Кэролайн Уэллс - Человек, который провалился сквозь землю

Окинув помещение быстрым взглядом, я не успел восхититься прекрасной обстановкой, так как поспешил к смежной двери, ведущей в средний кабинет. В нем, как и в первом, уже никого не было, но он был заполнен дымом и запахом выстрела. Я ошеломленно осмотрелся. В этом помещении произошла ссора, драка и выстрел, а также здесь кричала женщина. Но где же все эти люди?

Конечно, в следующем кабинете, решил я. И направился прямо туда. Но третье помещение оказалось пустым.

Других кабинетов не было.

Так где же люди, которых я видел и слышал? Вернее, я видел их тени, но тени не могут появиться без того, чтобы кто-то их отбрасывал. Куда же пропали ссорившиеся мужчины? И кричавшая женщина? И кто они?

Я удивился и вернулся обратно, тем же путем, что и пришел – через три помещения в офисе Гейтли. Их назначение было очевидно. В первом была приемная. Стол и пишущая машинка для персонала, стулья для посетителей, в общем, первый шаг на пути к разговору с большим человеком.

Второй офис, конечно, был кабинетом мистера Гейтли. Посреди него стоял ошеломительный стол красного дерева, а за ним был изящный вращающийся стул. На столе был беспорядок. Телефон опрокинут, бумаги разбросаны, стакан с ручками перевернут, а стул, стоявший напротив стола, повалился набок, когда визитер внезапно вскочил.

Последнее помещение, номер три, явно было святым святых. Очевидно, в него допускались только самые важные и любимые гости. Меблировано, как королевский салон, со вкусом и с чувством гармонии. В портьерах и обивке мебели преобладал мягко-голубой цвет, а на стенах – прекрасные картины. Также здесь была карта военной Европы, и воткнутые в нее булавки показывали интерес мистера Гейтли к событиям в тех местах.

Но хоть мне и хотелось полюбоваться произведениями искусства, я все же преследовал свою цель – мне не давал покоя вопрос об исчезнувших людях. В трех помещениях не было никого из них, и я не смог увидеть никакого другого выхода, кроме двери в холл, через которую я вошел. Я осмотрел три или четыре шкафа, но все они были наполнены книгами и бумагами, и в них не были спрятаны никакие люди, ни живые, ни мертвые.

Возможно, необычность притупила мои способности. Я всегда льстил себе, считая, что в чрезвычайной ситуации всегда окажусь на высоте. Но ситуации, в которых я оказывался прежде, и в подметки не годились нынешней. Я чувствовал себя словно в кинотеатре. Видел, как на экране выстрелили в человека и, возможно, даже убили его, но актеры бесследно пропали – как это всегда бывает по окончанию фильма.

Поскольку у меня есть совесть, мне пришло в голову, что теперь на меня возложен долг сообщить об увиденном кому-либо. Я подумал о полиции, но разве правильно звонить им с таким невнятным сообщением? Что я могу рассказать? Что видел боровшиеся тени? Слышал крик женщины? Чувствовал запах дыма? Слышал выстрел? Единственное, о чем я мог присягнуть – это пистолетный выстрел.

Но для меня все было ясно. Я видел двух дравшихся мужчин, вернее, их тени, но это были явно человеческие тени. Слышал повышенные голоса, звуки драки и выстрел – а в последствие и его запах. И, в конце концов, я слышал крик женщины. Крик ужаса, страха за жизнь!

Затем я немедленно вошел в те помещения и обнаружил, что они пусты – людей в них нет, но есть дым. И он доказывал, что все, что я видел, было на самом деле, и не являлось плодом воображения.

Я считал, что обладаю детективными способностями. И вот, у меня появился шанс проявить их! Что может быть изумительнее, чем оказаться свидетелем выстрела, ворваться на место преступления, и не обнаружить ни жертвы, ни преступника, ни оружия! Я искал пистолет, но он пропал точно так же, как и выстреливший из него. Я совсем запутался, снова и снова повторяя себе: «Драка, выстрел, крик! Нет ни жертвы, ни преступника, ни оружия!» Я снова выглянул в холл. Я уже выглядывал два-три раза, но никого не видел. Однако я не допускал мысли о том, что злодей и его жертва могли спуститься на лифте или по лестнице.

Но где же они? И где кричавшая женщина? Но, быть может, стреляла она? Почему я так уверен, что жертвой был мистер Гейтли? Разве он не мог быть преступником? Мысль об Эймосе Гейтли в роли убийцы была слишком абсурдна. Хотя и ситуация, в целом, была нелепа.

Невероятно: я, Том Брайс, вовлечен в столь таинственную историю! Но вовлечен ли я? Я всего лишь вышел из офиса, собираясь домой. Никто не видел меня, и никто не мог знать, что я буду здесь.

Затем меня одолели зловещие мысли. Какой-то холодный страх – ощущение, что я запутался в паутину, из которой не смогу выйти, сохранив лицо… да хоть как-нибудь выйти! Три кабинета Гейтли, несмотря на освещение, казались темными и зловещими. Я выглянул из окна. Небо потемнело, и сыпались хлопья снега. Помещение освещалось светильниками в алебастровых чашах, свисавших с потолка, и призрачный свет, казалось, подчеркивал странную тишину.

Мои растрепанные нервы преувеличивали значение тишины, она казалось мне убийственной, а не просто офисным затишьем. Я взял себя в руки, чувство долга не отпускало меня. «Я должен что-то сделать», – строго приказал я себе. – «Но что именно?».

Моя рука потянулась к опрокинутому телефону на столе мистера Гейтли. Но я быстро отдернул ее, не столько из нежелания трогать вещи, имевшие отношение к трагедии, сколько из инстинктивного желания оставить нетронутыми возможные улики.

Улики! Само слово помогло мне прийти в себя. Здесь произошло какое-то преступление, была стрельба, очевидцем которой я стал, пусть даже я видел только тени. Значит, у меня важная роль, и я обязан рассказать об увиденном и оказать всевозможное содействие расследованию. Но этот телефон использовать не стоит. Да и, в любом случае, он, видимо, не работает. Нужно вернуться в свой офис и кого-нибудь позвать. Пока я шел по холлу, я обдумывал, кого лучше позвать: полицию или служащих банка с первого этажа. В конце концов, я решил, что поскольку это их здание, то и ответственность за президента лежит на них, а не на мне.

Я застал Нору, когда она уже одевала шляпку. Вид ее проницательных серых глаз и умного лица придал мне уверенности, и я скороговоркой выпалил ей всю историю.

– Ох, мистер Брайс! – воскликнула она, ее глаза от волнения расширились. – Дайте мне пройти туда! Можно?

– Нора, погодите. Я думаю, что нужно рассказать банковским служащим. Я позвоню на первый этаж и спрошу, там ли мистер Гейтли. Может быть, виденная мною тень принадлежала вовсе не ему...

– Нет, это был он. Что касается его головы, то вы не могли ошибиться, да и кто еще мог там быть? Мистер Брайс, пожалуйста, дайте мне осмотреться прежде, чем вы позвонить им – вы же не хотите глупо выглядеть.

Она так явно предостерегла меня, что я могу выглядеть дураком, что я понял намек, и пошел с ней через холл. Она быстро вошла в первую дверь. Осмотревшись вокруг, она сказала: