Виринея Кораблева - Не входи в стеклянный дом, или Удивительный июнь. Книга для любознательных детей и их родителей

Я ошеломленно смотрю на улицу и действительно вижу фигуру старухи, пересекающей двор, с огромной сумкой в руке.

– Нет, можно даже лучше! – не унимается подруга. – Зачем тебе бензин напрасно тратить? Она уже скоро назад придет! Так ты к ней лучше слетай – вот на этом! – и она, трясясь от смеха, показывает на Митькины воздушные шары, связанные вместе ниткой и висящие на ключе шкафа.

– Бабка прибежит к подъезду, хлопнется на лавочку, чтобы отдохнуть, как всегда. А тут ты с балкона вылетаешь, приземляешься на асфальт и говоришь:

– А вот и я! Вы рады?

Светка с хохотом падает на кровать, а я только сейчас вполне осознаю, что произошло. Да это же был сон! И трамвай, несущийся сквозь бурю, и мы с подругой, в ногу идущие по плитам, и Марья Степановна со своими мышами, и упрямый Сашка, и преданная Пика… Но почему? Ведь наши приключения разворачивались так же ярко и зримо, как в жизни! И все-таки окончательно ясно, что я просто спала и никуда не ездила ни на каком трамвае!

Я потрясенно прислоняюсь к стене у кровати. Светка, увидев это, сразу перестает смеяться.

– Ну, ладно, Ир, – тихо говорит она. – Я больше не буду, извини. Не летай ты совсем, если не хочешь!

– Знала бы ты, что мне снилось! Тогда бы уж точно не смеялась, как дурочка, – сердито бросаю я подруге. – И в этом сне, между прочим, ты тоже была. И бабка, и Сашка Иноземцев.

Светка с интересом смотрит на меня и ждет, что я расскажу. Только теперь я замечаю: в руках у нее какая-то большая и толстая книга, заложенная полоской бумаги.

– Зачем это? Мы что, опять с тобой читать будем, как «Гарри Поттера»? – ехидно спрашиваю я.

– Да нет, при чем тут «Гарри Поттер»! – сразу загорается подружка, не замечая моей подначки. – Ты знаешь, я вчера никак уснуть не могла. Только вспомню, как эта мышь на ступеньке сидит, хвостом машет и нам большой палец показывает, ну, ты знаешь, сразу начинаю думать: что тут не так? – и верчусь с боку на бок. И знаю: не то странно, что Пика ведет себя, как человек. Это и раньше было! Она только кусается, как мышь, а остальное… И, понимаешь, я не выдержала, встала ночью и нашла вот эту книгу. Смотри!

Она подала мне том, и я прочитала на темно-вишневой обложке тисненное золотом название: «Энциклопедия животных». Ну, и что? Я вопросительно посмотрела на подругу, а она открыла книгу на том месте, где была закладка:

– Теперь смотри сюда! – Светкин голос звучал победно.

Сверху на странице было крупно написано: «Семейство грызунов». И дальше более мелким шрифтом: «Представители этого семейства относятся к классу млекопитающих. На территории нашей страны обитает около ста пятидесяти видов этих животных, многие из которых очень вредят сельскому хозяйству…» Ну, это я и так знаю. Пика вредит нам, а не сельскому хозяйству, что не оправдывает ее ни в каком смысле! Я опять вопросительно взглянула на подругу. Она ткнула пальцем в рисунки на середине страницы:

– Посмотри на них. Вот мыши!

Картинки действительно изображали разные виды этих зверушек; полевку, степную пеструшку, домовую мышь и даже какую-то желтогорлую. По-моему они были очень похожи на Пику. Но я так-таки не могла понять, из-за чего волнуется Светка. А она после долгой паузы с надеждой спросила меня:

– Ну, теперь ты понимаешь, почему она не мышь?

– А кто? – тупо осведомилась я. – На зайчика что-то совсем не похожа… Хотя он тоже грызун…

Подруга даже завыла от досады на мою глупость. Я невольно подумала, как она изменилась за эти несколько дней: раньше и представить было нельзя, что Ковалева сможет издавать такие звуки. Коротко и резко выдохнув воздух, Светка уже спокойно (даже подозрительно спокойно, как полной идиотке) сказала мне:

– Ты видишь, какие у них лапки?

Я видела. Обычные. Как положено у мышей.

– Сосчитай пальцы! – задушенным голосом посоветовала мне подруга.

Я посчитала. Четыре. Причем у всех.

– А у тебя сколько? – совсем уже ласково поинтересовалась Светка.

– Пять, – на всякий случай подумав, ответила я.

– Ну, так вот! – завопила подружка, ударив рукой по раскрытой странице. – Значит, у них нет большого пальца, понимаешь?! И не могут они сжать кулак и выставить большой палец вверх! Нет его! Теперь ты согласна, что наша Пика – не мышь?

– Согласна, – тихо сказала я, понурившись, в полной прострации из-за своего скудоумия.

Ну, почему я в последнее время так пасую перед Светкой? Просто обидно до слез! Вот и теперь она, только взяв с полки книгу, сразу сообразила все про эти пальцы. А я, как говорится, смотрела туда же, а видела фигу…

– Ничего, Ир, – утешила меня подруга, заметив, что я чуть не плачу от досады. – Это ты еще не проснулась. Я сегодня ночью тоже не сразу обо всем догадалась – наверное, час «Энциклопедию» читала и рисунки смотрела. Там на другой странице – суслики, хомяки, крысы всякие, – тоже грызуны. Я, знаешь, думала сперва, что Пика – это такая замаскированная крыса, они ведь очень умные и бесстрашные. Но и человеку всегда больше всех вредили, хотя рядом с ним жили и питались. И справиться с ними было никому не под силу, кроме Гаммельнского крысолова – а это, как известно, сказка. Я, понимаешь, когда хорошо рассмотрела серую крысу, – Светка перевернула страницу, – она еще называется пасюк, сразу поняла, что наша мышь – это не то. Пика – не такая злая.

Действительно, довольно крупный, по сравнению с другими своими родственниками рядом, пасюк на картинке выглядел устрашающе. Он стоял на задних лапах и что-то, насторожившись, высматривал. Его длинная морда со вздыбившимися усами выражала такую дерзость, хитрость и звериную жестокость, что меня передернуло.

– Да, – сказала я, подняв глаза на подругу. – Такой грызунчик точно не будет слушать «Гарри Поттера» и огорчаться, что я взяла мамины серьги…

– И радоваться, что мы накормили Сашку, – закончила Светка. – Ты знаешь, мне только одно обидно – что я про эти пальцы случайно догадалась, когда уже хотела книгу на полку ставить. А должна была логически.

– Ты что?! – закричала я. – Да ты молодец! И пускай случайно; главное, мы теперь знаем: Пика – не крыса, но и не мышь.

– И вообще неизвестно кто, – грустно сказала подруга. – И как это точно выяснить, я пока не представляю.

Опять двадцать пять. Вот всегда Светка так: нет ей покоя, пока она не поймет до конца то, что хочет. А тут – будет ли вообще конец? И, однако, пора хоть кофе выпить: утро-то уже давно началось.

– Слушай, ты завтракала? – оторвала я подружку от печальных дум.

– Нет! Когда мне было? – Светка горько вздохнула. – Я утром, только проснулась, сразу к тебе побежала, рассказывать, такая радостная! А получается, что я опять про нее ничего не знаю. Подумаешь! Мы вот тоже с тобой – не кошки, шерсти у нас нет. Ну и дальше что?