Эшли Уивер - Смерть парфюмера

Эти чувства усилились, когда мы вернулись в отель, и Майло остановил портье.

– Вам просили передать, мсье, – сказал он, протягивая ему листочек бумаги.

– Благодарю вас. – Майло взял записку и прочел ее.

– Что-нибудь важное? – спросила я.

– Нет, – ответил муж, небрежно сунув бумажку в карман.

Когда мы дошли до номера, я уже больше не могла справляться со своими чувствовали.

– Майло, по-моему, нам нужно с тобой кое-что обсудить.

– Правда? – поинтересовался он, присаживаясь на диванчик. – Я весь внимание.

Я посмотрела в его непроницаемые глаза и чуть было не сорвалась. Мне никогда не удавались откровенные разговоры с мужем, однако я начинала понимать, что кое-что все же нужно высказывать.

– Я хочу знать, чем ты занимаешься, – заявила я.

– Занимаюсь?

– Все эти твои поздние возвращения и тайные послания.

Майло улыбнулся:

– Боюсь, ты придаешь слишком много значения всяким пустякам.

– По-моему, я имею право знать, где мой муж проводит вечера, – мягко заметила я.

– Я думал, что ты согласилась мне доверять.

– Это не значит, что я собираюсь оставаться в неведении.

– Это записка от моего знакомого. Он как-то сказал мне о новом игорном заведении, – ответил Майло. Я ему не поверила. Неубедительно. Я подозревала, что записка имеет отношение к Элиосу Беланже, и мне хотелось знать, что в ней.

– Я думала, что ты знаешь обо всех игорных заведениях в Париже, – непринужденно произнесла я.

– Одно-два могли ускользнуть от моего внимания, – с легкой улыбкой сказал он. – Я, наверное, чуть позже съезжу туда.

Видимо, он увидел на моем лице недоверие, потому что еще шире улыбнулся и добавил:

– Не надо лишних подозрений, дорогая. Не каждая записка – тайное послание. Иногда мужчине хочется провести вечер в свете и выиграть жене обезьянку.

Он преподнес мне Эмиля в качестве жеста примирения, но моя снисходительность распространялась ровно на это. Майло явно намеревался и дальше все от меня скрывать. На этот раз я все узнаю.

Я сразу же выбрала нужную тактику:

– Очень хорошо. Я сама, возможно, куда-нибудь отправлюсь.

Я прошла в спальню. В процессе подготовки к посещению кабаре Труди одолжила мне два платья, и я надела второе из них. Оно было из серебристого ламе и куда более откровенное, чем черное, которое я надевала для встречи с Анжеликой, и говорило само за себя. Платье плотно прилегало к бедрам благодаря тонким ремешкам, а декольте было таким глубоким, что необходимость в нем практически отпадала. Подол был длинным и путался между ног, когда я шла в гостиную.

Майло все так же сидел на диванчике, курил сигарету и листал газету.

– Думаю сегодня вечером пойти в этом, – сказала я.

Он поднял глаза и медленно смерил меня взглядом, и я сразу же поняла, что удачно выбрала платье.

– Откуда ты его взяла?

– Тебе нравится? – спросила я, повернувшись так, чтобы он смог разглядеть все его достоинства. – Думаю, что смогу найти, где развлечься сегодня вечером. Возможно, снова пойду в «Синюю королеву».

Его губы тронула улыбка. Он знал, к чему я клоню, а платье произвело желаемый эффект.

– Теперь игорное заведение кажется мне менее привлекательным, – произнес Майло.

Я слегка улыбнулась:

– Рада слышать это от тебя.

Было трудно делать вид, что я расположена к ласкам, когда меня обуревала ярость от того, что он что-то от меня скрывает, но нужно было очень постараться, и я присела к нему на колени.

– Похоже, мы очень редко бываем вместе в этот приезд в Париж.

– Я в вашем распоряжении, мадам, – тихо проговорил Майло, глядя мне в глаза и обнимая. – Хотя мне и очень хочется знать, что вы задумали.

Я вытащила у него из пальцев сигарету, наклонилась и затушила ее в пепельнице, потом запустила пальцы ему в волосы.

– С чего ты взял, что я что-то задумала? – тихо спросила я, залезая другой рукой в карман его пиджака.

– Я уж точно не жалуюсь, – пробормотал он, прежде чем прижаться своими губами к моим.

Я поцеловала его, сжав пальцами листочек у него в кармане. Медленно, очень медленно я начала вытягивать его. Самое главное – не попасться. Если он поймет, что я делаю, тогда все насмарку.

Вытащив бумажку, я подняла ее за его плечом, пытаясь прочесть, пока он целовал меня в шею. Крупными буквами там был написаны адрес и слова «Сегодня в десять часов». Адрес вроде бы знакомый, но он мне ничего не говорил. Возможно, что это, как и сказал Майло, приглашение в игорное заведение, но я почему-то так не думала.

Как только я свернула бумажку, чтобы вернуть ее обратно в карман, он развернулся, чтобы положить меня на диванчик. Прежде чем потерять равновесие и рухнуть на подушки, мне удалось сунуть бумажку в щелочку в диванчике.

– Ты помнешь мне платье, – запротестовала я, когда он наклонился и продолжил меня целовать.

– Сейчас состояние твоего платья волнует меня меньше всего, – ответил муж.

Тут я поняла, что, возможно, допустила ошибку в расчетах. Я избавила Майло от загадочной записки, но теперь мне придется избавиться от Майло. Если честно, я начала подумывать, а хочется ли мне этого. Я не оценила крывшиеся в моем плане последствия.

И в этот момент в номер беспечно вошла Винельда.

– Ой! – вскрикнула она, увидев нас обнимающимися на диванчике. Я попыталась сесть, но Майло замешкался, и подол платья застрял у него между коленями.

– Извините. Я просто… мне уйти? Уйду, – пробормотала Винельда, поворачиваясь к двери.

– Нет, нет, не нужно уходить, – отозвалась я, сумев высвободить платье, неуклюже повернуться на диванчике и встать. Майло неторопливо сел на диване с совершенно невозмутимым видом.

Я заметила, что он сидит как раз напротив того места, куда я засунула бумажку. Необходимо вернуть ее в его карман, прежде чем он заметит пропажу.

Винельда снова повернулась ко мне, не поднимая глаз. Лицо у нее пылало.

– Прошу прощения, мадам, – сказала она, уставившись в пол. – Я… я забыла постучаться. Думаю, мне надо было…

– Все в полном порядке, Винельда, – отозвалась я, совершенно уверенная, что лицо у меня такое же пунцовое, как и у нее. – Мы с мистером Эймсом просто… э-э-э… – Я замялась.

– Беседовали, – закончил Майло, единственный из нас, кто ничуть не смутился. – Вам что-то нужно, Винельда?

– Я… я… Нет. То есть я не… Я принесла Эмилю угощение. Я купила ему миндальное печенье.

Я совсем забыла об Эмиле и повернулась в сторону угла, в котором стояла его клетка. Он смотрел на нас сквозь решетку. Если бы это было возможно, то я бы еще сильнее смутилась, поняв, что он все время за нами наблюдал.

– Можешь угостить его лакомством, – сказала я. Я была совершенно уверена, что миндальное печенье Эмиля не заинтересует, но мне очень хотелось как можно быстрее сгладить возникшую неловкость.