Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

— Я раньше уже видел этот фокус, — сказал Ма Жун. — Только Небу известно, как они это проделывают. Меч выглядит вполне настоящим.

Он отвернулся от окна и взял свою чашу.

Перекрывая рокот толпы, раздался неистовый вопль женщины. Цзяо Тай, не отрывавший глаз от актеров, вскочил.

— Это не фокус, братишка! Это настоящее убийство! Пойдем!

Оба кинулись вниз по лестнице и выбежали на улицу. Локтями они расчистили себе дорогу сквозь возбужденную толпу. Мальчик лежал на спине, грудь его была залита кровью. Мать упала перед ним на колени и, судорожно всхлипывая, гладила маленькое застывшее личико. Бао и его дочь с побелевшими лицами стояли в неподвижности и смотрели на жалкое мертвое тельце. Бао все еще держал в руке окровавленный меч.

Ма Жун вырвал у него клинок и в гневе вскричал:

— Зачем ты это сделал?!

Актер вышел из оцепенения. Окинув Ма Жуна потрясенным взглядом, он заикаясь произнес:

— Это другой меч!

— Я могу объяснить, господин Ма! — подал голос торговец рисом Ло. — Произошел несчастный случай!

Вперед вышел коренастый мужчина; то был надзиратель западного квартала. Цзяо Тай приказал ему завернуть покойника в циновку и доставить в судебную управу для врачебного обследования. В то время, как надзиратель осторожно поднимал мать, Цзяо Тай сказал Ма Жуну:

— Давай отведем их в трактир и попробуем во всем разобраться.

Ма Жун кивнул. Взяв меч под мышку, он обратился к торговцу рисом:

— Вы тоже пройдите с нами, господин Ло. А седобородый пусть захватит ящик и второй меч.

Он оглянулся в поисках головореза, что приставал к До, но того нигде не было.

На втором этаже трактира «Беседка зимородка» Ма Жун пригласил Бао, обеих рыдающих женщин и старого барабанщика занять угловой стол. Он налил им вина из кувшина, который не успел опустошить с Цзяо Таем, надеясь, что крепкий напиток приведет их в чувство. Затем Ма Жун повернулся к торговцу рисом в ожидании объяснений. Он знал, что До любит театр и посещает все представления странствующих актеров. Сейчас его приятное лицо с короткими черными усами и козлиной бородкой было бледным. Он поправил свою черную кисейную шапочку и неуверенно начал:

— Как вам, господин Ма, наверное, известно, этот Бао — глава труппы, прекрасный актер и акробат. — Он помолчал, вытер ладонью лицо и взял второй меч, который положил на стол старый барабанщик. — Возможно, вам уже доводилось видеть эти мечи с секретом. Клинок здесь полый, внутри свиная кровь. У него фальшивое острие длиной в несколько пальцев, которое уходит в лезвие, когда меч упирается во что-то. А со стороны это выглядит, будто острие глубоко вонзилось в тело; из-за хлещущей свиной крови иллюзия становится полной. Когда меч отдергивают, спрятанная внутри ротанговая пружина возвращает наконечник на место. Вы сами можете убедиться!

Ма Жун взял у него меч. Он заметил тонкий желобок вокруг клинка в нескольких пальцах от затупленного наконечника. Помощник судьи повернулся и ткнул острием в деревянный пол. Острие ушло в клинок, брызнула красная кровь. Госпожа Бао пронзительно закричала. Муж обнял ее за плечи. Девушка осталась сидеть, будто каменное изваяние. Старик возмущенно забормотал, теребя свою седую бороду.

— Ты бы сначала думал, братец, а потом делал! — проворчал Цзяо Тай.

— Я же должен был проверить, правда? — виновато произнес Ма Жун.

Свободной рукой он взял настоящий меч и сравнил их тяжесть.

— Оба они весят одинаково. И с виду как две капли воды. Опасное сходство!

— Меч с секретом должен был лежать сверху, а настоящий меч под ним, — сказал Ло. — После этого фокуса мальчик вскакивал, и его отец представлял танец с настоящим мечом.

Бао встал и шагнул к Ма Жуну.

— Кто подменил меч?

Поскольку Ма Жун лишь поджал губы, Бао схватил его за плечи и закричал:

— Кто это сделал, я вас спрашиваю?!

Ма Жун мягко высвободился и усадил актера.

— Именно это мы и собираемся выяснить, — сказал он. — Вы совершенно уверены, что положили наверх фальшивый меч?

— Конечно! Мы сто, тысячу раз проделывали это!

Ма Жун окликнул хозяина и приказал принести еще вина. Он поманил за собой Цзяо Тая и Ло к столу у окна. Когда они сели, Ма Жун прошептал Ло:

— Мы с товарищем смотрели из этого окна. Мы видели, как вы и высокий парень бандитского вида стоите рядом с бамбуковым ящиком и подставкой для мечей. Кто еще стоял рядом с вами?

— Я, право, не могу сказать, — нахмурился Ло. — Когда мальчик кувыркался, этот мерзкий тип — он уже довольно долго стоял рядом со мной — вдруг попросил у меня денег. Я отказал, и он стал угрожать мне. Я велел ему убираться. А потом… это случилось.

— Кто он? — спросил Цзяо Тай.

— Никогда прежде его не видел. Может быть, Бао знает.

Цзяо Тай встал и спросил актеров. И Бао, и жена, и дочь его дружно покачали головами, а вот старый барабанщик хрипло проговорил:

— Я знаю его, господин! Он каждый вечер приходил в храмовый двор на наше представление, платя всего по одному медяку. Он бродяга, а зовут его Ху Тама.

— Кто-нибудь еще приближался к подставке с мечами? — спросил Цзяо Тай.

— Откуда мне знать, я все это время глаз не отрывал от представления, — возмущенно отозвался седобородый. — Я заметил только господина Ло и Ху Таму, потому что знал их обоих. Но там было полно народу, яблоку негде упасть. Как мог я видеть, что там происходит?

— Наверное, не могли, — согласился Цзяо Тай. — А мы не можем арестовать всю толпу. — Он вновь обратился к Бао: — Вы заметили кого-либо из знакомых поблизости от циновки?

— Я здесь никого не знаю, — безжизненным голосом ответил Бао. — Мы были в Вуйи и Цзиньхуа, но в этом городе мы впервые. Я знаком только с господином Ло. Он представился мне, когда я осматривал двор храма, и любезно предложил свою помощь.

Цзяо Тай кивнул. Ему нравилось умное и открытое лицо Бао. Обернувшись к остальным, он заговорил с Ло:

— Вам лучше проводить актеров туда, где они остановились, господин Ло. Скажите им, что ближе к ночи мы ожидаем возвращения наместника, и он мигом расследует это отвратительное убийство. Завтра им следует явиться в судебную управу, чтобы уладить формальности. Затем им отдадут тело мальчика для захоронения.

— Можно мне тоже прийти, господин Цзяо? Бао — добрый малый; я все сделаю, чтобы помочь ему в этой ужасной ситуации.

— Вам в любом случае следует явиться, — подтвердил Ма Жун. — Вы — важный свидетель.

Они с Цзяо Таем встали и произнесли несколько утешительных слов убитому горем семейству. Когда актеры и седобородый вслед за Ло спустились по лестнице, два друга вновь уселись за стол у окна. Молча они опустошили свои винные чаши. Вновь наполняя их, Ма Жун сказал:

— Что ж, надеюсь, сегодня больше ничего не случится. Как только судья вернется, мы сразу же ему все расскажем. Задачка не из простых, я бы сказал. Даже для него!