Роберт Гулик - Смерть под колоколом

Судья замолчал и выпил еще одну чашку чая. Старшина Хун с серьезным видом кивнул и заметил:

— Ваша честь убедили меня, что кандидат Ван не совершил этого двойного преступления. Однако я не понимаю, какое доказательство этого мы сможем использовать в суде.

— Если тебе нужны вещественные доказательства, ты их получишь! Во-первых, вспомни показания судебного врача. Если бы Ван задушил Чистоту Нефрита, его длинные ногти оставили бы на ее горле глубокие царапины. Судебный врач же отметил лишь слабые следы ногтей, хотя кожа и была местами поцарапана. Это заставляет подумать о коротких и неровных ногтях бродяги. Во-вторых, Чистота Нефрита защищалась изо всех сил, пока насильник овладевал ею, и все же ее стершиеся от тяжелой работы ногти не смогли бы оставить на груди и руках Вана таких глубоких царапин. Впрочем, их оставили и не шипы, как думает сам кандидат Ван, но к этому обстоятельству я вернусь в должное время. Ну и разве у Вана хватило бы силенок, чтобы задушить Чистоту Нефрита? Приняв во внимание телосложение Вана и то, какой, судя по описанию, была Чистота Нефрита, я убедился, что даже если бы кандидат Ван попытался что-то с ней сделать, она бы просто выбросила его в окно! И в-третьих, утром семнадцатого, когда преступление было обнаружено, на полу комнаты нашли полотно, которое служило Вану лестницей. Допустим, что Ван — убийца или просто находился в комнате тем вечером. Как же он выбрался бы оттуда без этой импровизированной веревки? Ван совсем не атлет и без помощи девушки влезть в окно не мог. Но сильный мужчина с опытом вора, если бы ему пришлось убираться поскорее, не стал бы использовать этот лоскут, а сделал бы именно так, как давеча Цзяо Тай: повис бы на руках, а потом спрыгнул на землю. Путем таких размышлений я сделал вывод о том, что убийца — это не Ван.

— Да, — сказал старшина Хун с довольной улыбкой, — теперь мне совершенно ясно, что рассуждения вашей чести основываются на непреложных фактах. Когда убийцу поймают, у нас будет достаточно доказательств для того, чтобы заставить его сознаться, в случае необходимости прибегнув к пыткам. Несомненно, он еще в городе, ведь у него нет никаких причин для опасений и бегства. Весь Пуян знает, что судья Фэн был убежден в виновности кандидата Вана и что ваша честь согласны с его вердиктом.

Судья Ди медленно кивнул.

— Негодяй попытается избавиться от заколок и тем самым выдаст себя, — сказал он, поглаживая усы. — Ма Жун сумел войти в контакт с человеком, который сразу же узнает, когда заколки появятся на черном рынке. Понятно, что вор никогда не свяжется для сделки с ювелиром или ростовщиком, поскольку суд рассылает им описания украденных вещей. Он будет вынужден попытать счастья среди своих, и достойный Шень Па будет тут же извещен об этом. Если нам улыбнется удача, то Ма Жун схватит негодяя.

Судья отпил еще глоток чая. Взяв кисточку для красной туши, он склонился над лежавшим перед ним документом.

Старшина Хун поднялся, задумчиво подергивая себя за усы.

— Есть два обстоятельства, — сказал он, — которые вы еще не объяснили мне. Каким образом ваша честь узнали, что убийца одет как бродячий монах? И какое отношение к делу имеет эпизод с ночным дозором?

Несколько минут судья Ди молчал, углубившись в текст документа. Написав что-то на полях, он отложил кисточку и свернул свиток. Затем поднял голову и, глянув на старшину Хуна, пояснил:

— Странный случай с ночным дозором, рассказанный сегодня утром кандидатом Ваном, добавил последний штрих к портрету убийцы. Ты же знаешь, что преступники часто одеваются буддийскими или даосскими нищенствующими монахами. Это превосходная маскировка, позволяющая им в любое время суток шататься по всем районам города. Вот почему во второй раз Ван услышал не колотушку ночной стражи, а...

— ...деревянную погремушку нищенствующего монаха! — воскликнул старшина Хун.

На следующее утро судья Ди надевал свой дорожный костюм, когда к нему в кабинет вошел первый писец и объявил, что в суд прибыли два монаха из храма Безграничного милосердия с посланием от настоятеля.

Судья переоделся в официальное платье и сел за стол. Первый писец ввел пожилого монаха, которого сопровождал монах помоложе. Пока они кланялись и трижды касались лбом пола, судья заметил, что их желтые одежды сшиты из прекрасного камчатного полотна с подкладкой фиолетового шелка, а четки выточены из янтаря.

— Наш досточтимый настоятель Духовная Добродетель, настоятель храма Безграничного милосердия, — заговорил нараспев старший монах, — поручил нам, невежественным служителям, передать вашей чести его самые сердечные приветствия. Наш досточтимый настоятель знает, насколько полны забот ваши первые дни на новом посту, поэтому не решился сам нанести визит вашей чести, однако он надеется, что ему будет оказана честь вскоре быть приглашенным к вам. Но чтобы вы не подумали, что наш досточтимый настоятель не оказывает должного внимания, которое ваша честь вправе от него ожидать, он умоляет принять этот скромный подарок в надежде, что ваша честь оценит не его стоимость, а то глубокое чувство уважения, которое побудило нашего досточтимого настоятеля совершить это подношение.

Произнеся все это, он сделал знак своему спутнику. Тот поднялся с колен и положил на стол судьи небольшой сверток из золотой парчи.

Старшина Хун ожидал, что судья отклонит подарок. Но к его величайшему изумлению, он ограничился тем, что произнес положенную вежливую фразу о большой чести, которой он не достоин, и когда монах продолжил настаивать, во второй раз подношение не отверг. Встав, он поклонился и сказал:

— Пожалуйста, передайте досточтимому настоятелю Добродетели Духа, что я чрезвычайно тронут его вниманием, когда у меня будет возможность, я отвечу ему тем же, а также поблагодарите за подарок. Скажите ему также, что, хотя я не иду Путем, начертанным Шакьямуни, тем не менее я испытываю живейший интерес к буддийской вере и с нетерпением ожидаю случая более глубоко познакомиться с ее трудными концепциями с помощью такого выдающегося авторитета, как досточтимый настоятель Добродетель Духа.

— Мы самым точным образом передадим ваши слова нашему досточтимому настоятелю, ваша честь, — ответил пожилой монах. — Наш досточтимый настоятель также поручил нам довести до сведения вашей чести факт, сам по себе незначительный, но показавшийся ему достаточно важным, чтобы быть доложенным вашему суду. Тем более что вчера на вечернем заседании ваша честь дали понять, что наш бедный храм находится под вашим высоким покровительством на тех же основаниях, что и другие честные жители округа. Недавно наш храм посетили бесстыдные мошенники, которые обобрали бедных невежественных монахов, лишив их трех связок медных монет, а кроме того, задавали им бесстыдные вопросы. Наш досточтимый настоятель Добродетель Духа смеет надеяться, что ваша честь сделает все возможное, чтобы обуздать этих назойливых проходимцев.