Кэролайн Уэллс - Человек, который провалился сквозь землю

– Это правда, Хадсон, – вмешался я. – Почему вы допрашиваете мисс Рейнор, словно учитель воскресной школы?

– Извиняюсь за это, но я обязан, – на добродушном лице полицейского было написано искренне сожаление. – Мисс Рейнор, я должен задать вам несколько прямых вопросов. Где Эймори Мэннинг?

– Не знаю! Мне самой хотелось бы знать!

– Ну, ну, не стоит! Полагаю, у вас есть догадки о его местонахождении. Понимаете, вы не сможете обмануть нас.

– Да я и не хочу этого, – сверкнула глазами Олив. – Я решила ускользнуть от дядиного шпионажа, но из-за этого вам не стоит думать, будто я не способна говорить правду! Я не представляю, где находится мистер Мэннинг, и я очень беспокоюсь, чтобы с ним не произошло ничего страшного. Если вы разыщите его, то окажете мне большую услугу.

– Мисс Рейнор, вы помолвлены с ним?

– Нет, хотя понимаю, почему вы спросили. Мы с мистером Мэннингом хорошие друзья, вот и все.

– Мистер Гейтли не одобрял вашу дружбу?

– Нет, потому-то я и не рассказывала о том, что виделась с мистером Мэннингом в доме его сестры. Если вам интересно, я не возражаю против того, что вы узнали об этом.

– Мисс Рейнор, вы умеете стрелять из пистолета?

Я понял, что таким образом Хадсон пытается взять ее врасплох, и таким образом узнать что-то новое.

– Да, я хорошо стреляю, – быстро ответила она. – А что?

В ее удивленных глазах не было страха, и мне показалось, что, не смутившись от этого вопроса, она показала свою невиновность.

Но Хадсон, очевидно, считал иначе. Он осуждающе взглянул на нее и продолжил:

– У вас есть пистолет?

– Да. Мистер Гейтли несколько лет назад отдал мне один из своих.

– Где он?

– В нашем загородном доме на Лонг-Айленде. Находясь там, я боялась грабителей.

– Хм. Мисс Рейнор, насколько известно, вы – последняя видели мистера Гейтли живым.

– Но ведь мистер Брайс видел выстрел!

– Только тень. Я имею в виду, что вы последняя из тех, кто говорил с ним в его кабинете. Ваша беседа была, э-э-э… мирной?

– Совершенно. Я пришла к нему за деньгами. Мой опекун выписал мне чек, и я обналичила его в банке «Траст Компани».

– Мы знаем об этом. Вы обналичили чек примерно в то же время, когда был убит мистер Гейтли.

– Мистер Хадсон, это было раньше. Я была в банке около половины третьего.

– Нет, мисс Рейнор. Согласно показаниям кассира, вы были там примерно в три часа.

– Он ошибается, – уверенно заявила Олив. – В три часа, или чуточку позже, я уже была у миссис Рассел.

– Мистер Мэннинг был там?

– Нет, он намеревался придти позже, когда управится с делами.

– С какими делами?

– Ничего о них не знаю, кроме того, что они были где-то в районе Пуритэн-билдинг. Когда я пришла, он был там.

– Во сколько это было?

– Не могу сказать точно, возможно, в половине четвертого или чуть позже. Я совсем недолго пробыла у миссис Рассел, когда мистер Тэлкотт позвонил мне.

– Откуда он знал, где вы?

– Сначала он позвонил мисс Кларк, и она сказала ему.

– Выходит, друзья помогали вам обманывать опекуна?

– Мистер Хадсон, я возмущена такой постановкой вопроса, – высокомерно заявила Олив, – но я отвечу: «Да». Мои друзья соглашались со мной в том, что мистер Гейтли слишком много командует, и я не обязана подчиняться ему.

– Но теперь вы освобождены от его гнета.

– Ваши слова слишком жестоки! Это слишком высокая цена для свободы!

– Вы точно так считаете?

– Мистер Хадсон, на что вы намекаете? Скажите! Думаете, что я убила опекуна?

– Есть люди, которые так считают, мисс Рейнор.

– Прочь из дома! – крикнула Олив. – Здесь нельзя произносить такие слова!

– Ну, ну, мисс, так ничего не выйдет! Против вас есть свидетельства, по крайней мере, по мнению полиции, и я должен попросить вас не уезжать из города, не поставив нас в известность. Мы не обвиняем вас, но мы хотим, чтобы с вами можно было связаться. А сейчас, мисс Рейнор, я ухожу. Я заходил только, чтобы кое в чем убедиться и попросить вас оставаться в пределах досягаемости. Могу сказать, что любая попытка улизнуть будет пресечена.

– Вы имеете в виду, что я под наблюдением!

– Это так, мисс.

Олив взглянула на него так, словно он был земляным червем.

– Идите! – быстро, но властно заявила она. – Я не должна покидать город и, вероятно, не должна покидать этот дом. Ваши подозрения просто смехотворны. Однако и от них есть прок: я поняла, что мне нужен кто-то, некто не из полиции, кто разоблачил бы убийцу дядюшки! А также отыскал моего друга, мистера Мэннинга.

Хадсон улыбнулся. Он смотрел на Олив довольно сдержанно, как если бы она была капризным ребенком.

– Хорошо, мисс Рейнор. Вы дали слово оставаться здесь, а я считаю, что полиция все-таки поймает убийцу и разыщет убежище Эймори Мэннинга. Доброго дня.

Хадсон ушел, и разгневанная Олив обернулась ко мне.

– Какая наглость! – воскликнула она. – Это вообще позволительно? Являться сюда и практически обвинять меня в убийстве дядюшки!

– Ну, он не был вашим дядей.

– Не имеет значения. Я любила его, как если была родственницей. Его командирские замашки были неприятны, но не отменяли мою любовь и привязанность к нему. Большую часть жизни он был для меня всем. Да и по большей части он был добр. Потакал мне во всем, окружая меня комфортом и роскошью. Никогда не критиковал то, как я трачу деньги и как развлекаюсь, за исключением вопроса о гостях...

– А что насчет ухажеров?

– Он одобрял нескольких из них. Мистер Брайс, вы хорошо знаете, что мой опекун желал выдать меня за своего друга и адвоката, мистера Понда.

– Но ведь он намного старше вас, так почему же...

– Вероятно, потому что дядюшка сильно любил его. Также, кажется, он не осознавал, что мы из разных поколений. Он не понимал, в самом деле, не понимал, почему мне нужно общество молодежи. Он так не считал, и не представлял себе, что оно мне нужно. Думаю, он не понимал, чего лишает меня, запрещая выходить в свет.

– В этом вопросе он был настолько непреклонен?

– Практически да. А если мне и удавалось позвать кого-нибудь в гости или устроить маленькую вечеринку, то он добивался того, чтобы все проходило до того неприятно, что я была просто рада, когда все расходились.

– Что он делал?

– Ну, ужасно суетился и давал понять, что его спокойствию помешали – как будто он был ужасно стеснен присутствием гостей. Также он требовал много внимания к себе, не позволяя мне уделять время гостям.

– Конечно, чтобы вы не приглашали их снова.

– Да. Но как бы это ни было неприятно для меня, никто ведь не убивает за такое.

Для меня это простое утверждение было убедительней бурных отрицаний. Возмущаясь подозрениям, поначалу она негодовала, но меня убедило именно вот это ее тихое и достойное опровержение.