Роберт Гулик - Императорская жемчужина

— Я полагаю, что скорее всего преступник — маньяк. Опасный маньяк. Я пришел к такому выводу, потому что...

Он остановился на полуслове. Ему показалось, что он услышал, как дверь тихо закрылась. Он быстро взглянул вправо, но не увидел ничего, кроме луча света над порогом. Должно быть, слух обманул его. Он прокашлялся и продолжал:

— Думаю, что я совершенно ясно представляю себе личность преступника. Главным образом благодаря курьезной ошибке, которую он совершил.

Судья заметил, что Гоу беспокойно заерзал на стуле. Доктор Бянь не отрываясь смотрел на судью, крепко сжав тонкие губы. Разбитая, посиневшая левая сторона его лица резко контрастировала с бледностью кожи лба и другой щеки. Гуан взял себя в руки, и теперь у него на лице было выражение вежливой заинтересованности.

— Каждый, кто хладнокровно убивает, — продолжал судья Ди ровным голосом, — тем самым доказывает свою ненормальность. А если мотив убийства — извращенная похоть, тогда такой человек действительно постоянно живет на грани помешательства. Он живет ужасной жизнью. Он должен сохранять видимость приличий и вести нормальную будничную жизнь, все время пытаясь держать под контролем непреодолимое желание, терзающее его. Осужденные сексуальные убийцы признавались в этом в своих показаниях. Они подробно описывали отчаянную борьбу, которую вели, пытаясь сохранить свое душевное равновесие. Они говорили, что их посещали ужасные галлюцинации, что силы тьмы постоянно подстерегали их, что призраки их жертв преследовали их. Я вспоминаю одно дело, которое мне пришлось...

Он замолчал и внимательно прислушался. Теперь он был уверен, что слышал, как дверь закрылась. Краем глаза он разглядел что-то двигавшееся в темноте, там, в углу, между дверью и шкафом с редкостями. Кто-то незаметно вошел в комнату. Такой возможности он не предвидел. Незваный гость, по его соображениям, должен был открыть дверь, чтобы подслушать, о чем говорится в комнате. И этот человек должен был выдать себя позже — много позже.

Но теперь ничего не поделаешь. Он должен продолжать.

— Когда я допрашивал этого злодея, он рассказал мне, что каждую ночь отрубленная рука женщины, которую он убил и изуродовал, ползла по его груди, пытаясь задушить его. Он...

— Наверно, это был просто сон, — не выдержал доктор Бянь.

— Кто знает, — ответил судья Ди. — Могу только добавить, что этого человека нашли задушенным в камере утром дня его казни. Конечно, в своем докладе высоким властям я писал, что он сделал это сам, наполовину сойдя с ума от страха и угрызений совести. И возможно, так оно и было. С другой стороны...

Он покачал головой с сомнением и несколько минут размышлял о чем-то, поглаживая длинную бороду.

— Во всяком случае, это объясняет, почему в нашем случае убийца совершил эту ошибку. Смею сказать, даже был вынужден совершить ее, иначе он рисковал вызвать к жизни силы, которые лучше не трогать. Убийство Дун Мая могло порадовать Белую богиню, оно могло напомнить ей о древних человеческих жертвоприношениях, когда юноше, стоявшем перед ней на алтаре, вскрывали вены и обрызгивали ее мраморную статую кровью. Однако убийство госпожи Янтарь, женщины, как и она сама, да еще рядом с ее священной рощей — это была безрассудная насмешка над силами, о которых мы в действительности очень мало знаем. — Судья помолчал, пожал плечами, а потом снова заговорил: — Он — удивительно умный человек, но он, судя по всему, совершенно забыл, что на месте убийства...

— Какого убийства? — хрипло спросил господин Гоу. Он бросил быстрый взгляд на двоих других, потом, заикаясь, обратился к судье: — Простите, что... прервал вас. Но... я хочу сказать, ведь было четыре убийства, правда же?

— Правда, — ответил судья Ди сухо.

Снаружи послышался отдаленный раскат грома.

— Не позволяйте этой ужасной погоде так волновать вас, господин Гоу, — заметил Гуан Минь. Он хотел сказать это успокаивающим тоном, но в тишине комнаты его голос прозвучал неестественно громко.

— Мне кажется, я видел, что дверь приоткрылась, ваша честь, — неожиданно раздался обеспокоенный возглас. — Посмотреть?

Это говорил советник Хун. Он встал из-за чайного столика и теперь шел к двери позади трех сидящих за столом мужчин.

На какой-то момент судья растерялся. По определенным соображениям он не предупредил советника, что его план включал возможность присутствия тайного слушателя. Очевидно, Хун увидел, как этот слушатель уходил, и у него создалось ошибочное представление, что тот входит в комнату. Но выбора у судьи не было. Если этот человек все еще находится в библиотеке, он не должен знать, что судье известно о его присутствии, иначе все пойдет прахом. Судья Ди резко сказал советнику:

— Это, должно быть, обман зрения, Хун. Возвращайся на свое место и не прерывай меня!

Ему показалось, что он услышал шуршание хлопкового платья советника, когда тот шел обратно к себе в угол. Нет, это не платье советника! Звук доносился из-за его, судьи, спины, теперь он слышал его совершенно отчетливо. И это был шуршащий звук, который издает шелк. Кто-то двигался позади него. Судья быстро взглянул на лица сидящих напротив, но тут же понял, что им не видно, что происходит в глубине комнаты у него за спиной. Его собственное лицо попадало в круг света, все остальное было погружено в глубокую тень.

Ему следовало торопиться.

— Так вот, — продолжил он, — в данный момент я не стану задерживаться на этой курьезной оплошности убийцы. Я остановлюсь на другом факте, который кажется мне даже более важным. Убийца нанял себе в помощь бродячего студента Ся Гуана, а Ся, будучи под хмельком, как обычно, много болтал. Я выследил одного бродягу, который часто пил с Ся. Этот человек рассказал, что хозяин Ся нанял кроме него еще одного помощника. Но совершенно другого типа. Он...

Судья Ди снова услышал шелестящий звук, на сей раз совсем рядом. Мышцы его напряглись. Он ожидал опасности справа, в этом случае он смог бы увидеть нападающего и защититься. Но сейчас кто-то дышал прямо ему в затылок.

Сидящие за столом заметили, что лицо судьи Ди изменилось. Бянь проговорил дрожащим голосом:

— Что с вами, ваша честь? Почему...

Сильный удар грома заставил доктора подпрыгнуть.

В голове судьи Ди мелькнула мысль, что сейчас ему, наверно, следовало бы вскочить и схватить незваного пришельца, прячущегося позади него. Однако делать это было нельзя: то, что данный человек находился здесь, никак не доказывало его виновность. Он мог объяснить, что не хотел нарушать ход совещания, и поэтому... Что-то задвигалось в рукаве судьи. Нет, надо действовать по плану. Пот тек у него по лицу, но судья Ди этого не замечал. Он заговорил снова и с трудом узнал собственный голос: