Эшли Уивер - Смерть парфюмера

Я повернулась к ней:

– Он что-то проворачивал за моей спиной и что-то от меня скрывал. Хуже того, он подарил мне ручную обезьянку, ожидая, что этим все исправит.

Как мне показалось, Анжелика с сочувствием посмотрела на меня:

– Мужчины одинаковы. Они считают, что мы все им простим, если сложить к нашим ногам дары.

– Да, – согласилась я. – Боюсь, что так оно и есть.

– Как плохо они нас знают, – добавила она.

– Мы договорились простить друг друга, – вмешался Майло, не дав развиться нашей возникшей было женской солидарности. – Однако мою жену беспокоит характер Мишеля.

– Да, – подхватила я. – Я слышала, что он очень непредсказуемый, даже агрессивный. Боюсь, он не очень хорошо воспринял наше расставание. Я бы очень не хотела, чтобы он навредил моему мужу.

– Мишель бывает агрессивным, – согласилась Анжелика. – Но в запале, сгоряча. Он не из тех, кто плетет интриги и заговоры.

– Вы в этом уверены? Мишель однажды признался моей жене, что хочет убить отца, – гладко солгал Майло. Я всегда поражалась тому, с какой легкостью он выдает ложь. Это особое умение нередко меня расстраивало.

– И вот теперь его отец умер. – Она вздернула брови вместе с уголками губ. – Не думаю, что Мишель может убить. Да, у него взрывной характер, но он знает, как его сдерживать. Я бы подумала, что уж если кому-нибудь и хотелось бы видеть Элиоса Беланже мертвым, так это Антуану.

– Антуану? – переспросила я. Интересно было бы услышать ее мысли о старшем из братьев Беланже.

– Он жаждал все, что принадлежало отцу. Теперь он сможет это получить. Он выиграл свой приз.

– Ему придется делить компанию с Сесиль, – заметила я. – Это не все.

– «Парфюм Беланже» – не тот приз, который я имею в виду.

– Боюсь, я вас не понимаю.

Анжелика вдруг рассмеялась.

– О, понимаю, что вы не лукавите. – Она улыбнулась еще шире, и ее глаза вспыхнули. – Значит, вы ничего не знаете. Антуан Беланже влюблен в жену своего отца.

– Антуан влюблен в Берил? – Поразительно. Слишком невероятно, чтобы быть правдой. И все же – чем больше я представляла себе нежную и милую Берил, тем больше верила в то, что именно она способна завоевать стойкое и неприступное сердце Антуана. – Вы уверены? – переспросила я.

Анжелика рассмеялась:

– Целиком и полностью. Мишель мне неоднократно об этом говорил – как его брат печально смотрит на нее, но у него не хватает духу что-то предпринять.

И тут я поняла, почему Мишель зло подшучивал над Берил в гостиной тем утром, когда я была у них в доме. Он знал, что его брат и мачеха питают друг к другу нежные чувства, что они тайком встречаются в парке.

Внезапно я подумала, что мотив для убийства мог все время быть у нас перед носом.

– Прошу меня извинить, – сказала Анжелика.

– Да, конечно, – отозвалась я. – Благодарю, что уделили нам минутку.

Она слегка кивнула мне и напоследок впилась в Майло обжигающим взглядом:

– Если я что-то смогу для вас сделать, вам стоит только попросить. – С этими словами она развернулась и ушла.

– Теперь я понимаю, как они с Мишелем подходили друг другу, – сказала я.

– Ты готова, дорогая? – спросил Майло, взглянув на часы.

– Да, по-моему, мы узнали все, что хотели, – ответила я. Мне не терпелось расспросить Майло о медсестре из Бове, однако шумная и многолюдная атмосфера кабаре не очень подходила для того, что, как я была уверена, может перерасти в разговор на повышенных тонах. Я решила пока попридержать язык.

Майло взял меня под руку, и мы стали пробираться к выходу сквозь толпу посетителей.

– Хорошо, что я приехала сюда сегодня вечером, – сказала я, когда мы вышли и вдохнули прохладный ночной воздух. – Совершенно уверена, что Анжелика вцепилась бы в тебя, будь ты один.

Майло повел меня к такси.

– По-моему, большая часть из того, что говорит Анжелика, – просто спектакль. – Он улыбнулся. – Однако я получил очень интересное предложение от двух молодых женщин, с которыми беседовал за столом.

Я прищурилась.

– Спасибо, подробности меня не волнуют, – бросила я.

Майло открыл мне дверь такси, и я скользнула на сиденье. И только тогда я поняла, что садиться рядом он не намерен.

– Погоди, – сказала я, прежде чем он смог закрыть дверь, – ты куда собираешься?

– У меня еще одно небольшое дело, дорогая. Вернусь очень быстро.

Он захлопнул дверь, не успела я даже возразить. Хотя мне и хотелось выскочить из такси и устроить ему сцену, я решила этого не делать.

Пусть поступает, как ему хочется. Я так или иначе докопаюсь до истины.

Спала я крепко, а когда проснулась, увидела Майло рядом с собой и совершенно не помнила, как он пришел. Я решила, что он опять вернулся очень поздно, и подавила желание обшарить карманы его костюма, предметы которого снова оказались разбросанными по всей комнате.

По крайней мере, он по-прежнему возвращается домой, в нашу постель, рассудила я. Мне очень не хотелось повторять те несколько месяцев нашего брака, когда мы спали в разных комнатах.

Я пыталась напомнить себе, что некоторое отчуждение вовсе не говорит о трещине в наших семейных отношениях. Майло, к сожалению, отличался необычайной молчаливостью касательно некоторых вещей. Что бы он от меня ни скрывал, в конечном итоге выплывет на свет.

Если я надеялась провести день, обсуждая с ним дело, то меня ждало разочарование. Похоже, он решил компенсировать все свои поздние возвращения, поскольку проспал очень долго, а проснувшись, сразу повел меня обедать, избегая за столом любых разговоров о деле, кроме одного замечания:

– Я пытался убедить мадам Нанетт забыть все это и уехать из Парижа, но она не хочет бросать ребенка.

Подобная сентиментальность меня удивила.

– Никогда бы не подумала, что ты решишь так легко сдаться, – заметила я.

– Иногда лучшее решение – отойти в сторону.

Похоже, Майло изо всех сил старался забыть причину нашего приезда в Париж, и это не могло меня не разочаровывать.

– Майло, – вдруг начала я, – почему ты мне не рассказал, что ездил в Бове встретиться с медсестрой?

Как всегда, он не выказал ни малейшего удивления моим внезапным вопросом. Неудивительно, что он так потрясающе играл в карты.

– Потому что я не узнал ничего важного, – пояснил он.

– Тогда почему ты отказался отвечать, когда я спросила, зачем ты туда ездил?

– Потому что я был очень раздосадован. Я не смог ее разыскать и ничего не узнал. Об этом даже упоминать не стоило.

Майло врал. Он соврал мне прямо в глаза в тот вечер, когда вернулся из Бове, и вот теперь снова. Нелогично скрывать от меня правду, если она не имеет особого значения. Так что же он все-таки выяснил?

Тут он сменил тему, и я поняла, что дальше его расспрашивать просто бесполезно. Меня одолевали подозрительность и недовольство.