Кэролайн Уэллс - Человек, который провалился сквозь землю

Он сунул карточку в карман, а мы с Норой улыбнулись друг другу от того, что сумели заставить его задуматься над новой уликой.

– Знаете, мистер Брайс, – прерывая наступившую тишину, заметил Хадсон, – ворвись вы тогда в этот кабинет побыстрее, вы поймали бы его с поличным.

– Если бы я знал, что смогу открыть только дверь в приемную Дженни, то, конечно, я был бы быстрее. Но я никогда не был здесь прежде, да и в этом здании я всего неделю, так что мне пришлось потерять время на беготню от двери к двери. Но я все еще считаю странным, что не заметил человека, про которого говорила Дженни.

– Например, от того, что здесь могло не быть никакого человека, – заметил Хадсон, наслаждаясь тому, что удивил нас.

– Но тогда что же случилось с убийцей?

– Он спустился вместе с мистером Гейтли. На частном лифте. Застрелил его по пути вниз…

– Но я слышал выстрел, и весь этот кабинет был в дыму.

– Значит, он выстрелил дважды. Допустим, первый выстрел не убил мистера Гейтли, и он смог добраться до лифта. Убийца запрыгнул в него за ним, и окончил свою работу по пути вниз. До нижнего этажа довольно далеко. Затем убийца вышел из лифта, захлопнул дверь, и был таков.

Я задумался. На первый взгляд это предположение казалось абсурдным, но все же…

– Но тогда почему Дженни сказала, что видела мужчину? – спросила Нора.

– Возможно, она решила, что видела его. Знаете, люди порой думают, что видели то, что они должны были видеть. Дженни услышала выстрел, вбежала внутрь, ожидая увидеть мужчину с пистолетом, и, как следствие, она решила, что увидела его. Ну, девушка может себя накрутить. А лишь бы оказаться в центре внимания, она может и потерпеть неловкое положение.

В этом не было ничего невероятного. Дженни была крайне ненадежным свидетелем. Ее показания были непоследовательными и противоречивыми, например, когда она говорила о шляпе, об одежде незнакомца.

– Ну, мистер Брайс, как я сказал, у вас был шанс вовремя оказаться на месте преступления, но вы упустили его. Конечно, вы в этом не виноваты, но все-таки жаль. Ну, снова расскажите мне о той тени, настолько подробно, насколько сможете вспомнить. Я имею в виду не тень мистера Гейтли, а тень второго человека.

Я, как мог, пытался добавить к своим показаниям новые подробности, но обнаружил, что не могу этого сделать.

– Ну, это могла быть женщина?

– Мистер Хадсон, первым делом я хотел было сказать «нет». Но, подумав еще раз, я полагаю, что это могло быть и так, хотя сам я так не считаю.

– Знаете, в наше время женщины носят такие прилизанные прически, что их тени могут сойти и за мужские.

– Головы у женщин меньше, чем у мужчин, но из-за прически они кажутся крупнее, – заявила Нора. – Если, конечно, не прилизать волосы.

– Мистер Брайс, выйдите и посмотрите на наши с мисс Маккормак тени, а затем вернитесь и расскажите нам, что вы увидели.

Я так и сделал. Две головы отбрасывали тени на ту же самую дверь, как и вчера. Но яркий дневной свет делал тени практически незаметными, и я вернулся с пустыми руками.

– Я могу сказать, кто есть кто, но если бы я вас не знал, то мог бы принять тень Норы за тень мужчины, а вас, Хадсон, я мог бы посчитать женщиной. Удивительно, как мало можно понять по тени.

– Но, конечно, вчера тени были более четкими, ведь в холле было темнее, – пробормотал Хадсон. – В конце концов, мистер Брайс, ваше свидетельство не так важно, если не укажет на конкретного убийцу, которого можно было бы опознать по какой-то нестандартной черте.

– Думаю, что хоть я и не могу описать ничего такого, но я уверен, что смог бы узнать тень той же самой головы.

– Да? – удивился Хадсон. – Что ж, значит попытаемся.

Значит, у них есть определенный подозреваемый. И они хотят поэкспериментировать с моей памятью. Ну, значит, буду готов к этому.

Мы с Норой прошли в третий кабинет, и Хадсон не возразил. В другое время нас бы заинтересовали картины и мебель, но сейчас мы искали только одно. Мы устремились к военной карте и спрятанной за ней двери лифта, но не смогли ее открыть.

– Лифт внизу, – сказал наблюдавший за нами Хадсон. – Не знаю, будут ли им пользоваться дальше. Хотя, наверное, эти офисы кому-то достанутся. Вещи мистера Гейтли будут отправлены к нему домой, но у него много имущества, и с ним придется повозиться.

– Кто его душеприказчик?

– Его адвокат, мистер Понд. Но с финансовыми делами все в порядке, будьте уверенны!

– Почему вы так уверены? – спросил я.

– Не могу сказать. Но, говорят, что у всех есть секреты, и, разве мистер Гейтли должен быть исключением?

– Женщина? – спросила Нора, возвращаясь к своей основной версии.

Лис Джим Хадсон наградил ее пустым взглядом, которым он обычно отвечал на нежеланные вопросы, и за который, возможно, он и получил свое прозвище. Затем он рассмеялся, сказав:

– Вы начитались детективов, мисс. И вы помните, что в них говорится «Шерше ля фам». Ну, если хотите, идите и шершите. Но приготовьтесь к печальному результату.

Полицейский был явно увлечен, и это отражалось на его некрасивом лице. Но поскольку он больше ничего нам не сказал, окончив непродуктивный обыск кабинета, мы с Норой вернулись в наш офис. Там Нора показала мне, что она выудила из мусорной корзины.

– Если скажешь, то я верну его обратно, но боюсь, что Лис ничего не станет делать, а я, может, и смогу.

Это был всего лишь клочок тонкой и сильно измятой розовой бумаги. Я взял его.

– Осторожно, – предупредила Нора. – Я не думаю, что там могут быть отпечатки пальцев, но это что-то вроде улики.

– Но что это? – недоумевающе спросил я, осторожно держа клочок бумаги между большим и указательным пальцем.

– Это пудра, – снизошла до меня Нора.

– Что-что?

– Косметическая пудра. Она изначально нанесена на листики, и женщины переносят ее на лицо – нос, щеки…

– Да? Я еще никогда ее не видел.

– Ей пользуются многие девушки, – пояснила Нора, здоровый цвет лица которой говорил о том, что у нее самой нет необходимости в подобных уловках.

– Еще одно подтверждение того, что нужно искать женщину, – улыбнулся я.

– Да. И такие штуковины очень индивидуальны. Эта – чрезвычайно высокого качества, у нее заметный запах, и, несомненно, она импортная – например, из Франции или около того.

– Они все еще могут производить такие товары?

– Ну, она могла быть привезена еще до войны. Это стойкий запах, и на пудре он долго держится! Ты что, не веришь, что мы сможем выйти на след женщины, пользовавшейся ею и оставившей ее здесь? Это произошло всего вчера – ведь корзину, конечно, опустошают каждый день.

– Хорошо, Нора, – одобрительно кивнул я. – Ты – настоящий Шерлок! Это не слишком интимно для женщины – пудрить нос в мужском офисе?