Коллектив авторов - Литература (русская литература XX века). 11 класс. Часть 1

Цикл «На поле Куликовом», включающий 5 стихотворений, – одно из центральных произведений третьего тома «Родина». Связанный своим содержанием с известным историческим событием – Куликовской битвой 1380 года, когда русские воины под предводительством великого князя московского Дмитрия Ивановича Донского разгромили полчища золотоордынского хана Мамая, блоковский цикл не только и не столько произведение на историческую тему, сколько произведение о современности, а точнее – о неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего.

Поскольку в основу цикла положен конкретный исторический факт, у него есть и своеобразный «сюжет». В первом стихотворении показано движение воинов по полю боя («Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами // Степную даль»). Но содержание его неизмеримо богаче. Оно выполняет роль пролога и вводит в цикл широкую тему России. Необычна его ритмическая организация: сочетание длинных (пятистопных, а в первом стихе и шестистопного) и коротких (трех– и двустопных) ямбических стихов помогает поэту передать противоречие между внешним спокойствием «неподвижной» Руси («Река раскинулась, течет, грустит лениво // И моет берега») и напряженным, тревожным ожиданием предстоящего («Летит, летит степная кобылица // И мнет ковыль…»). Постепенно темп скачки и настроение тревоги нарастают. Возникает каскад кратких предложений и восклицательных интонаций:

Именно в этом стихотворении поэт «дерзнул» вместо привычного эпитета «матушка-Русь» предложить свой, предельно личный: «О, Русь моя! Жена моя!» Некоторых его современников подобная вольность шокировала (например, М. Горького). Досадное недоразумение! Оппоненты поэта не принимают в расчет, что в блоковском контексте (а это контекст всей лирической трилогии) слово «жена» употребляется вовсе не в обычном житейском, а в символическом смысле, напоминая о высоком поэтическом идеале молодого Блока, о соловьевской «вечной женственности».

Зато всеми безоговорочно были приняты строки, с предельной силой выразившие сущность времени, да, пожалуй, и человеческой жизни в целом: «И вечный бой! Покой нам только снится // Сквозь кровь и пыль…»

Если первое стихотворение написано пятистопным хореем, то в третьем ритм меняется: пятистопный хорей чередуется здесь с трехстопным. Возникает новая тема. На берегу Непрядвы перед героем возникает символический образ – «Ты». Сначала герой только предчувствует ее появление («В темном поле были мы с Тобою…», «слышал я Твой голос сердцем вещим // В криках лебедей»). Но вот «Ты» здесь:

Но кто же эта загадочная «Ты»? Быть может, просто любимая женщина? Или Божья Матерь? Или сама Россия? Символический образ допускает различные толкования. Но бесспорно одно – это воплощение светлого идеала, который помогает герою выстоять в самых суровых испытаниях времени.

Завершающее стихотворение цикла окончательно проясняет его общий замысел. Обращаясь к прошлому, Блок не ставил перед собой цели воспитания современников в духе воинской доблести и патриотизма, как, скажем, Лермонтов в «Бородино» («Да, были люди в наше время!»). В прошлом он искал соответствия настоящему, а в настоящем – прошлому. «Куликовская битва, – писал он в примечании к циклу, – принадлежит <���…> к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди». И, по его убеждению, время «возвращения» наступает. Грядут решающие перемены, по своей суровости, размаху и значению не только не уступающие битве на поле Куликовом, но, может быть, и превосходящие ее. Отказавшись от слишком подвижного, «частушечного» четырехстопного хорея (первый черновой набросок), Блок обращается к более «строгому» классическому четырехстопному ямбу:

Этими мужественными стихами, устремленными в будущее, поэт завершает свой замечательный цикл.

Стихотворение А. Блока «Россия» – самое известное из цикла «Родина». В нем слиты воедино чувство любви к Родине и вера в ее будущее возрождение. Однако чтобы оценить по достоинству глубину и своеобразие этого стихотворения, остановимся на истории его создания. В первой публикации оно содержало вдвое больше строф, чем в последующих. Блок изъял ряд строф полностью, а некоторые переделал. Что же убрал поэт и почему? Во-первых, две строфы, где говорится об ископаемых богатствах России:

Казалось бы, это неопровержимая истина. Еще Некрасов писал: «Ты и убогая, ты и обильная…» Но для А. Блока важно, что его любовь к России не связана с ее богатствами. Он принимает ее в унижении и нищете, и в этом проявляется подлинная любовь («Да, и такой, моя Россия, // Ты всех краев дороже мне»).

В стихотворении выражено чувство нераздельности личной судьбы поэта и судьбы Родины, органическое ощущение национальной стихии, любовь к неброской деревенской природе, внимание к народному слову, наконец, к традициям отечественной литературы. Уже в первой строфе образ тройки может вызвать ассоциацию с гоголевской Русью-тройкой. А следующая строфа вновь заставляет вспомнить о лермонтовской «странной любви» к отчизне:

И далее развертывается чисто блоковское чудо «перетекания» образа женщины в образ родины, и наоборот. Его Россия – женщина-красавица то ли из сказки, то ли из жизни. Ее красота – «разбойная», непокорная.

Поэтому даже во власти «чародея» она «не пропадет», «не сгинет». Только «забота затуманит» ее «прекрасные черты». А далее снова образ женщины незаметно переходит в образ родины:

Заключительная строфа – шестистишие. Она возвращает к началу стихотворения – теме тройки, теме пути. Она устремлена в будущее («И невозможное возможно»). А блеснувший «в дали дорожной мгновенный взор из-под платка» и звенящая «тоской острожной глухая песня ямщика» возвращают к непокорной, «разбойной красе» России и напоминают о «высоких и мятежных днях», приближение которых пророчески предсказано поэтом в его циклах «На поле Куликовом» и «Ямбы».