое время.

Как вы наверняка знаете, Холмсу и мне иногда доводилось сталкиваться с весьма смертоносным типом, известным как полковник Моран. В свое время Холмс считал его вторым из самых опасных людей в Лондоне, причем совершенно справедливо.

Одно из происшествий, заставивших Морана уйти в отставку из армии, было связано с жестоким огнестрельным оружием, которое он изобрел лично. В то время как раз прозвучал призыв улучшать оружие, и тем, чьи изобретения будут соответствовать строжайшим требованиям, обещали серьезные денежные премии. Моран предложил магазинную винтовку собственной конструкции, которая, по его утверждению, могла сделать 60 выстрелов, по одному выстрелу в пять секунд.

Да, оценочная комиссия, состоявшая из доброхарактерных людей, была изначально отрицательно настроена к предложению Морана. Даже в то время он уже имел репутацию жестокого, почти неконтролируемого чудовища. Тем не менее, техники испытали его оружие. Комиссия обнаружила, что винтовка Морана действительно делает 60 выстрелов за пять минут, а затем ответила отказом, заявив, что оружие не соответствует заявленным параметрам. Моран был в бешенстве; через шесть месяцев он превратился в преступника, специализировавшегося на убийствах и карточном шулерстве.

Справедлив ли был отказ комиссии?

Вы наверняка знаете о великолепном шедевре мистера Джозефа Пакстона, Хрустальном дворце. Однажды Холмс и я оказались внутри этого внушительного здания из стали и стекла. Некто по имени Эндрю Ходдер должен был посетить дворик Альгамбры, и по некоторым причинам Холмс счел необходимым проследить за ним.

Мистер Ходдер вскоре явился, уселся на одну из скамеек и начал делать зарисовки. Через минуту Холмс убедился, что Ходдер явно проведет здесь немало времени, и протянул мне записку с восьмым словесным узлом. Как и в предыдущих случаях, он представлял собой десять рядов по три буквы:

В узле были скрыты три связанных между собой десятибуквенных слова: первые буквы на первой строчке, вторые – на второй, и так далее.

Одним ясным весенним утром мы встретились с Уиггинсом; у мальчишки было очень хорошее настроение. Когда мы осведомились о причинах, он рассказал, что вчера помог престарелому садовнику своего знакомого выкопать канаву, и за это ему хорошо заплатили.

«Он хотел дать мне три полукроны [4], – слегка восторженно сказал Уиггинс. – Сказал, что это все, что ему заплатили за канаву, но, поскольку почти всю работу сделал я, да еще и по первому зову, он отдаст деньги мне. Я, впрочем, взял ровно столько, сколько мне причиталось. Жадность вредна для дела, а так, может быть, он снова когда-нибудь позовет меня помочь».

«Это достойно всяческих похвал, – сказал я. – Какой же была твоя доля?»

Уиггинс ухмыльнулся и подмигнул Холмсу. «Я так надеялся, что вы об этом спросите, доктор! Смотрите. Старик Барнабас копал с той же скоростью, что я выбрасывал из канавы лишнюю грязь. Я же копал вчетверо быстрее, чем он выбрасывал из канавы грязь. Сами понимаете, мы оба вовсе не хуже выбрасываем грязь, чем копаем. Это просто более медленный процесс, а усилия и для того, и для другого каждый из нас прикладывает одинаковые. Скажите мне, сколько я должен был взять себе?»