Андрей Васильченко - Пули, кровь и блондинки. История нуара

На уровне стиля неонуар заметно разнится с классическим нуаром, что выразилось в нескольких принципиальных моментах. Неонуар отличается тем, что преступный сговор строится на личном предательстве — преступник может предавать отдельного человека либо же совершать измену в глобальном масштабе, угрожая экономике в целом или национальной безопасности. В фильме «Жар тела» у адвоката Неда Расина начинается страстный роман с Мэтти Уолкер — замужней женщиной. На самом деле Мэтти планирует избавиться от своего мужа и хочет прибрать к рукам его немалое состояние. Нед убивает ее мужа, и, казалось бы, преступление совершено идеально, однако коварная женщина планирует избавиться от своего подельника. Основой этой ленты стала канва событий, изложенных в классической «Двойной страховке». В «Кидалах» Лилли обманывает своего босса-гангстера, а затем предает своего же собственного сына. Семейное предательство лежит в основе ленты братьев Коэнов «Фарго». В ней Джерри Лундегаард (в исполнении Уильяма Мейси) предает и свою жену, и своего тестя. Он заказывает похищение супруги, чтобы затребовать деньги на выкуп у тестя, однако план дает сбой.

На уровне психоанализа нуар является отражением наших подсознательных страхов, наших темных мыслей, наших худших кошмаров. Неонуар, подобно нуару классическому, использует такой элемент, как предзнаменование преступления. Минимальными, почти скупыми средствами нагнетается обстановка, создается ощущение неизбежности ближайшего насилия. В качестве примера можно привести «Бешеных псов» Тарантино. После провалившегося ограбления группа преступников, один из которых тяжело ранен и истекает кровью, пытаются выяснить, кто из них «крыса», повинная в провале заранее разработанного плана.

Как говорилось выше, в нуаре добро и зло как понятия слабо различимы, а иногда и вовсе перепутаны местами. Двойные моральные стандарты, сложные побудительные мотивы, несоответствие между словами и делами заставляют аудиторию почувствовать неуверенность и даже мучительную двойственность главного героя. В фильме Джона Даля «На запад от красной скалы» (1992) Майкл Уильямс (Николас Кейдж) был случайно принят за наемного убийцу. Его сначала нанимает супруг, чтобы избавиться от жены, а затем перекупает жена, чтобы избавиться от неверного супруга. Пораженный моральным убожеством жителей маленького городишки Майк пытается покинуть его, но это не так-то просто, так как он пересек невидимую грань, которая в Красной Скале отделяет добро от зла. В «Секретах Лос-Анджелеса» Бад Уайт в исполнении Рассела Кроу стоит в стороне, когда его коллеги жестоко избивают заключенных. Он не вмешивается в этот эксцесс, но в то же самое время отказывается свидетельствовать во время внутреннего расследования против своего напарника (сочетание зла и благородства). Почти никто из персонажей нуара не воспринимают себя как однозначно хороший или однозначно плохой — они вообще не задаются этим вопросом. Если история рассказана и показана мастерски, то уже сам зритель определяет, где проходит граница между двумя мирами.

В нуаре впервые проявилась тенденция, которая была доведена до максимальной выразительности уже в неонуаре. А именно главный персонаж не является положительным героем, более того, является антитезой тому, как принято показывать героев в классических голливудских фильмах (приключения и вестерны). В нуаре действие сосредоточено на отчаявшихся людях, которые сохранили капельку надежды на то, что, возможно, их жизнь когда-то улучшится. Они существуют на периферии того, что принято называть нормальной жизнью, их главная задача состоит в том, чтобы просто выжить в жестоком и хаотическом мире. Беспорядок царит как внутри них самих, так и снаружи. Подобные персонажи не отличаются особой храбростью и безусловным следованием принципам. Например, уже само название фильма «Обычные подозреваемые» подразумевает, что речь в нем пойдет о преступниках. Однако и сам фильм, и его сюжет оказываются «обманкой», уловкой, на которую попадаются изображенные в ленте полицейские, а вместе с ними и зрители. В фильме Люка Бессона «Леон» речь идет не просто о добром человеке, который помогает оказавшейся в сложной ситуации девочке-сироте, но о безжалостном убийце, что создает сложную гамму ощущений в его восприятии.

Когда главным действующим лицом многих фильмов неонуарной волны становится преступник, то история рассказывается с его точки зрения. А это невольно приводит к тому, что зритель идентифицирует себя с криминальным элементом, погружает себя в криминальный мир. Если говорить о «Леоне», «Обычных подозреваемых», «Бешеных псах», «Криминальном чтиве», «Кидалах», то зрителю предлагается именно криминальный взгляд на вещи. Зритель начинает видеть в преступниках людей, смотреть на мир их глазами, а вместе с тем открывает в себе пугающую темную сторону собственной же личности. Эти главные персонажи — вовсе не положительные герои, но вместе с тем они завораживают, а потому заставляют наблюдать за их жизнью на экране. Их история — это своеобразный аттракцион, возможность почувствовать себя в рисковых переделках, при этом без малейшего риска для собственной жизни.

В отличие от прочих жанров герои нуара редко обретают в финальной сцене фильма покой и чистую совесть. Зачастую они сожалеют о сделанном, например о том, что задержали преступников. Герои нуара нечасто учатся на собственных ошибках, что не исключает того, что они способны на отчаянные поступки, но это редко является благородным деянием. Когда Джерри Лундегаард из «Фарго» понимает, что инсценированное похищение его жены пошло не по плану, что гибнут люди, он в первую очередь беспокоится не по поводу своей супруги, а о том, как бы скрыть хищения на автостоянке, которой управляет. Впрочем, бывают и исключения, как, например, в «Секретах Лос-Анджелеса», когда Бад и Эд объединяют усилия, так как с ними хотят расправиться продажные полицейские. Но в любом случае герой нуара остается отчужденным и изолированным, как в физическом, так и психологическом смысле. В этом отношении нуар во многом созвучен психологическим триллерам.

В неонуаре претерпел изменение и такой распространенный персонаж, как роковая красотка. Если в классическом нуаре она была источником угрозы, то в неонуаре стала символом во многом неоправданных надежд. Она словно сколок с лучшей жизни: богата, красива и умна. Однако подчас это все является напускным, а сама фатальная женщина, как и всегда, рассматривает главного героя лишь в качестве инструмента, предназначенного для исполнения ее тайных планов. В качестве примера можно привести легендарную картину Пола Верховена «Основной инстинкт». Герой Майкла Дугласа, детектив Ник Каррен, рискует своей жизнью ради подозреваемой в убийстве Кэтрин Треммел (наверное, самая известная роль Шерон Стоун). В «Секретах Лос-Анджелеса» героиня Ким Бесинджер становится заложницей собственной же привлекательности. Она работает в службе эскорта, выступая в качестве двойника Вероники Лейк. Она соблазняет решительного и грубого Бада, но затем предает, так как намерена использовать для своих планов другого полицейского. В неонуаре главный персонаж буквально одержим роковой женщиной. Это предполагает известное количество сексуальных сцен. Впрочем, они не являются самоцелью, а всего лишь иллюстрируют эротическое опьянение, в которое погружается главный герой. Сексуальность может быть зашифрована в названиях фильмов. В качестве примера можно привести достаточно провокационно звучащие «Основной инстинкт» и «Жар тела».