Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 16. Дело о хитроумной ловушке

— Уж не хотите ли вы заявить, что я не имею права поднимать данный вопрос?

— Еще раз повторяю, ваша честь, что я приму-любое обвинение в свой адрес в соответствующем месте и в подходящее время. Сейчас же не время и не место заниматься такими вопросами!

— Не знаю, является ли это оскорблением суда или нет, но это несомненное' нарушение ваших профессиональных обязанностей! И я этого так не оставлю.

— Таково личное мнение вашей чести, и я не намерен его оспаривать. Если вы желаете задержать меня за оскорбление суда, тогда я напишу апелляцию по «Ха-беас Корпус Акту» и докажу необоснованность ваших претензий. Ну, а если вы находите мое поведение непрофессиональным, я выслушаю это обвинение перед адвокатской коллегией и попробую доказать, что мои действия были совершенно правильны и обоснованны.

Со своей стороны я считаю необходимым напомнить суду, что мой подзащитный нуждается в совершенно беспристрастном и справедливом отношении присяжных. Любое обвинение в адрес защитника неизбежно отразится на отношении к обвиняемому. Прямой долг суда — воздерживаться от проявления неодобрения любых действий защиты.

Судья Кедвелл шумно вздохнул:

— Мистер Мейсон, я сделаю все, что в моих силах, чтобы не умалить права обвиняемого по милости защитника, но в то же время я повторяю, что вы не проявляете должного уважения суду. Вы совершили явное правонарушение, утаив важные вещественные доказательства. Вот Беннер Боле, дабы искупить свой проступок, добровольно явился в прокуратуру с чистосердечным признанием и тем самым сильно облегчил расследование. А вот вы этого не сделали!

— Я действительно ничего не сделал, только защищал права своего клиента. И намерен защищать их дальше в меру своих сил и умения.

— У нас действительно совершенно разные понятия о профессиональном долге адвоката. Пока у меня все. Во время перерыва я обдумаю положение вещей. Весьма возможно, после завершения процесса мне придется потребовать применения к вам административного взыскания, мистер Мейсон.

— Всему свое время, ваша честь. Я же предпочитаю не делать поспешных выводов, дабы не допускать серьезных ошибок.

Перри Мейсон, Делла Стрит, Мерилин Кит и Пол Дрейк сидели в отдельном кабинете небольшого ресторана, где адвокат имел обыкновение завтракать, когда вел очередное дело в суде.

— Каково же наше теперешнее положение, Перри? — спросил Дрейк.

— В двух шагах от полнейшего краха. Это было самое настоящее лжесвидетельство, но будь я проклят, если оно не производит исключительно правдоподобного впечатления.

— Я же вас предупреждала, что Беннер Боле очень находчивый и влиятельный человек, — вздохнула Мери-лин Кит.

Мейсон кивнул:

— К несчастью, он имеет юридическое образование, поэтому ему известны все тонкости перекрестного допроса и он предвосхищает мои ходы. В итоге — его слово противостоит моему, а придуманная им история очень похожа на правду.

— Ну, а то, что он скрывал важные факты? — спросил Дрейк.

— Он это и не отрицает. Ну и что же? Окружной прокурор его и пальцем не тронет, даже не отшлепает, разве что предупредит, чтобы подобное впредь не повторялось. Самое же отвратительное, что мой подзащитный оказался в весьма затруднительном положении. Свою историю Беннер Боле состряпал достаточно умно. Она непременно вызовет у присяжных сочувствие к Теду, так что если он на свидетельском месте повторит слова Болса, сошлется, что последовал советам более опытного человека, то некоторые из них проголосуют за оправдательный приговор и в итоге будет вынесено компромиссное решение.

— Насколько крепка ваша позиция об одноразовой наказуемости любого правонарушения?

— Она бесспорна, и в любом другом деле все прошло бы как по маслу. Дело выглядело бы еще драматичнее, если бы имелись доказательства того, что к Теду действительно приходил «сборщик». Да и все это выглядит настолько естественно, что я сам почти поверил Беннеру Болсу, — покачал головой Перри Мейсон.

— Неужели вы ничего не можете сделать? — жалобно спросила Мерилин Кит.

— Я располагаю единственным оружием. Оно безотказное, но иной раз ты не можешь им воспользоваться, потому что не знаешь, как до него добраться.

— Что это за оружие?

— Правда.

Некоторое время они молча ели.

— Ты будешь его допрашивать? — поинтересовался Дрейк.

— Непременно, но толку от этого будет мало.

— Но если он рассказал правду, Перри, что тогда будет в отношении укрытия тобой вещественных доказательств?

— Как я уже сказал судье Кедвеллу, всему свое время. Сейчас я обдумываю наиболее эффективный способ защиты младшего Бельфора. Что бы там ни говорило обвинение, водительские права Джексона Игана в настоящий момент ровным счетом ничего не стоят. Важно только то, что там на первой страничке имеется отпечаток указательного пальца их владельца, который не совпадает с отпечатком пальца убитого… — Мейсон достал из кармана снимки десяти отпечатков пальцев. — Вот отпечатки трупа. А вот отпечаток указательного пальца Джексона Игана, переснятый с его водительского удостоверения. Сразу видно, что они совершенно разные.

— Джексон Иган был похоронен, — сказал Пол Дрейк, — но никто не опознал его тело. Оно было привезено в закрытом гробу на судне из Юкатана в Мексику. Но вроде бы его там видела вдова.

— А каковы обстоятельства его смерти? — поинтересовался Мейсон.

— Иган был писателем-путешественником, он отправился в Юкатан в поисках «местного колорита». При каких обстоятельствах он погиб, точно неизвестно. Возможно, отказало сердце или нечто в этом роде. Так или иначе, но на его труп натолкнулась партия археологов. Тело привезли в Мериду в Юкатане, вдову вызвали туда телеграммой. Она прибыла для опознания и увезла тело мужа на родину для похорон. Естественно, Игана хоронили в закрытом гробу.

Мейсон задумчиво произнес:

— Допустим, вдова мечтала получить свободу или страховку за мужа. В таком случае ей было выгодно опознать «труп» своего мужа. Как видите, мы снова возвращаемся к отпечаткам пальцев на удостоверении.

Пол Дрейк несколько раз кивнул головой.

— Да, отпечатки пальцев совершенно не совпадают. А вот если посмотреть на подпись на договоре о взятии напрокат машины, похоже, что она точно такая же, как на удостоверении. Вот и пойми, что это означает.

— Согласен, подписи выглядят одинаковыми. Кстати, Пол, что слышно о заявлении на выдачу водительских прав, подписанном Гуфри Бельфором, когда он прибыл в Мексику? Тй его достал?

— Я попросил телеграфом прислать официально заверенную копию этого заявления, она должна быть здесь с минуты на минуту. Я-то надеялся, что бандероль придет утром первой почтой, но уж дневной наверняка. Кто-нибудь из моих агентов принесет ее в суд, как. только нам ее доставят.