Кэй Стрэхен - Следы

Еще одна деталь. Работа собственного беса Нила — гадкий, ядовитый бардак. Здравый рассудок не может функционировать, когда в нем творится нечто подобное, так же, как и желудок не может правильно работать, если съесть тарелку ядовитых лягушачьих отходов. Но, слава Богу, — а может быть и мисс Макдоналд, — мы нашли для Нила противоядие: правду.

— Он не станет его принимать, доктор Джо. Он ненавидит и презирает современную психологию.

— Конечно. За что бы ему любить ее? Он ее боится — боится до смерти.

— Да, я знаю. Но если он не станет пить противоядие, что нам тогда делать?

— Помнишь, как в рекламе писали еще до сухого закона? «Несколько капель в его кофе. Вкус не ощутим». Послушай, Джуди. Мы можем сказать Нилу правду, не прикрываясь при этом психологией, не так ли? Все, что ему нужно, — это правда. В подобных делах правда — это катарсис, это исцеление. Мисс Макдоналд полностью за абсолютное словесное признание. Она говорит, что так будет лучше всего. Но я чертовски уверен, что даже если нам не удастся вывести его на признание нам, то будет здорово, если он признается хотя бы сам себе. Да, за этим последует всякая всячина о перевоспитании после освобождения от гнета. Но даю слово, Джуди, если у Нила будет правда, Урсула возьмется за это перевоспитание.

Хотя послушай, Джуди. Нам нужно будет очень осторожно преподнести ему эту правду. Мы должны давать ее буквально по капле. Нам не нужно заталкивать все это ему в глотку, а затем смотреть, как он задыхается. Я сказал мисс Макдоналд не беспокоиться об этом. Тактичность — твое второе имя, да, так я ей и сказал. Я знал, что ты с этим хорошо справишься.

— Я? — как мышка пискнула Джуди.

— А ты как думаешь, Джуди?

— Доктор Джо, милый доктор Джо… я не могу. Почему бы вам этого не сделать?

— О Боже, Джуди…

— Пожалуйста, доктор Джо? Вы мужчина, вы…

— Остановись, Джуди! Да? Послушай. Если бы я тебя не остановил, ты бы начала вести себя как маленький ребенок. Никогда не доверяю женщине, когда она начинает говорить мне, что я мужчина. Лесть. Нет, Джуди, конечно, я сам попробую, если ты так этого хочешь. Без проблем. Я просто думаю, что ты бы с этим справилась намного лучше. Но если ты сама так не считаешь, то я возьмусь — прямо как Езикия пробью тоннель в Силоамский водоем.

— Доктор Джо… доктор Джо, вы… вы…

— Не надо, Джуди. Не надо.

— Святой.

— Ладно. Вот за это я точно выставлю тебе счет.

Доктор Эльм встряхнул газету и перечитал рецепт хрустящей корочки для пирога на водяной бане. Три холодные серебряные стрелки часов на каминной полке бесконечно вращались; черно-красный уголек откололся от огня и выпал прямо на отполированный пол. Доктор Эльм встал, пнул беглеца обратно в очаг, нащупал в кармане сигару, откусил кончик и положил ее обратно.

— Здравствуй, Нил.

— Приве-ет, Доктор Джо! Как здорово. Я и не знал, что вы приедете. Джуди только что мне позвонила, и я тут же примчался. Как здорово снова вас видеть и слышать. Как ваше путешествие в Сан-Франциско?

— Ну… Так себе. Ездил лечиться, вот так вот.

— Я и не знал! Что с вами?

— Я живу, Нил. Уже весьма постарел. Недавно думал, что за столько месяцев перестал вписываться в это место.

— Что за глупости, доктор Джо! Вы у нас тут как кирпичик в стене. Как так?

Доктор Эльм снова подошел к креслу и с тяжелым вдохом медленно опустился в него. Нил облокотился рукой на каминную полку и хмуро посмотрел на огонь.

— Присядь, мой мальчик. А не то всю одежду сожжешь — искры вылетают, как жареная кукуруза. И еще, если сможешь уделить мне пару минут, я бы хотел с тобой кое о чем поговорить. Мне нужно на то твое одобрение, Нил. Ненавижу все это больше, чем ад. Но у меня просто нет другого выбора.

— Да, почему же. Но вы не можете просить у меня одолжения, доктор Джо, — уж точно не чтобы спасти свою жизнь. Все, что я могу для вас сделать, для меня большая честь, и вы это знаете. Так что давайте опустим эти одобрения и сразу перейдем к делу.

— Очень мило с твоей стороны, Нил. Я, несомненно, очень это ценю. Но… ладно, сейчас не важно. Все, что я хочу сказать, и так окажет большое влияние. Даже немного стыдно беспокоить тебя — думаю, ты хотел бы послушать о моей поездке? Остальное пока оставим…

— Доктор Джо! Ради всего святого, что я такого сказал? Послушайте, дружище, — делайте, как считаете нужным. Но ради Бога, если я могу вам помочь…

— Все в порядке. Все в порядке, мой мальчик. Ты ничего не сказал. Нет — просто заставил старого дурака передумать, вот и все.

— Нет, так нельзя, доктор Джо. Вы не можете так поступить — со мной уж точно. Что такое? Деньги? Вы полвека смотрели за нашей семьей и еще ни разу не нюхали запаха квилтеровских денег…

— Нет, нет, Нил. Не деньги. Нет, все намного серьезнее. Забавно, как сильно мы начинаем ценить свои престарелые, жалкие годы, когда уже доживаем свой век.

— Послушайте, доктор Джо. Вы мой самый лучший на свете друг — и лучший друг, который когда-либо был у Квилтеров. Минуту назад вы начали говорить мне о том, что я могу сделать — что вы бы мне позволили сделать. А затем я как идиот перебил вас и все испортил. Я не лягу спать, пока вы мне всего не расскажете.

— Нет, Нил, ты меня не перебивал. Я просто посмотрел на тебя и подумал, что выглядишь ты не очень. А это — то, что я хочу сказать, совсем тебя не обрадует, мой мальчик. Я просто подумал немного повременить, подожду, пока ты придешь в себя. Послушай. Это подождет…

— Нет, не подождет. Я никогда не был трезвее и рассудительнее, чем сейчас. Конечно, в последнее время я немного обеспокоен — то-се, сами знаете про жизнь здесь, — но физически я крепок и здоров как молодой теленок К‑2.

— Именно это я и имел в виду, Нил. Я думал, что ты выглядишь немного обеспокоенным или что-то в этом роде. И поэтому сейчас не лучшее время грузить тебя своими проблемами…

— Одно лишь осознание того, что вы в беде и не даете мне шанса вам помочь — если я могу помочь — и есть самая большая для меня проблема, беспокойство и все подобное.

— Ну, раз так, то конечно, Нил. Послушай. Что тебе известно об этой новомодной ерунде в психологии?

— Ни черта. И чем меньше знаю, тем лучше. Крис постоянно мне это толкает: сознательное, подсознательное, комплексы, сны. Сны, пожалуйста. Все это гниль от начала и до конца!

— Да? Ну, думаю, ты прав. Мне тоже кажется, что здесь попахивает мошенничеством. Но мне было интересно вот что: Могло ли беспокойство вкупе с виноватой совестью высосать все лучшее из человека моего возраста? Именно так я себя ощущаю, мой мальчик. Господи, такое чувство, что если я не смогу освободиться от тяжести этого вселенского беспокойства, просто для себя расставить все по своим местам и наконец-то вылезти из-под этого пресса, мне кажется, этот гнет рано или поздно сведет меня в могилу. Я не могу спать. Не могу есть. Даже хорошая сигара не вызывает во мне никаких эмоций. Я думал, что может быть хоть поездка куда-то далеко сможет меня поправить. Но стало только хуже. Только что, Нил, ты сказал, что я не могу просить у тебя одолжения спасти мою жизнь. Но на самом деле это именно то, что я делаю. Послушай. Я прошу у тебя это одолжение в надежде на то, что после этого смогу снова начать жить. Я бы не стал просить тебя, Нил, если бы мог попросить об этом хоть у кого-то еще на белом свете…