Чингиз Абдуллаев - Третий вариант

Его не очень волновало, что с ним будет после смерти. И хотя в душе он надеялся остаться в памяти людей мудрым политиком, тем не менее сознавал, что все это тщета. После его смерти недоброжелатели поднимут вой, оппозиция захочет взять реванш, а какой-нибудь вынырнувший из толпы проходимец может захватить президентскую власть. Слишком недолговечна власть, держащаяся на одном человеке, слишком непрочна. Он провел референдум о пожизненном президентстве, но предвидел, как могут развиваться события, когда он уйдет из жизни.

Поэтому еще полгода назад он вызвал к себе начальника личной охраны и министра финансов. Начальник охраны был проверенным, испытанным человеком, на которого вполне можно рассчитывать. Министр финансов полностью зависел от его воли. Президент слишком хорошо знал многие неблаговидные дела своего министра, и достаточно было шевельнуть пальцем, чтобы от того остались одни воспоминания.

Тогда же они оба сидели перед ним, и он, медленно роняя слова, словно ему тяжело было говорить, предложил создать в Швейцарии или где-нибудь в другом, не менее надежном месте специальный резервный фонд республики. Начальник личной охраны, метнув в него волчий взгляд, сразу его понял. А вот министр оказался менее дальновидным.

— Перевести туда деньги. Какую сумму? — спросил он и, подняв глаза на президента, осекся. Он впервые видел таким главу государства. У него была улыбка вампира, он плотоядно улыбался, словно готовясь выпить кровь своего чиновника.

— Никаких денег переводить не надо, — многозначительно сказал президент. — Вообще ничего не должно идти от нас. Все деньги туда должен перевести какой-нибудь коммерческий банк. Еще лучше, если он не будет связан с нашей республикой. А номера счетов… — Он помолчал и добавил: — Номера счетов не должен знать никто. Никто, кроме нас троих.

И снова сверкнул волчий взгляд начальника службы охраны. Тот посмотрел на министра финансов и кивнул, смекнув, что тайна на троих — это уже не тайна. Но министр опять ничего не сообразил. Он считал себя слишком близким и доверенным человеком президента, не понимая, что его держат до тех пор, пока могут использовать.

— А какой банк найти? — немного растерялся министр.

— Я все сделаю, — вмешался начальник охраны, — у меня есть нужные люди. Только нам понадобится под любым предлогом перевести деньги в Москву. Для начала не очень большую сумму. Все остальное они сделают сами.

— У нас будут большие деньги, — предупредил президент.

— Да, я понимаю, — кивнул начальник личной охраны. — Они умеют это делать. Я свяжусь с Рашидом Касимовым. Он такие дела проворачивает не впервые.

— Он же глава мафии, руководит поставкой наркотиков в наш регион! — ужаснулся министр финансов. Сам взяточник и расхититель, он считал, что быть наркобароном — еще более низкая стадия падения. Начальник охраны, видимо, так не думал.

— Он выведет нас на нужных людей, — сказал он деловито, — у него большие связи с «Эпсилон-банком». Это один из крупнейших банков в России. Может, вы слышали о его руководителе? — обратился он к президенту. — Кирилл Петрович Мясников. Его в Москве все знают. Часто показывают по телевизору. Говорят, он даже летает в президентском самолете, настолько близок к руководству их страны.

— Это ничего не значит, — поморщился президент. До него иногда доходили слухи и о связях его начальника охраны с наркомафией. Раньше ему казалось, что все это лишь грязные наветы. Теперь он впервые подумал, что слишком доверяет этому мерзавцу с холодными глазами. Но ничего не стал говорить, верный своей многолетней привычке.

— Все будет как надо, — убедительно сказал начальник личной охраны.

— Как они переведут деньги в Швейцарию? А документы, бумаги? — сомневался министр. — Это ведь столько работы.

— Они все сделают сами, — повторил начальник охраны. — Там, в их банке, службой безопасности руководит бывший генерал КГБ Потапенко. Вы же о нем слышали.

— Хорошо, — наконец согласился президент. — Но сначала нужно все проверить. Откроем счет на несколько миллионов долларов. А потом начнем переводить остальные.

Так и получилось. Вначале они открыли счет на три миллиона, и все прошло блестяще. Деньги даже не переводились в Москву. Просто Министерство финансов выдавало беспроцентный кредит представителям «Эпсилон-банка», а те уже сами оформляли все необходимые документы, забирая себе пятипроцентную плату за услуги.

Все шло прекрасно. Вторая часть денег, в сумме пяти миллионов долларов, также осела в Швейцарии. Президент посчитал, что теперь можно рискнуть по-крупному. Он готовил эти деньги для своей семьи и для себя в случае вынужденного бегства за рубеж. Он понимал, что такую возможность исключать полностью нельзя. Даже если он продержится до самой своей смерти, даже если умрет на посту и будет торжественно похоронен, то и тогда его дети и внуки должны будут немедленно, не дожидаясь конца похорон, бежать из республики. Бежать, чтобы оказаться вдали от кровожадных оппозиционеров и ненавидящих его опальных деятелей, вполне способных отыграться на его семье.

После его смерти дети уже никогда не смогут вернуться в страну, не опасаясь последствий. Но если не они, то внуки в будущем, возможно, захотят посетить свою родину. Для того чтобы жить на Западе, им необходимо иметь деньги. Очень много денег. И на нормальную жизнь, и на хорошую память о бывшем президенте. И не только там, на Западе, но и здесь, в его собственной стране. А хорошую память нужно подкармливать. Всегда иметь деньги, чтобы под рукой были услужливые журналисты, политики, приспособленцы, готовые продаться за приемлемую сумму.

Спустя некоторое время президент позвонил руководителю службы безопасности и попросил прислать к нему его первого заместителя, сына своего брата, которого он поставил на эту должность в прошлом году. Племянник явился моментально. Он вошел в кабинет и, как всегда, почтительно, молча замер у дверей.

— Проходи, — позвал его президент, — давай поговорим в моей комнате отдыха.

И первым поднялся, чтобы пройти через заднюю дверь. Племянник, никогда не бывавший там, осторожно вошел следом. Он был чем-то похож на президента. Что-то неуловимое было у обоих в глазах. Может, безжалостность?

Президент оглянулся. Доверять было нельзя никому. И он включил на полную громкость магнитофон. Племянник не удивился, он молча следил за дядей.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал президент. — С сегодняшнего дня твои доверенные люди должны следить за моим начальником охраны. Только осторожно. Ты меня понял? Очень осторожно. У меня есть подозрения о его связях с мафией.

Племянник молча кивнул. Потом, покосившись на дверь, словно кто-то мог неожиданно войти, сказал: