Диана Джонс - Рыцарь на золотом коне

А в субботу утром Фиона позвонила и сказала, что слегла с ветрянкой.

– Ветрянка же только у маленьких бывает! – закричала Полли, не сдержав досады.

– Я ею в детстве не переболела, – резко ответила Фиона. – И вообще могла бы посочувствовать. У меня все жутко чешется, и я чувствую себя препаршиво. А выгляжу – просто кошмар! Жалко, что свидание вслепую сорвалось, но мой кавалер хлопнется в обморок, как только меня увидит. Пригласи Нину.

Полли не могла вынести и мысли о том, как Нина кокетничает с Эдом или разоряется про сексуальность Моцарта. Она сказала себе, что у Нины наверняка другие планы, и отправилась одна.

Паб «Полторы мили» оказался на самой окраине Мидлтона, можно сказать уже за городом.

Перед ним был дворик в тени раскидистого старого дерева. Квартет сидел за столиком под деревом. «Очень деликатно с их стороны», – подумала Полли. Она-то уже приготовилась соврать, что ей восемнадцать.

Еще не дойдя до столика, Полли обнаружила, что за ним сидят шесть человек. Пока она соображала, как же так, от ее взгляда не ускользнуло, что квартет после Австралии выглядит загорелым и поздоровевшим. Том, вольготно развалившийся в кресле, был в новых очках, а волосы у него выгорели на солнце добела. Зеленая рубашка подчеркивала загар. Пятой была сидевшая рядом с ним Мэри Филдс. Шестым, рядом с Полли, как ни поразительно, оказался Лесли.

– Лесли! – воскликнула Полли, зайдя ему со спины. – Куда ни придешь – всюду ты!

Лесли обернулся и просиял. Все приветственно загалдели: «Привет, Полли!» Эд, подтянутый и кудрявый, вскочил и принес ей кресло. Сэм поднялся во весь рост, и улыбка у него была словно длинный коричневый мазок. Анна подбежала к Полли и обняла ее. Глаза у Анны были очень ясные и яркие, и на ней было темно-розовое платье, которое подчеркивало, что загорела она сильнее всех. Мэри Филдс с улыбкой сказала: «Ну, привет!» К тому времени, как Полли со всех сторон насовали всякой всячины – стакан сока, два пирога со свининой, рулет с сыром, чипсы, жареный лук и коктейльную вишенку, – она была на седьмом небе. Да, на седьмом небе, повторяла она про себя. Том не делал ничего, только коротко улыбнулся ей со своего места рядом с Мэри Филдс.

– Быстренько допивай сок, – сказал ей Эд. – Это всего лишь прикрытие для нарушения закона. У нас праздник.

– Поводов для праздника у нас два, – сказала Анна. – Первый – вот.

Она открыла сумку, вынула оттуда книгу и передала Полли.

– А второй – нам предложили записать пластинку! – сказал Сэм.

Ему это было так приятно, что таить новость дольше он не мог.

Полли поймала себя на шальной мысли: хорошо, что не случилось чего похуже.

– Наконец-то нас нашла слава! – сказал Эд. – Хотя бы чуточку. Кстати, не только слава, но и деньги.

– Это здорово, я за вас ужасно рада! – искренне сказала Полли.

Она посмотрела на книгу и ахнула. Книга называлась «Нигдешние сказания», а авторами ее значились Эдвард Дэвис, Томас Линн, Сэмюэль Ренски и Анна Эйбрахам. Обложка была дымчато-сине-зеленая с розовыми проблесками пламени, а на переднем плане красовался зловещий тощий силуэт сухого болиголова.

– А кто придумал обложку?

– Издатель, – ответила Анна. – Мы только сочинили рассказы.

Сэм с Эдом принялись наперебой рассказывать Полли, как им пришло в голову заняться сочинительством:

– Понимаешь, мы уйму времени проводили в разъездах, приходилось часами сидеть и ждать, вот мы и придумали рассказывать друг дружке всякие истории, чтобы скоротать время. Все началось с Тома. А может, с Анны? Короче говоря, записывать их предложил Том, это точно. Ну, мы и стали их записывать и читать вслух, и говорили друг дружке, где вышла полная ерунда, и переписывали, а Том печатал их на машинке. Потом, когда мы были в Нью-Йорке, Анна тайком от всех взяла и послала их в издательство. Когда нам сказали, что напечатают сборник, мы так и попадали!

Они гордо улыбались Полли, а та листала книжку.

– Вот было бы здорово прочитать, – сказала она. – Можно, я возьму ее ненадолго?

– Это твой экземпляр! – сказал Том. Он обратился к ней чуть ли не впервые за день. – Мы специально припасли.

– Само собой, при условии, что я не стану класть раскрытую книгу лицом вниз! – сказала Полли и впервые за день перехватила его взгляд. – Спасибо. Спасибо вам огромное!

Внимательно рассмотрев подарок, Полли обнаружила на титульном листе все четыре автографа. Она была тронута. Это была честь для нее.

– А теперь – праздновать, – сказал Эд. – У всех не налито? Отлично.

Они с Сэмом вытащили из тени под столом две бутылки шампанского. Лесли с ужасом и восторгом покосился на Полли. Они еще ни разу в жизни не пробовали шампанского. Самое большее, что доставалось Полли, – бокал-другой красного вина за рождественским ужином. По правде говоря, теперь, четыре года спустя, когда Полли с усилием выкопала в памяти этот эпизод, она дивилась, что потом так замечательно держалась. Она помнила, как Эд согнулся, извлекая пробку, как длинные кривоватые пальцы Сэма откупоривали вторую бутылку. Раздалось два коротких громких хлопка. Пробки взлетели в крону дерева. Сэм с Эдом, воровато озираясь, наполнили пенным шампанским стаканы Полли и Лесли, а потом выпрямились и с достоинством, не таясь, налили бокалы остальным. Из-за соседних столиков на них таращились.

Они выпили – за книгу, за пластинку, за Австралию. К этому времени в голове у Полли слегка поплыло. У Лесли, видимо, тоже: он даже сказал, мол, шампанское действует быстро. Полли помнила, что Анна передала по кругу австралийские фотографии. На некоторых из них было трудновато сосредоточиться.

– Те, на которых все размытые, не в фокусе и без голов, снимал Том, – сказал кто-то.

– Раньше я неплохо фотографировал, – печально признался Том. – Похоже, разучился.

Тут разговором завладела Мэри Филдс, которая, конечно, чувствовала себя немного не у дел – так с пьяной жалостью подумалось Полли. Оказалось, несколько лет назад она работала в Австралии медсестрой. Хотела купить там дом, но ее обжулили. Лесли и Полли были предоставлены друг другу. Сначала они просто развалились в креслах, улыбаясь. Полли помнила, как глядела снизу вверх на крупные листья и прослеживала в них массивный скелет ветвей. «Эти листья словно парят, – думала она. – Воплощенная музыка».

– Ты-то как тут оказался? – спросила она Лесли.

– Меня Том пригласил, – ответил Лесли. – За тобой приглядеть.

– За мной не надо приглядывать, – сказала Полли, ощутив болезненный укол обиды. – Кроме того, Тома ты совсем не знаешь.