Кейт Андерсенн - Адреналин для Рины

– Кто-то ведет себя, как типичная женщина, – покачал Зеленый головой.

– А кто-то и есть женщина, – отрезала Рина. – Типичнее некуда. И, прав был Виктор Гюго, затяну себе петлю на шее, спасая того, кто меня погубит. Мы едем или нет, товарищ контрабандист?

– Куда твое проклятие делось? – недоумевающе спросил Бродяга.

– Не знаю, – пожала Рина плечами. Оно приходит, когда ему в голову взбредет. Была б она у него…

– Приготовьтесь, пристегнитесь, – объявил Зеленый, доставая снова свою волшебную штуку.

– Это секстант? – спросил Бродяга.

– Октант, – коротко бросил Зеленый, нажимая на газ. Вот и пойми его: то обиженный, то озорной, то резкий, то серьезный, то всезнайка… Какая сумасшедшая за него замуж вышла?..

Тряхнуло на этот раз не так сильно. Но глаза Рина почему-то закрыла. Словно не веря, что чудо произойдет и сейчас она окажется в Индии. А если закрыть глаза, то чуду произойти легче. Так казалось, во всяком случае.

– Открывай глаза, типичная женщина, – услышала она громкий шепот над ухом.

– Не фига себе! – присвистнул Бродяга.

– Бродяга! – воскликнула Рина возмущенно. – Последи за лексиконом, а то… За окном… все было какое-то желтое под голубым небом, еще более ослепительным, чем в Сицилии…

– А где… джунгли? – потеряла Рина всякую уверенность.

– Там, где им и положено, – отвечал Зеленый с явной издевкой, освобождая спутницу от ремня безопасности.

– Но мы…

– Это же пирамиды! – подскочил кошак, всматриваясь в даль. – Серьезно, Перри? – по его тону можно было подумать, что кот сейчас расцелует Зеленого. – Здесь же котов ценят, как богов! Скорей, – он прыгнул контрабандисту на колени и стал царапаться в дверь, – скорей, откройте же мне дверь!

Зеленый усмехнулся и выпустил кота.

– Египет? – прищурилась Рина с недоверием, все еще прилипая к окошку. Желтая пыль желтой пустыни… И вдалеке впереди видны эти самые пирамиды… И верблюды… И… – Египет! – не могла она сдержать радостного восклицания. – Но почему?

– Хна и в Египте производится.

Пьерито повязал бандану, вылез со своего места и обошел внедорожник кругом. Рина все не могла поверить. Кто он, этот контрабандист, что… Впрочем, какая разница – Египет или Индия? Она знала, что он может, и это не делает его особенным и…

– Будешь выходить? – открылась ее дверца, и девушка чуть не вывалилась наружу. Ее ждала ладонь рыжего Перри. – Нам на рынок пора.

– А… да, – кивнула Рина, зарекаясь чему-либо удивляться. Тут телепорты на каждом шагу, в конце концов. – Идем на рынок. Конечно. И купи мне какую-нибудь шаурму, пора позавтракать.

– Шантажист из тебя серьезный, – покачал Пьерито головой. – Свитер не хочешь снять?

– Я же не просто так тебе отдаю сэра Айву, – возразила Рина, избавляясь от лишнего слоя полиэстра. Воздух сухой, ветер дует в глаза пылью, словно пытаясь запугать мумиями, и… так жарко.

– Идем, – потянул Перри ее за руку.

Рина хотела выдернуть ладонь и заявить, что он еще сутки назад считал ее жалкой заикой, так с какой стати теперь… Но не стала. Незачем выяснять отношения с тем, с кем ты скоро попрощаешься навсегда.

– Идем, – согласилась она и пробрюзжала: – А то вместо действий только языкам треплем. Так мне дома не увидать.

– Я не понял, – сердито посмотрел на девушку Зеленый. – Ты что, планируешь вернуться в свой Задрюпинск?

– С чего еще Задрюпинск? – возмутилась Рина. Они вошли в первый ряд маленького рынка на краю пустыни. Запахи специй, дымки восточных кушаний, ароматы благовоний, краски ковров и сувениров, толпа и гомон торговцев, покупателей, туристов и искателей приключений… Окружили со всех сторон сплошным стрессом и сказкой. Рина сжала руку спутника крепче. Потеряться здесь – смерти подобно. Но восторг заставил ее восхищенно раскрыть рот.

– А не Задрюпинск? – лукаво вернул Зеленый к теме. – Да и какая разница – неужели у тебя там такая интересная жизнь? Чем ты там занималась?

– Интересная или нет – неважно, – возразила Рина, сжимая губы плотно. – Зато упорядоченная.

– Не думал, что ты такая скучная, – фыркнул Зеленый, вылавировав на соседнюю улочку с палатками торговцев. Тут кто-то орал про лучшие солнечные очки Polaroid по низкой цене. Все как в привычном мире. – Жизнь должна быть яркой и состоять из безумств.

– Когда-то я тоже так думала, но теперь переросла такие мысли, – ответствовала Рина, оглядываясь по сторонам с интересом. – Еще Черчилль сказал, что кто в юности не был революционером, у того нет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором, у того нет мозгов. Безумства всегда должны быть под контролем.

– Ужасная теория. Хотя то, что цитата принадлежит Черчиллю – спорно.

– Только сегодня! Жемчужина Нила! Купите флакончик для своей девушки, молодой человек! – протиснулся к ним пузатый торговец в разноцветном полосатом халате и тюбетейке.

– Никакой он мне не молодой человек, – плечом отпихнула Зеленого Рина подальше, все же не отпуская его ладонь.

– Господин, – обратился к торговцу Зеленый, не смутившись ничуть, – моя девушка не терпит духов, она совсем неправильная. – Торговец закивал, а Рина надулась. – Зато живо интересуется менди. У вас есть этот порошок? Как он называется?.. – Перри досадливо щелкнул пальцами. Рина силилась вспомнить, что такое менди. Но не могла, как ни пыталась.

– О, саиб, – вдруг сделался торговец почтительным. – Менди – это в Индии, вы же понимаете…

Рина фыркнула. Она говорила, что надо ехать в Индию. Чего ему стоило-то, этому контрабандисту, свой октант направить на…

– Не могу поверить, что у такого купца, как вы, нет хны, – протолкнулся Зеленый уже к палатке торговца в полосатом халате.

Рина с любопытством воззрилась на прилавок, оставаясь все еще слишком близко от Перри. Сколько интересных вещей! Мелкие и старинные подвески, тарелки с зеркальным дном, где смешно отражаются разноцветные лица толпы, сосуды из всяких разных металлов, документы вроде папируса, поддельные, конечно, чаи в пакетиках, кальян, целая вешалка с сумками и кошельками из льна, статуэтки. А у соседа все завалено коврами…

Зеленый тем временем торговался с хозяином, не обращая внимания на толпу туристов. Он вел себя так, будто во всем мире остался только он один. Даже пригрозил пойти к другому торговцу. Рина прищурилась. В своей бандане, рубашке и брюках он казался тут настолько же уместным, как и на итальянской пьяцце. Как ему удается быть своим везде?.. А она в Эмэндэмсе точно выглядит как один из туристов, который так и просится, чтоб его надули.

– Мадам, шарф самой Нефертити! – вдруг кто-то стал ей тыкать прямо в лицо легкие ткани.

Рина испугалась и отодвинулась к Перри. Тот усмехнулся и приобнял ее за талию. Замечательно. Но это только для спасения собственной шкуры. На время.