Эрл Гарднер - Дело о дневнике загорающей

— Пойдем выпьем по коктейлю, — предложил Мейсон, — потом вернемся, посмотрим пленку и отправимся ужинать, а вы за это время напечатаете фотографии.

— Хорошо. На глянцевой бумаге?

— Так будут лучше видны детали?

— Да.

— Тогда на глянцевой, — сказал Мейсон.

— Я все сделаю к вашему приходу.

— Простите, что не приглашаем вас с собой, улыбнулся Мейсон.

— Так устроена жизнь, — ответил фотограф. — Работа есть работа, а чтобы выполнить ваш заказ, я должен оставаться в лаборатории. — Фотограф улыбнулся Делле Стрит. — Извините, что стены обклеены такими фотографиями. Женщины обычно сюда не заглядывают, а покупателям нравятся полуобнаженные красотки. А мои помощники любят снимать что-нибудь смешное.

— Не обращайте на меня внимания, — улыбнулась в ответ Делла. — Главное, чтобы эти вот мужчины, — она показала на Мейсона и Дрейка, — не забыли о еде, глядя на ваши снимки. Я страшно проголодалась.

— Через двадцать пять минут все будет готово, — пообещал фотограф. — Вы сможете взглянуть на пленку. Она, конечно, еще будет мокрая, но все равно мы поймем, что там отснято. Это прекрасный фотоаппарат, а если ваш человек умеет с ним правильно обращаться, то резкость должна быть хорошая.

— Он знает, как с ним обращаться, — заверил Дрейк мастера.

Он первым направился к лифту, нажал на кнопку вызова и заметил:

— В подобных заведениях лифты всегда так медленно двигаются, словно холодная менласса растекается. Мне уже приходилось здесь проявлять фотографии. За углом — неплохое кафе, мы там можем выпить по коктейлю и попробовать канапе. К тому же, все относительно дешево.

— Я — полностью за канапе, — объявила Делла Стрит.

Они отправились в кафе, Перри Мейсон и Делла Стрит заказали по бакарди, Дрейк остановился на мартини. Официант принес канапе.

— Я так голодна, что, наверное, проглочу их все. Тебе набежит хороший счет, Перри.

К их столику подошел продавец газет.

— Вечернюю газету не желаете? — спросил он.

Мейсон только взглянул на заголовки и сразу же достал доллар.

— Мы возьмем три.

Адвокат раздал газеты друзьям.

Заголовки гласили: «Украденные купюры найдены в трейлере у дочери заключенного».

Отчеты сопровождались фотографиями Арлен Дюваль, ее трейлера, а также приводился список цифр.

— А вот и номера купюр, которые они держали под таким секретом! — воскликнул Дрейк.

— Больше нет необходимости делать из этого тайну: купюры нашли. Они ведь не опубликовали номера не найденных.

Делла Стрит так увлеклась чтением, что совсем забыла про канапе. Официант принес заказанные ими коктейли.

Мейсон неохотно отложил газету и взял в руки стакан.

— Давайте выпьем за смятение в рядах наших врагов.

— До сих пор смятение было только в наших рядах, — заметил Дрейк. — Что ты думаешь об этих цифрах, Перри?

— Постоянно поглядываю на часы. Не могу дождаться, когда истекут двадцать пять минут. Готов поспорить, что у Сакетта был именно список украденных банкнот.

— Но откуда он его взял? Это невозможно, Перри. Он есть только у руководителя отделения ФБР нашего региона и…

— Ставлю пятьдесят долларов прямо сейчас, что это именно список номеров купюр, в общей сложности на пять тысяч долларов, из того пакета, что посылали в Санта-Ану. Мы сверим номера, напечатанные в вечерней газете, с номерами в списке. Я уверен, что мы найдем соответствия.

Дрейк замолчал.

— Так будем спорить? — спросил Мейсон.

— Пятьдесят долларов многовато, а десять поставлю. Я ведь не зарабатываю столько, сколько известные адвокаты.

— Согласен. Десять так десять.

Они допили коктейли и доели канапе.

— Еще? — повернулся Мейсон к Делле Стрит.

Она взглянула на часы.

— Времени нет. Давайте возвращаться в фотоателье, даже если нам и придется подождать несколько минут.

Они пошли назад.

Фотограф посмотрел на часы и заметил:

— Вы раньше на четыре минуты.

— Решили посидеть здесь. Очень важно выяснить, что это за цифры, — Мейсон показал на вечернюю газету. — Мы считаем, что некоторые из сфотографированных могут совпасть с номерами, напечатанными в сегодняшней газете.

— А почему они так важны? — не понял фотограф. — Ведь если их напечатали в газете, вы можете списать их оттуда и…

— Нам нужен полный список, — объяснил Мейсон. — Как улика, он имеет огромное значение.

— Наверное, можно взглянуть, — сказал фотограф.

Мейсон, Дрейк и Делла Стрит отправились вслед за ним в темную комнату. Чувствовался запах уксусной кислоты. В одном углу горел красный свет.

— У меня все готово для печати, — объяснил фотограф. — Как только пленка высохнет, я сразу же примусь за дело. Теперь уже можно включить свет.

Он зажег лампу, направился к закрытому бумагой кювету для проявления пленок, опустил руку и вынул пленку.

— Черт побери! — выругался мастер.

— Что случилось? — спросил Мейсон.

— Пленка засвечена.

— Что?!

— Все кадры. Посмотрите сами. Все черно, как ваша шляпа.

Мейсон переглянулся с Дрейком. У обоих на лицах было написано полное отчаяние.

— Наверное, твой Найлс не так хорошо знает фотодело, как утверждает. Возможно, он не плотно закрыл фотоаппарат или… конечно, он очень торопился перезарядить пленку и…

— Минутку, — прервал его фотограф. — Причина не в том, что фотоаппарат был не плотно закрыт. В таком случае испортилось бы всего несколько кадров, но не вся пленка. И то же самое произошло бы, если… не могу понять. А тут она вся черная. Видимо, сама пленка плохая.

— Такие часто попадаются? — спросил Мейсон.

— Крайне редко. Иногда, когда посылаешь пленку на проявку в лабораторию при фабрике, получаешь назад письмо с извинениями, что в процессе обработки пленка была повреждена, и компания присылает в качестве компенсации новую пленку.

— Очень успокаивает, — с сарказмом заметил Мейсон. — Черт побери, из всех пленок… Пол, это означает, что самая важная улика во всем деле проскочила у нас сквозь пальцы.

Мейсон подозрительно посмотрел на фотографа.

— Извините за то, что я сейчас скажу, но вы случайно не занервничали и не зажгли спичку?

Фотограф очень разозлился.

— Послушайте, мистер Мейсон, я занимаюсь этим делом уже двадцать два года. Я столько пленки проявил, что если их вытянуть в ряд, то они до луны достанут. В этой студии мы ошибок не делаем.

— Простите, — извинился Мейсон, — я сорвался. Я просто не могу понять, что произошло.

— Я сам не могу, — ответил фотограф.

— А с вашими реактивами все в порядке? Никто не мог ничего подмешать?

— Не думаю. Но, не сомневайтесь, я прямо сейчас попробую их еще на паре пленок. Я проверю каждый реактив в лаборатории. Я не хочу, чтобы на меня падало подозрение.