Терри Пратчетт - К оружию! К оружию!

И это было только начало.

Собачья иерархия довольно проста. Фидо всего лишь задавал вопросы – обычно приглушенным голосом, поскольку кусал в тот момент чью-нибудь лапу – пока не добрался до главаря самой большой стаи одичавших собак. В народе – в смысле, среди собак – до сих пор ходили истории о легендарной схватке между Фидо и Брехливым Бешеным Артуром – ротвейлером с одним глазом и очень плохим характером. Большинство животных не сражаются насмерть – только до тех пор, пока не сдастся противник. Фидо было невозможно победить; он был маленьким, но очень резвым серийным убийцей в ошейнике. Фидо висел на разодранной в клочья шкуре Брехливого Бешеного Артура до тех пор, пока тот не сдался, после чего, к немалому изумлению самого Артура, Фидо его прикончил. В этом пуделе было что-то необъяснимо упертое: засуньте его под пескоструйную машину минут на пять, и он (вернее то, что от него останется)… все равно откажется сдаваться. И не дай вам бог после такого поворачиваться к нему спиной .

А все оттого, что у Большого Фида была большая мечта.

– Какие-то проблемы? – осведомился Моркоу.

– Этот тролль оскорбил того гнома , – заявил гном Рукисила.

– Я услышал, как исполняющий обязанности констебля Детрит отдал приказ младшему констеблю… Хрольфу Пижаме, – ответил Моркоу. – Что в этом оскорбительного?

– Но он же тролль !

– И что?

– Он оскорбил гнома!

– Это был всего лишь военно-технический термин, – вмешался сержант Колон.

– Этот чертов тролль не далее как сегодня спас мне жизнь! – выкрикнул Дуббинс.

– Зачем?

– Зачем? Зачем ?! Затем, что это моя жизнь – вот зачем! Так уж случилось, что я к ней очень привязан.

– Я вовсе не хотел сказать…

– Заткнись уже, Абба Рукисила! Что ты вообще понимаешь, гражданский? Почему ты так глуп? Ааргх! Я слишком мал для всего этого дерьма!..

В дверном проеме показалась тень. Форма тела Углеморды была практически горизонтальной. Все его отвесные поверхности были испещрены темными трещинами. Глаза подозрительно горели красными огнями.

– А теперь ты его еще и отпустишь? – простонал гном.

– У нас нет оснований держать его под зам-ком, – пояснил Моркоу. – Тот, кто убил господина Крюкомолота, был достаточно маленьким, чтобы протиснуться в дверь гнома. Тролль его размера сделать бы этого не смог.

– Но все знают, что он скверный тролль! – возопил Рукисила.

– Я ничего не делал, – огрызнулся Углеморд.

– Нельзя отпускать его прямо сейчас, сэр! – прошептал Колон. – Эти бешеные гномы его порубят!

– Я ничего не делал.

– Согласен с тобой, сержант. Исполняющий обязанность констебля Детрит!

– Сэр?

– Рекрутируй его в Стражу.

– Я ничего не делал.

– Но так нельзя! – выкрикнул гном.

– Не хочу я ни в какую Стражу, – проворчал Углеморд.

Моркоу наклонился к его уху.

– Вон там стоит сотня гномов. С огромными тяжелыми топорами, – прошептал он.

Углеморд моргнул.

– Я вступлю.

– Приведи его к присяге, исполняющий обязанности констебля Детрит.

– Разрешите пригласить еще одного гнома, сэр? Чтобы сохранить паритет?

– Валяй, исполняющий обязанности констебля Дуббинс.

Моркоу снял шлем и вытер лоб.

– Кажется, все проблемы улажены, – сказал он.

Толпа молча смотрела на него.

Моркоу широко улыбнулся.

– Всем спасибо, все свободны.

– Я ничего не делал.

– Да… но… – пробормотал Рукисила. – Слушай, если старину Крюкомолота убил не он, то кто тогда?

– Я ничего не делал.

– Расследование пока не закончено.

– Ага! Выходит, ты не знаешь?

– Скоро узнаю.

– Да? И когда же, скажи на милость, ты узнаешь ?

– Завтра.

Гном растерялся.

– Ну ладно тогда, – неохотно ответил он. – Завтра так завтра. Но чтобы завтра, и ни днем позже!

– Хорошо, – кивнул Моркоу.

Толпа рассосалась или, по крайней мере, немного рассеялась. Тролли, гномы, люди – если они истинные граждане Анк-Морпорка – никогда не стремятся расходиться по домам, если уличное представление не закончилось.

Исполняющий обязанности констебля Детрит так раздулся от гордости и пафоса, что костяшки пальцев его рук почти перестали касаться земли. Он оглядел свое воинство суровым каменным взглядом.

– Слушать сюда, скверные тролли!

Детрит сделал паузу, дав возможность мыслям перекатиться в нужном направлении.

– Слушайте и запоминайте! Теперь вы в Страже, ребята! Ета работа с огромными возможностями! Я занимался ею всего десять минут и уже получил повышение. Я прошел курс подготовки для работы на улицах среди гражданских. Вот, ета ваша дубинка с торчащим гвоздем. Вы будете есть ее! Вы будете спать на ней! Если Детрит прикажет прыгать, вы только спросите… какого цвета? Мы всё будем делать согласно числам! А чисел у меня очень много!

– Я ничего не делал.

– Приведи себя в порядок, Углеморд! И помни: в твоем рюкзаке лежит фельдмаршальская пуговица!

– Я ничего не делал… и не брал.

– А теперь ты соберешься и выложишься на все тридцать два! Нет! Лучше на шестьдесят четыре!

Сержант Колон ущипнул себя за переносицу.

«Мы живы, – думал он. – Тролль оскорбил гнома в присутствии толпы других гномов… Углеморд… в смысле, тот самый Углеморд , по сравнению с которым Детрит просто господин Невинность… теперь свободен и служит в Страже… Моркоу уложил на мостовую Майонеза… А потом пообещал все выяснить до завтра, а теперь уже вечер… И несмотря на это мы еще живы…

Капрал Моркоу совершенно чокнутый.

Но что это там? Собаки воют? В такую жару все сходят с ума…»

Ангва слушала, как воют собаки, и думала о волках.

Она несколько раз присоединялась к стае, поэтому неплохо разбиралась в волчьей жизни. Эти собаки волками не были . Волки в целом – миролюбивые существа и довольно простые. Волчий вожак чем-то напоминал Моркоу. Он чувствовал себя в диком лесу примерно так же, как Моркоу на улицах города – то есть как дома.

Собаки были сообразительнее волков. Волки не нуждались в разуме. У них хватало других достоинств. Но собаки… Их наделили разумом люди – хотели они того или нет. Собаки определенно стали злобнее волков. Это качество тоже досталось им от людей.

Большой Фидо превратил свою банду одичалых собак в то, что невежды называли волчьей стаей. В нечто вроде шерстяной машины для убийств.

Ангва огляделась.

Вокруг нее стояли большие собаки, маленькие собаки, толстые собаки, тощие собаки… и все до одной блестящими возбужденными глазами смотрели на вещавшего пуделя.

Речь шла о Судьбе.

О Дисциплине.

О Естественном Превосходстве Собачьей Расы.

И о Волках. Правда, воображаемые Большим Фидо волки не имели ничего общего с теми, которых лично знала Ангва. Они были крупнее, свирепее и мудрее. Они были Королями Леса и Ужасом Ночи. Они носили звучные клички типа Быстрый Клык или Серебристый Хребет. Они были тем идеалом, к которому обязана стремиться каждая собака. Они были мечтой.