Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 14. Дело о разведенной кокетке

Д ла Стрит впустила его. Дрейк упал в кожаное кресло, вытянул длинные ноги, зевнул, потряс головой и пожаловался:

— Сил моих больше нет, Перри.

— У тебя недостает практики, Пол. Мало тренировки. Последнее время ты мало на меня работаешь.

Так что тебе не поспать ночью и проработать все положенное дневное время стало трудно. А теперь тебя качает.

— Да, раньше мне все было проще…

Мейсон только усмехнулся.

— Я вижу, что тебя снова что-то гложет, Пол. Выкладывай, что тебя волнует?

— Эта девица, Миневра Хэмлин.

— Что случилось?

— Я позвонил ей пятнадцать минут назад. Сказал ее матери, что хочу с ней поговорить', как только она проснется. Оказалось, что ее’ вызвали в полицейское управление произвести идентификацию.

Мейсон присвистнул.

— Не означает ли это, что они арестовали Дикси Дейтон?

— Это может означать очень многое. Но мне эта новость не по душе, Пол.

Адвокат принялся ходить по кабинету.

— И мне тоже, — сказал Пол.

— Неужели при нормальных обстоятельствах она бы вам не позвонила и не предупредила, на каком основании ее задержали?

— Я сейчас думаю больше о Миневре. Почему она молчит?

Он криво улыбнулся, как будто эта шутка доставила ему большое наслаждение.

— Понимаешь, Пол, она одна из тех самоуверенных особ, которая ни под каким видом не признается в том, что ее одурачили. Она была в таком восторге от собственной энергичности, что ты, Пол, тоже в нее поверил. Лично я не считаю ее ни умной, ни умелой. Просто она выработала в себе манеры квалифицированного и расторопного работника. Думаю, она переняла их у какой-нибудь секретарши из кинофильма или пьесы, ну а актрисы всегда изображают нечто далекое от действительности.

— Знаешь, Перри, я ее немного проверил…

— Да?

Дрейк колебался.

— Понимаешь, я ее всегда считал необыкновенно компетентной и вдруг обнаружил, что ее сменщица отнюдь не такого высокого мнения о ней. Внешне кажется, что она всегда, везде и во всем на высоте, но, черт побери, она допускает много ошибок. Я это точно установил. Ее сменщице приходится утром отдуваться за огрехи ночной дежурной.

— Какого рода огрехи?

— Ничего особенного. Понимаешь, ночная дежурная у нас мало занята, поэтому ей вменяется в обязанность перепечатывать материалы с диктофона, которые не успели напечатать днем. Вот в этом-то и проявились ее нерадивость, отсутствие чувства товарищества, высокомерие. Ох, боюсь, что эта королева Миневра еще наломает дров!

— Чего ради ты ей звонил?

— Решил уволить.

— Боже мой, только не делай такой глупости. Во всяком случае, не сейчас.

— Почему?

— Будет выглядеть так, будто ты спешишь с ней разделаться из-за того, что она опознала фотографию. Это настроит против нас жюри.

— Конечно, возможно, та девушка на самом деле была Дикси.

— Да, — с сомнением протянул Мейсон, — это не исключено.

Раздался резкий телефонный звонок.

— Послушай, кто это, Делла.

Делла Стрит взяла трубку:

— Да, Герти… Как… что… минуточку… — Она возбужденно замахала рукой Перри Мейсону. — На линии Моррис Альбург.

— Благодарение небесам! Как раз вовремя!

Он взял трубку:

— Алло, Моррис! Что это за чертовщина, куда вы исчезли?

— Я в тюрьме.

— Что?

— В тюрьме.

— Сколько вы там находитесь?

— С девяти утра.

— Да-а. Почему не позвонили сразу?

— Мне не разрешали.

— Вы заявили, что хотите поговорить. со своим адвокатом?

— Я им все сказал. Они меня не держали на одном месте. Возили на машине из одного полицейского участка в другой.

— Сейчас вы?..

— В центральной тюрьме.

— Я приеду.

Мейсон повесил трубку, подбежал к стенному шкафу и схватил шляпу,

— В чем дело, Перри? — спросил Дрейк.

— Вечная история. Они арестовали Морриса и мурыжили его с девяти часов утра, не разрешая связаться со своим адвокатом. Это значит, что они выжали из него все, что только смогли… Это называется «право на защиту»! Не уходи далеко, Пол, ты сможешь мне понадобиться. И, ради Бога, не увольняй Миневру до конца процесса. Потом ты сможешь это проделать с особым смаком.

— Ол-райт, — сказал Мейсон, устроившись в деревянном кресле с прямой спинкой в комнате для посетителей. — Расскажите мне все, что произошло.

Альбург, поставив локти на стол, подпер подбородок руками.

— Честно, мистер Мейсон, я попал Бог знает в какую переделку… Вы получили мое письмо с чеком?

— Да, и, прочитав его, я знаю столько же, сколько и до этого. Где вас задержали?

— По дороге в вашу контору.

— Мою контору?

— Совершенно верно.

— Как это произошло?

— Я вошел в вестибюль, из толпы вышел человек в штатском, меня схватили и затолкали в машину. Все это произошло так быстро, что я даже не успел сообразить, что случилось.

Мейсон рассердился:

— Я же вам говорил, чтобы вы держались подальше от моей конторы. Почему нельзя было позвонить откуда-то и договориться о встрече? Ведь даже ребенок сообразил бы, что полиция непременно поставит там дежурного. Моя контора и ваш ресторан — это те места, которые находились под постоянным наблюдением… Ну ладно, расскажите мне вашу историю.

— Самого страшного вы еще не слышали.

— Ну так расскажите.

— У меня был пистолет.

— Пистолет?

— Да.

— Что за пистолет?

— Пистолет, из которого, как говорит полиция, убили Фэйетта.

Мейсон хмуро посмотрел, на Морриса с явным неодобрением.

— Это вовсе не то, что вы думаете, мистер Мейсон. Это длинная история и…

— Так расскажите ее, но покороче. Кем вам приходится Дикси Дейтон?

— Родственницей по брату.

— Объясните поточнее.

— Томас И. Седвик — мой сводный брат. Это вам что-нибудь говорит?

— Очень многое.

— Седвик был букмекером. Вообще-то, он был башковитым парнем. Я его предупреждал. Он очень любил Дикси. Она его тоже предупреждала и не оставляла надежды его исправить. Но ни ей, ни мнё этого не удалось сделать.

Он считал себя ловким и умным. Конечно, доходы были. Он воображал, что так будет всегда. Но незаконные доходы рано или поздно приводят к неприятностям.

Ол-райт, у Тома начались неприятности. Но он и слушать ничего не хотел. Тут появился новый полицейский. Ему донесли на Тома. Он не стал того арестовывать. Том сумел бы отбрехаться. Полицейскому хотелось, чтобы Том предстал перед Большим жюри присяжных и рассказал бы там подноготную. Он хотел поймать Тома с поличным и выяснить, кому тот платит отступные.

— У Клермонта были данные?

— На Тома? Думаю, что да.

— Нет, на его хозяина.

— На хозяина у него были одни подозрения. Вот почему ему был нужен Том. Тот сначала не сообразил, что у полицейского были данные, и ему ничего не стоило прижать Тома и выдать ему по заслугам. А он ничего не делал. Том решил, будто он хочет получить отступные. Но тому никаких отступных не надо было. Он желал одного — чтобы Том «раскололся».