Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

А сам приблизился к окну и осторожно выглянул наружу. Так… Охранник с ружьём, Богданов, еще какой-то парень… Перед ними на снегу лежит собака. Кровь. Собака явно при смерти…

— Это Анин брат, Ромка, — сказала из-за спины Китайгородцева Рита.

Не выдержала, тоже подошла к окну.

…Когда они вышли из дома, собаку уже волокли прочь. На снегу оставался кровавый след.

— Что случилось? — спросил Анатолий у Богданова.

— Хозяйский сын застрелил пса, — ответил тот вполголоса.

— За что?

— Ты у него спроси, — сплюнул Андрей Ильич с плохо скрытой досадой.

Телохранитель всмотрелся в стоящего неподвижно парня.

— Обкурился? — догадался Китайгородцев.

— Ну, ты же видишь? Подошел к охраннику, отнял ружье и стал стрелять. Хорошо, что не по людям… С него станется.

Весь путь до гостевого дома Рита прошла под руку с телохранителем, боясь остаться одна даже на мгновение.

— Все было так хорошо, — говорила она едва слышно и осторожно оглядывалась по сторонам. — Ты бы видел, как нам с Анькой было весело там, на курорте! Если бы я знала, что она живет в таком кошмаре, ни за что бы не согласилась приехать к ней в гости.

— Ничего особенного здесь не происходит. Все нормально.

— Ты что! — округлила глаза Рита, ещё крепче сжимая руку Китайгородцева. — Наверное, думаешь, что я совсем маленькая и ничего не замечаю? Тапаев только сегодня осмелился на меня взглянуть — да и то из-за того, что с тобой хотел встретиться, а до этого прятался! Еще Аня говорит, что у него есть пистолет… Он же боится! Ты понимаешь?

— Вообще, я бы на вашем месте отсюда уехал, — намекнул Анатолий.

Может быть, девчонка изменит в конце концов свое решение, насмотревшись на здешние страсти, да и отбудет в Москву? Костюков вот прилетит сегодня ночью, он Риту и увезет…

— Нет, — вздохнула Рита и покачала головой. — Неудобно.

— Почему же?

— Как я Ане объясню? «Понимаешь, подружка, — скажу я ей, — у вас тут очень неспокойно, поэтому я уезжаю, а вы оставайтесь, пусть с вами будет то, что будет». Да?

— Можно Аню забрать с собой в Москву, — подсказал осторожно Китайгородцев.

Он еще надеялся выпроводить девчонку в Москву. А если она и Аню с собой заберет — это будет хороший вариант!

— А её отец? А гости? А весь этот праздник?

«Не уедет», — понял Анатолий и сказал:

— Сегодня прилетает мой товарищ. Я перепоручу вас его заботам.

— Почему? — вскинула голову девушка.

Даже остановилась.

— Мне поручили помочь Тапаеву…

— А как же я?

Как ребенок, обнаруживший вдруг, что он никому не нужен. У взрослых — свои дела, свои заботы, а от него отмахиваются, как от назойливой мухи.

— Рядом с вами будет мой товарищ, — успокоил он ее. — Мой коллега. Очень хороший человек.

Рита была расстроена и не могла этого скрыть. Лично для Китайгородцева все оказалось полной неожиданностью. Он и предположить не мог, что для девчонки так уж важно, кто рядом с ней находится — тот телохранитель или этот.

…У самого гостевого дома им повстречался Виталий Степанович. Он шёл торопливым шагом, полы пальто развевались. Спешил к своему подопечному, судя по всему. Роман сегодня всем придал работы.

— Ты знаешь, кто это? — шёпотом спросила девушка, когда Виталий Степанович скрылся за деревьями. — Врач. Он Ромку лечил в Москве. Аня говорит, что Ромка его страшно боится.

— Почему?

— Что-то он там такое с Ромкой делал. И у бедного парня теперь на этого типа — рефлекс, как у собаки Павлова. Боится он его, в общем.

В доме стояла тишина, какая бывает только в местах, которые уже давным-давно оставлены людьми.

— Давай попьем чаю! — попросила Рита. — Что-то меня знобит.

— Вы не заболели?

— Нет, это нервное. Я испугалась там, возле собаки. Очень боюсь крови. Ужасно боюсь.

Она явно хотела как можно дольше оставаться рядом с Китайгородцевым. Только чтобы не быть наедине с собой в своей комнате.

Он принес кипятку. Рита сидела в кресле, забравшись в него с ногами. Обхватила себя руками за плечи, словно ей было зябко. Телохранитель накрыл ее пледом.

— Спасибо, — улыбнулась девушка.

— У меня есть коньяк. Я добавлю его в ваш чай, если не возражаете?

— Почему ты постоянно говоришь мне «вы»?

— Я со всеми своими клиентами на «вы».

— А я не хочу, чтобы на «вы»!

— Хорошо, если вам так удобнее.

— Если тебе так удобнее, — поправила она его.

— Ну да, естественно.

— Тебе трудно бывает, наверное?

— Ты о чем?

— Клиенты самые разные попадаются, да?

— Разные, конечно, но проблем это не создает. Просто подстраиваешься под него, вот и все.

— Капризные попадаются?

— Случается.

— И как же ты с ними?

— Как и со всеми. Охраняю.

— Хи-и-итрый! — засмеялась Рита. — У тебя на всё готовы дипломатичные ответы…

— Ты пей чай, пока он горячий.

— Я пью.

Сделала глоток, зажмурилась от удовольствия.

— О! Это ты здорово придумал — чтобы с коньяком.

Выпила чай, торопясь и обжигаясь при этом. Откинулась на спинку кресла — волосы разметались, во взгляде появилось умиротворение.

— Еще чаю? — спросил Китайгородцев.

— Да.

Она смотрела на него с задумчивостью во взгляде:

— А ты заботливый.

— По службе стараюсь, — буркнул Анатолий.

— Нет, ты и в жизни надёжный, мне кажется. У тебя жена есть?

— Нет.

— Странно.

— Ничего странного. У меня образ жизни — как у моряка. Месяцами не бываю дома.

— Так ты берись охранять только тех, кто постоянно живет в Москве.

— А что толку? — засмеялся Китайгородцев. — Его в Москве охраняешь, потом у него начинаются проблемы, он уезжает куда-нибудь в Лондон, чтобы отсидеться и переждать смутные времена… Ну, и ты с ним, естественно, мигрируешь.

— Все-таки Лондон — это круто.

— Но мы же с тобой не про Лондон сейчас, а про семью?

— Да, я помню. А как ты в телохранители попал?

— Курсы закончил, и меня взяли.

— Другой работы не было, что ли?

— Не понял?

— Почему именно в телохранители подался?

— А почему идут именно в учителя? В пекари? В машинисты? В футболисты? У каждого ведь жизнь как-то складывается. У меня сложилась вот так.

— Нравится?

— Вполне.

— Чем же нравится? Зарплатой?

— Ты когда-нибудь видела людей, которые своей зарплатой были довольны на все сто? — усмехнулся Анатолий.

И Рита — тоже. Кажется, страхи понемногу ее оставляли.

— А чем же тогда? Тем, что это круто?

— Разве круто?

— Конечно! — убеждённо сказала Рита. — Пистолет за пазухой, приёмчики там всякие, чуть что — всем лежать лицом в асфальт… Я бы тоже так хотела, если бы была мальчишкой.

— В жизни все гораздо иначе, как говорит один мой знакомый. Ни стрельбы, ни приёмчиков…

— Да-а-а уж! — недоверчиво протянула девушка. — Ты мне не рассказывай, пожалуйста! Видела я!