Александр Фишман - Доставить и выжить

Сейчас, в новеньком милицейском кителе с полковничьими погонами, явно индивидуального пошива, с полоской орденских колодок, в изящной фуражке с высокой тульей и с блестящими кокардами на ней, он совершенно преобразился. И голос его — звучный, хорошо поставленный, командирский, идеально подходил ко всему его облику…

— Пустите, я сказал!

Полковник решительно протиснулся между двумя "торпедами", едва не затащив их за собой в купе. Сержант неудобно изогнулся, пропуская его.

— Что здесь происходит, я спрашиваю!

— Да вот, — Лавин уже не придерживающий Плотникова, развел руками. — Обыскивают, угрожают избить палками, надеть наручники…

— Даже застрелить, — присоединился к другу Шамышов. — Посмотрите, товарищ полковник, у сотрудника автомат снят с предохранителя.

— Ну-ка! — бросил взгляд Кулаков. — Сержант, вы что, с ума сошли!

У него был такой грозный вид, что сержант немедленно дернул флажок вверх.

— Товарищ полковник!..

— Слушаю вас, старший лейтенант. Как вы объясните все это безобразие?

— Ну почему — безобразие… Поступил сигнал от граждан, что эти пассажиры…

— Так, секунду! — перебил Плотникова полковник. — Кто эти люди?

— Я их пригласил в качестве понятых.

— Вы свободны! — бросил Кулаков "торпедам" и потянулся к дверной ручке.

— А ты нам не указ, — зло прищурясь, произнес один из них. — Ты в кабинете у себя большой туз, а здесь ты обычный пассажир, как и все мы.

— Смею заверить, что это не так! — с презрением в голосе ответил полковник. — Лейтенант, помогите мне. Убедите своих статистов, что им лучше удалиться.

— Спасибо, ребята. Если понадобитесь, я вас позову, — опустил глаза Плотников.

— Сержант, закройте дверь! Спасибо! Извините, что прервал. Слушаю вас.

— По заявлению граждан, эти пассажиры везут с собой незарегистрированное оружие…

— Каких еще граждан! — вскинулся Лавин. — Выдумали это все!

— Нет, это правда.

— Тогда приведите сюда этих "граждан". Посмотрим, что они запоют!

— Я вовсе не обязан устраивать здесь очные ставки! Наша задача — проверить сигнал.

— Да какой там сигнал! Какие-то сволочи хотят ссадить нас с поезда, чтобы мы не успели на важную встречу. Или чтобы ограбить нас…

— У вас с собой большая сумма денег?

— А это уж точно не ваше дело!

— Ну хватит! — прервал перепалку полковник. — Давайте разберемся спокойно.

— Мы здесь при исполнении, и вы не должны нам мешать! — дерзко заявил ему старлей.

— При исполнении, говоришь? — прищурился полковник. — Значит так. Я заместитель начальника инспекционного отдела Главного Управления на транспорте. Полковник Кулаков. Вот мое удостоверение. Нахожусь с инспекционной проверкой региональных транспортных управлений Внутренних дел. То есть в служебной командировке. Или, пользуясь вашим определением, при исполнении. Теперь попрошу ваши документы.

Милиционеры подчинились с недовольным видом.

— Ну вот, — ознакомившись с удостоверениями, пробасил Кулаков. — А вы говорите — при исполнении. Выходит, пассажиры-то правы…

— Почему вы так решили? — лицо старшего лейтенанта пошло красными пятнами.

— Вы — территориалы, а здесь железная дорога. Не ваша юрисдикция.

— Мы находились в районе железнодорожной станции. К нам обратились граждане. Поезд отходил, некогда было соблюдать формальности. Но по "Закону о милиции", если сотрудник органов внутренних дел обнаружит преступление…

— Я знаю "Закон о милиции", спасибо, можете не цитировать.

— Если речь идет о процессуальных формальностях, мы высадим граждан на первой же станции и передадим их по подведомственности…

— Этого-то они и хотят с самого начала — ссадить нас с поезда. А сказку про оружие придумали с одной целью — чтобы у них был повод для этого! — вмешался Лавин.

— Речь идет не о процессуальных формальностях! — четко, как на докладе, проинформировал Кулаков. — Речь идет о правах человека! Возьмите ваши удостоверения, я запомнил данные… Люди торопятся, у них могут сорваться планы, сделки, потом будут иски, претензии. А отвечать транспортной милиции!

— Вы знаете этих людей?

Кулаков смерил старшего лейтенанта уничтожающим взглядом.

— Откуда?! Что вы несете!

— Значит, вы не можете гарантировать, что в их багаже нет ничего противозаконного?

— Верно, не могу!

— В таком случае, разрешите мне произвести досмотр!

— Какие у вас причины препятствовать сотруднику милиции в выполнении его полномочий? — перевел взгляд на Лавина полковник.

— В сущности никаких, — пожал тот плечами. — Просто я не доверяю именно этому сотруднику, подозреваю, что его наняли наши конкуренты. Еще подкинет что-нибудь…

— Это наглая ложь, вы ответите!

— Подождите! — осадил офицера Кулаков. — Но вы же не хотите, чтобы вас высадили с поезда? — обратился он вновь к Лавину. — У него есть такие полномочия.

— Может быть, в поезде есть другие сотрудники милиции? Им бы я доверил.

— Нету. Состав следует без милицейского сопровождения, — ответил сержант. — Если кто-то из наших здесь едет, то как частное лицо. При исполнении только мы вдвоем.

— Вы забыли про меня, — пробасил Кулаков. — Я обладаю такими же полномочиями, как вы, и даже большими, так как здесь моя юрисдикция.

— Не понял… — засунув пальцы рук за ремень, зло ощерился Плотников.

— Что тут понимать. Досмотр будет проходить под моим контролем. Не возражаете? — повернулся он к Лавину. — Как-то надо разрешить эту ситуацию…

— Другое дело. Не возражаю. Только давайте без понятых. Что-то найдете — позовете.

Друзья выставили чемодан и сумку на нижнюю полку и позволили похлопать себя через одежду — произвести личный досмотр. Затем Плотников поинтересовался, нет ли у них запрещенных предметов и, в случае, если таковые имеются, предложил добровольно выдать их, на что получил отрицательный ответ.

Досмотр занял буквально несколько минут. Старший лейтенант опытными руками перебрал вещи, а сержант проверил полки, матрасы, перегородки, отсеки…

"Дипломат", конечно же, оставили напоследок.

— Откройте, пожалуйста.

— Мне бы не хотелось.

— Опять за свое. Придется пригласить понятых и произвести изъятие.

— В кейсе — бумаги делового характера и больше ничего нет.

— В таком случае у вас нет никаких причин волноваться, гражданин Лавин.

— Характер бумаг составляет коммерческую тайну. Вы понимаете?

— Я только собираюсь убедиться, что в дипломате кроме бумаг ничего нет, а не разглядывать и изучать их. Кроме того, я никому не собираюсь раскрывать ваши тайны.

— Я готов показать содержимое "дипломата" полковнику.

— Так и сделаем! — безапелляционно заявил Кулаков, встав с нижней полки, где он сидел до этого. — Предъявляйте свои тайны!