Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

Ввиду того что с момента убийства прошло время и начался процесс разложения тела, для хирурга-патоло-гоанатома стало невозможным различить, какая именно из двух обнаруженных им пуль была выпущена первой. Смерть могла быть причинена каждой из пуль. Врач также не мог определить точный интервал времени между первым и вторым выстрелом. Защита заявила о том, что частично будет основываться на предположении, согласно которому смерть от первой пули могла наступить до того, как была выпущена вторая пуля.

— Понимаю, ваша честь, — сказал Бюргер.

— Я полагаю, — продолжал судья Кейзер, — что позиция обвинения такова, что на стадии предварительного слушания данный аспект дела малозначителен и существует достаточно оснований для того, чтобы связать обвиняемую с совершением данного преступления и передать дело в суд высшей инстанции.

Я обязан заявить, что сам я считаю эту позицию вполне обоснованной с точки зрения закона. Тем не менее, с точки зрения гуманности, суду хотелось бы уже на данной стадии прояснить эту ситуацию. Не так уж приятно сознавать, что определенное время, до следующего этапа суда, молодой женщине придется провести в заключении. И все-таки, если обвинение настаивает на передаче дела в суд высшей инстанции, суду такая позиция представляется достаточно оправданной.

— Но, насколько я понимаю, суд не лишает защиту права рассматривать улики, — встав, почтительно сказал Мейсон.

— Разумеется, нет, — согласился судья. — Но, с учетом только что мною сказанного, вы вряд ли можете оспаривать необходимость передачи дела в суд высшей инстанции независимо от того, какие доказательства в пользу обвиняемой сумеете привести вы.

— Я не готов пойти на такую уступку, ваша честь, — твердо сказал Мейсон.

— Могу ли быть выслушан я? — спросил Гамильтон Бюргер с несколько подчеркнутым достоинством.

— Разумеется, господин окружной прокурор, — ответил судья, — хотя мне кажется, что последнее слово здесь остается за мистером Мейсоном.

— Мы еще далеко не закончили это дело, — сказал Бюргер, — и мы не считаем возможным ограничиться только представленными уликами и соображениями, высказанными высоким, судом. Мы в своих доказательствах намерены пойти дальше.

— В самом деле? — спросил судья и в ответ на кивок Бюргера добавил: — Очень хорошо. Я заявляю, что суд готов приветствовать подобного рода доказательства. Я ожидал их и потому продолжил слушание этого дела и попросил дополнительных уточнений от мистера Рэдфилда. Продолжайте, мистер Бюргер, мы ждем ваших доказательств.

— Мне кажется, мистер Мейсон вел перекрестный допрос свидетеля Рэдфилда.

— Верно, — согласился судья. — У вас есть еще какие-нибудь вопросы,'мистер Мейсон?

— Да, есть кое-какие.

— В таком случае, — вмешался Бюргер, — я прошу позволения суда временно отозвать мистера Рэдфилда со свидетельского места, чтобы я сейчас представил другого свидетеля, который, как я полагаю, сможет установить некоторые факты в отношении револьвера, обозначенного как вещественное доказательство «В», и прольет свет на определенные обстоятельства. Эти свидетельские показания мне особенно хотелось бы представить сегодня.

— У меня нет никаких возражений, — сказал Мейсон. — В сущности, я и сам предпочел бы повременить с перекрестным допросом мистера Рэдфилда, пока дополнительное свидетельство, о котором вы говорите, не будет представлено суду.

— Очень хорошо, — заключил судья. — Так и решим. Пригласите вашего свидетеля, мистер Бюргер.

— Я вызываю на свидетельское место Дарвина Гоу-ри, — произнес Бюргер.

— Подойдите поближе и принесите присягу, мистер Гоури, — сказал прокурор, и Гоури, подняв руку, принес присягу. — В данный момент и в течение нискольких последних лет вы являетесь практикующим адвокатом, выступающим в суде этого штата?

— Да, это так.

=— Я хочу спросить, знакомы ли вы с Перри Мейсоном, адвокатом обвиняемой?

— Да.

— Хочу также спросить, состоялся ли у вас с Перри Мейсоном телефонный разговор девятого числа сего месяца?

— Да, состоялся.

— Не говорил ли тогда мистер Мейсон о каких-то нестандартных решениях по судебным делам об убийствах?

— Да, говорил.

— В чем была суть такого разговора?

— Одну минуту, — прервал судья. — Хотя со стороны защиты пока нет никаких возражений, суд полагает этот вопрос не особенно уместным.

— Если суд позволит, — сказал Гамильтон Бюргер, — я настаиваю на том, чтобы услышать ответ на этот вопрос. Это важный пункт доказательств обвинения, который был упущен при слушании дела.

— При предварительном слушании? — осведомился судья.

— Именно так, ваша честь. Не желая переходить на личности, я, как должностное лицо, хотел бы заявить, что и прежде замечал, что при ведении некоторых дел адвокат Мейсон выходит далеко за рамки допустимого, защищая интересы своих клиентов. Я позволю себе информировать суд о том, что в некоторых подобных случаях дело доходило до проверки результатов следствия, а потом, вероятно, и до дисциплинарных взысканий. Добавлю, что порой единственно лишь из-за драмати-ческбго развития событий в ходе следствия в результате случайного стечения обстоятельств оказывалось, что за убийство осужден невиновный. Из-за такого вот стечения обстоятельств и возникало представление о том, что расследование проводилось недостаточно компетентно.

Однако в свете предлагаемых свидетельских показаний ответ на вопрос, что именно произошло, предстает как итог логических умозаключений. Эти показания мы считаем не менее важными, чем доказательства связи между обвиняемой и совершением преступления. Я могу также заявить, что еще раньше, чем мы выслушаем этого свидетеля, выявятся факты, говорящие о том, что присутствующий здесь адвокат Мейсон предстает не только как защитник, нарушающий профессиональную этику, но и как фактический соучастник, сознательно помогавший совершить преступление.

— Погодите, погодите, — прервал его судья. — Подобное заявление, господин прокурор, получит, разумеется, широкую огласку. Суд полагает, что у вас не было необходимости делать в данный момент заявления такого рода.

— Я просто хотел, чтобы суд мог понять мою позицию.

— Очень хорошо, — отозвался судья, — заявление уже сделано, и его нельзя взять обратно. Если бы суд знал, о чем пойдет речь, он вмешался бы и не позволил сделать подобное заявление. Суд всего-навсего спрашивал вас, уместен ли ваш вопрос.

— Да, уместен. Я хотел показать суду, как это связано между собой.

— Очень хорошо, продолжайте, — сказал судья. — Но позвольте напомнить, господин окружной прокурор, что в том случае, если свидетельские показания не будут соответствовать вашему заявлению, суд сочтет его на данном этапе слушания дела серьезным нарушением судопроизводства, возможно, даже равным неуважению к суду.